Багровые небеса
Шрифт:
Перед глазами на фоне обстановки рабочего отсека, возник участок коридора, где перед дверью переминался с ноги на ногу Самат Аль Рамади.
Вадим мысленным приказом разблокировал двери помещения.
– Приветствую, уважаемый…
– Входи, Самат.
– Рощин предполагал, по какой причине ему нанесен визит и потому сразу решил перейти к ответу на не заданный вопрос.
Дождавшись, пока ганианец сядет в предложенное кресло, он сказал:
– Я помню о своем обещании. Но и ты должен понять - «Игла» ведет боевые действия,
Аль Рамади, почтительно выслушал капитана и ответил:
– Я пришел вовсе не за этим, джелави.
Вадим вопросительно приподнял бровь.
– Я разговаривал с твоим другом, Дитрихом.
– В словах ганианца звучала забавная смесь уважения и фамильярности.
– Он рассказал мне, сколько зла причинили тебе торговцы рабами.
– Решил принести извинения за действия своих родичей?
– Нахмурился Вадим. Откровенно он не хотел ни вспоминать прошлое, ни отвлекаться от дел.
В глазах ганианца внезапно сверкнула искра бешенства.
– У меня нет родичей в клане Земкуль!
– Неожиданно вспылил он.
– Пусть падет на них проклятие Шииста! Грязные животные, не достойные носить имена воинов!
– А ты, значит, воин?!
– В свою очередь немного повысил голос Рощин.
– Воин. Ты думаешь ганианцы звери? У нас нет чести? Ты ошибаешься, джелави. У каждого народа есть свое понятие о чести и бесчестии. Воины моего Клана воевали за Конфедерацию, когда из космоса пришли полчища Халифата. Мы наемники.
– Я полагаю, ты только что предложил мне свои услуги, Самат?
– Настоящему воину тяжело сидеть взаперти, когда идет бой. Ты должен это понять.
– А как ты оказался в колониальной тюрьме? Разве контрабанда оружия - достойное занятие для настоящего воина?
– О, Курунг хау! Ты смотришь на буквы и знаки шайтана! Они лгут, джелави. Я наемник.
– Не понимаю. Так ты не был владельцем контрабандного оружия?
– Нет. Меня наняли сопровождать груз, а гнусный торгаш, когда нужно было драться, откупился, свалив все на меня. Это истинная правда джелави, клянусь своим родом, среди которого нет и никогда не было торговцев!
– Успокойся.
– Вадим едва сдержал улыбку, глядя на праведный гнев ганианца. Конечно, любой ребенок в Обитаемой Галактике знал о свирепых воинах с планеты Ганио, но, чтобы понять Самата, нужно было разбираться в тонкостях криминальной субкультуры, сложившейся на его родной планете.
– Скажи, как у тебя возникла мысль придти ко мне?
– Ты воин. Ты не знаешь законов Ганио, для тебя все жители моей планеты одинаковы, но на мою голову не пала месть за жестокость работорговцев.
Вадим на секунду задумался. Ему как-то не пришла в голову мысль отыграться на шкуре Самата за свои детские страдания. Это попахивало какой-то необузданной дремучей дикостью.
– Я хочу сказать тебе, - неожиданно продолжил Аль Рамади - ты идешь дорогой ненависти,
– Почему?
– Машинально возмутился затронутый за живое Рощин.
– При всем уважении к твоей храбрости, воевать в одиночку со всеми планетами Окраины - это самоубийственная ярость. Ты не видишь того, что вижу я, твой пленник.
– И что ты видишь, Самат?
– Тебе не хватает кораблей. У тебя мало верных воинов…
– Ты воин или философ?
– Перебил его Вадим, удивленный эмоциональной речью ганианца.
– У каждого воина есть свое понимание реальности. Извини, джелави, но ты отчасти слеп. Невозможно изменить мир. Он останется таким, каков есть. Люди поклоняются разным идолам, но для большинства главный идол - деньги. Можешь поверить. Я побывал на разных мирах и везде видел одно и то же. Кто-то имеет все, а кто-то не имеет ничего. Есть люди, которые заслуживают и того и другого.
– Поясни, пожалуйста.
– Если я заработал деньги своим трудом или своей кровью, почему я не достоин их?
– В логике Самата сквозило что-то неуловимо-древнее, но в то же время некоторые банальные истины, очищенные от шелухи словоблудия, начинали звучать по-новому в устах ганианца.
– Но бывает и иначе.
– Продолжил Самат.
– Даже среди моего клана стали появляться ленивые, бесчестные выродки, которые хотят иметь все, не делая при этом ничего. Они мало отличаются от нищих, каких полно на планетах Окраины. Эти люди бедствуют, потому что завистливы и ленивы, они не хотят воевать или работать. Дай им денег - они истратят их на удовольствия и снова станут нищими.
– Я понимаю твою логику, но к чему ты клонишь?
– Джелави, ты идешь по ложному пути. Нельзя изменить мир. Нельзя спасать тех, кто не достоин и не хочет спасения - они же и воткнут нож тебе в спину.
– Что еще?
– Нахмурился Вадим.
– Корпорации, против которых ты восстал, не едины и не одинаковы. Есть те, кто приносит пользу, осваивая новые миры, создавая хорошие машины. Думаю, тебе причинила зло не Окраина, а конкретные люди, которые обожрались деньгами и властью.
– Ты странный человек Самат.
– Рощин все-таки сумел взять себя в руки и, обуздав вспыхнувшее было возмущение, выслушать ганианца.
– Я говорю то, что вижу. Ты встал на путь слепой мести, и погибнешь, воюя со всей Вселенной.
– И что мне, по-твоему, следует делать?
– Взглянуть реальности в глаза. Понять: не все, что окружает тебя - враждебно. Отвоевать собственный уголок Вселенной и воплотить в нем свои мечты. Наказать тех, кто причинил тебе зло и не пытаться изменить устройство сущего. Оно неизменно до тех пор, пока большинство живущих сами не захотят чего-то иного.
Вадим несколько растерялся. Он откровенно не знал, как ему следует отреагировать на убежденную речь ганианца?