Багровые небеса

Ливадный Андрей Львович

– Постой Вадим. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Только твои утверждения неверны. Кем бы я стал? Разнорабочим в космическом порту? Или кем похуже. Нет.
– Покачал головой Кроу.
– В душе я не осуждаю своих родителей. Если копнуть глубже, то может статься, даже благодарен им.

– Тебя купила промышленная группа «Эхо»? Они платили за операции и обучение?

– Нет. Не думаю. Скорее ты прав: на Окраине функционирует сеть школ, которые независимо готовят мнемоников и кибрайкеров, а затем продают выпускников корпорациям. Бизнес.

Слова Дитриха заставили Вадима вздрогнуть.

Лишь на одно мгновенье он представил себе мир, в котором ему теперь предстояло жить.

Представил и содрогнулся. 

Спустя тридцать минут фрегат «Игла» покинул пространство безымянной системы на границе исследованного космоса.

Его курс вел к планете Ганио, знаменитой «Колыбели Раздоров», пустынному миру, освещенному яростным сиянием звезды Халиф.

Там, по словам Дитриха они без труда продадут угнанный корабль и, разделив деньги, разойдутся, чтобы больше никогда не встретиться вновь.

Кроу ошибался. Он строил планы, но Судьба распорядилась ими по-своему.

Часть 2

Боевой мнемоник

Глава 4

Что оставалось у него кроме разрозненных обрывков памяти, редких воспоминаний о событиях, между которыми по меркам реального времени проходили годы, а может и больше?

Ничего.

Был виртуальный мир, некое абстрактное пространство, где его разум управлял информационными потоками, одновременно защищая их от любых попыток несанкционированного доступа.

Он знал в лицо многих высокопоставленных лиц корпоративной окраины, и в то же время понимал - кто может поручиться за адекватность воспринимаемых им образов, гарантировать их идентичность образу живых людей?

Это могло бы стать хорошей, интересной работой, но никак не тянуло на смысл существования.

Все окончилось очередной вспышкой реала .

Его вывели из-под опеки систем жизнеобеспечения. 

Вадим не знал, что этому событию предшествовал разговор двух человек, наделенных огромной (по меркам Окраины) властью, но не стремившихся афишировать своего высокого положения. Оба прекрасно осознавали, что самым ценным в современном мире являются отнюдь не деньги, а информация, поэтому их встреча произошла не в виртуальном пространстве, а в мире физическом, в неприметном офисе колониальной администрации, на заштатной планете, не принадлежащей ни одной из корпораций сектора.

Оба были сравнительно молоды, энергичны, прибыли к месту встречи без охраны и сопровождения. Недавно основанная колония являлась идеальным местом для проведения важной встречи, - большинство поселенцев еще не успели примелькаться друг другу, поэтому на двух бизнесменов средней руки никто не обратил должного внимания - мало ли предприимчивых граждан Конфедерации прилетало на недавно основанные колонии, чтобы попробовать развернуть свой бизнес на благодатной ниве трудностей и лишений - этих неизбежных спутников первого десятилетия колонизации любого мира? 

– Привет, Найджел.

– Рад

тебя видеть, Огюст.

Найджел присел на край стола, достал мятую пачку сигарет, и прикурил.

Сизый дым струйками потянулся к забранному в декоративный пластик отверстию вытяжной вентиляции.

Огюст потянул носом воздух и поморщился.

– Дешевка.

– Можно подумать у тебя другие?
– В глазах Найджела блеснули насмешливые искорки.

Оба усмехнулись, принимая дежурную шутку, которая лишь подтверждала важность предстоящих переговоров. Сумму сделки оба, независимо друг от друга, оценивали миллиардов в десять - из-за меньших денег ни один, ни другой не стали бы ломать свой график, чтобы иметь сомнительное удовольствие лицезреть друг друга.

Найджел затянулся, прикрыв глаза, выпустил струйку дыма, повернув голову точно в сторону вытяжки.

– Чисто.
– Наконец произнес он.

– Приятно видеть своего ученика в добром здравии.

– Огюст, ты когда-нибудь прекратишь вспоминать о своей первой удачной имплантации?

– Нет. К тому же редкая удача - иметь дело с мнемоником, которого имплантировал, и при этом не нажил себе смертельного врага.

– У каждого правила бывают исключения. Мне повезло. Поэтому я не злобный.

– Ладно. К делу.

Действительно кого интересуют события двадцатилетней давности, когда молодой нейрохирург сутками не отходил от систем жизнеобеспечения, которые поддерживали жизнь одного из первых мнемоников Окраины? Он стал ему как мать и отец в одном лице, но такая забота была продиктована отнюдь не человеколюбием и состраданием, а иными, гораздо более понятными для обоих мотивами. Огюст понимал, что совершил переворот в нейрохирургии, он жаждал славы, почета, денег, но обладание всем перечисленным после удачно проведенной имплантации зависело лишь от двух факторов: выживет ли испытуемый и не сойдет ли с ума, очнувшись?

С тех пор прошло без малого двадцать лет…

– Хорошо, к делу. Ты по-прежнему представляешь интересы «Инфосистемз», Найджел?

– Да.

– Я слышал у твоей корпорации назревает серьезный конфликт с промышленной группой «Эхо»? Речь, насколько я понимаю, идет о спорных правах на Фрисайд?

– Извини, Огюст, это не относиться к теме нашей сделки. Ты волен делать выводы, но не озвучивать их.

– Ладно. Я так понимаю, что тебе понадобились выпускники моей школы? Почему ты не воспользовался обычной формой заказа? Совет Безопасности Миров снял ограничения на избыточную имплантацию, и у Конфедерации, кстати сказать, уже появилась своя когорта мнемоников. Я уже легализовал часть клиник. Пора выходить из тени, не находишь?

– Мне известно о последних решения Совета. Однако мой заказ не укладывается в рамки обычной формы.

– Интересно.

– Еще бы. Речь пойдет о двадцати пяти миллиардах.

Огюст вытянул губы, понимающе кивнув.

– Сколько человек тебе требуется? Исходя из самых завышенных расценок, моим школам не потянуть такой заказ. Это сотни полторы…

– Пятьдесят человек. Причем двадцать пять из них - лишь прикрытие. Обычные мнемоники в рамках официального заказа.

– А остальные?