Балерина. Литературный сценарий

Янкелевич Владимир

Он тряхнул головой, танцы кончились. Перед ним штаб-квартира СД, он видит часовых у входа, штандарты, пора на службу.

Хьюго поднимается по лестнице, идет по коридору, заходит в свой отдел. Там девушка в форме говорит ему:

– О, Хьюго! Наконец-то появились. Вас давно ждет гауптштурмфюрер Дитрих.

– Вы как всегда очаровательны, Ингрид. Спасибо.

Ингрид демонстративно отворачивается, видно, что между ними что-то было,

но остались только неприязненные отношения.

Хьюго заходит в кабинет Дитриха. Тот встает, улыбается, выходит из-за стола, и радостно жмет руку Хьюго, обнимает его за плечи:

– Дружище, я по тебе уже соскучился. Должен тебя поздравить, начальство высоко оценило твою работу в Вене, и я под шумок смог забрать тебя к себе. Всегда хотел видеть тебя в своем отделе. Наконец получилось!

Дитрих садится на свое место, приглашает сесть Хьюго. Хьюго доволен, их связывают не только старые приятельские отношения, но и интерес Дитриха к Хильде.

– Спасибо! Я очень рад. Давай отметим это хорошей вечеринкой в ресторане!

– Только приглашаю я. Кстати, как Хильда? Как она выступила?

– А я думал, что тебя интересует она сама…

– Конечно она, но и ее успехи тоже! Забери ее, и давай проведем вечер вместе. Я заеду за вами. У меня, наконец, появилась служебная машина. Нужно же ею пользоваться!

Дитрих закуривает. Хьюго смотрит на пачку:

– О, Кемел! Трофейные?

– Нет, итальянские друзья поставляют. Нужно признать, у этих янки сигареты вполне приличные.

Хьюго закуривает, Дитрих пускает кольца к потолку.

Хьюго спрашивает:

– А чем я у тебя буду заниматься?

– Пока ничего особенного. Заниматься охраной Рейхсфюрера и оперативной работой точно не будешь. В общем – рутинная канцелярская работа.

– Вот и прекрасно, останется время для театров, ресторанов и…

Хьюго сделал паузу, широко улыбнулся и продолжил:

– И легких романов.

– Ну, тут ты мастер…

Варшава. Октябрь 1939 года

1 сентября 1939 года началась война. 28 сентября пала Варшава.

В театре-кабаре (ночном клубе) «Мелоди Палас» собрались перепуганные артисты, и среди них Беата. Мы слышим продолжение разговора:

– Вы же знаете, что делали немцы с евреями. А говорите, культурная нация! Как же… А «Хрустальная ночь» вам ничего не объяснила?

– Объяснила, не объяснила, что толку вспоминать! Бежать надо! Южная граница еще проходима?

– Куда

бежать? Как? Транспорт уже не работает, бежать – это просто «пляска смерти», ничему не поможет!

– Не бежать, нужно найти убежище в Варшаве или в провинции. Это не может быть надолго!

– Как раз может. Немцы пришли именно всерьез и надолго. – вступил в разговор режиссер театра Абрахам Гонтвейн, – Но поймите, они же не идиоты, не будут здесь творить то же, что в своей Германии. Нужно встраиваться в систему, стать полезными них.

– А что, в Австрии и Судетах евреи живут спокойно? Встроились?

– Я встречалась с немцами совсем недавно, в Брюсселе. – вступает в разговор Беата, – На мой взгляд, немцы обаятельные, культурные люди. Воюют правительства и армии, а мы… Мы переживем это.

– Это уж кому как повезет.

– Прекратите, это все пустое. – говори Гонтвейн, – Кто бежать – бегите, кто прятаться – прячьтесь, а я ставлю новое представление с теми, кто останется.

* * *

Беата осталась. Театр «Мелоди Палас» продолжил работу. Мы видим, как из театра выходит работник и наклеивает на рекламный щит новую афишу. На афише надпись: «Танцует Беата Шиманская».

Но с самочувствием у нее все хуже и хуже. Пришлось обратится к Порицкому.

После осмотра Порицкий долго молчит, потом приглашает поговорить за чаем.

– В общем, дело обстоит так: ты на четвертом месяце беременности.

Он внимательно смотрит на Беату:

– Только не нужно падать духом, со всем справимся. Иди спать, а я пока подумаю.

У Порицкого Бате стало спокойно, ушли терзавшие многомесячные страхи, она спокойно уснула и, наконец, впервые за последние месяцы выспалась.

* * *

– Ну как, Готлиб, что делать с такой бестолочью, как я?

– Ты просто чудесная молодая девочка, на тебя слишком много навалилось. Но решение, как мне кажется, есть.

– Не томите, Готлиб, рассказывайте.

– Примерно в 10 км на восток есть поселок Зомбки. Там живет моя старая подруга Ванда, мы с ней вместе изучали медицину. Тебе нужно переехать к ней. Будешь ее племянницей Беатой Шиманьской.

Деревня Зомбки

Дом у пани Ванды оказался старым, но очень основательным. Главной его особенностью был достаточно просторный, но малозаметный подвал со скрытым выходим под землей в соседнюю рощу.

Конец ознакомительного фрагмента.