Баллады о Боре-Робингуде: Из России – с приветом
Шрифт:
– Кретины, – убито откликается Робингуд. – Сколько ж можно, в одни и те же наперстки и на одни и те же грабли… Но сами-то они на что надеются? На «подарок Полифема» – что их-то самих этот дракон сожрет последними?.. Так ведь хрена!
Тут звучит вызов спутникового телефона, и начштаба, бросив на атамана удивленный взгляд, поднимает трубку:
– Слушаю. А, Борис Моисеевич… Так… Так… Сейчас даю его самого… – с этими словами он протягивает трубку Робингуду, прикрывая ладонью микрофон: – Похоже, Боря, нам делают «предложение, от которого нельзя отказаться»…
81
По охраняемой автостоянке близ
…Машины со стоянки отогнаны, у вишневого генеральского мерса работают минеры; из должного отдаления всё происходящее снимают ушлые телевизионщики. Старший команды минеров, безуспешно провозившихся минут десять с запорами дверцы, красноречиво разводит руками, обратясь столпившемуся поодаль милицейскому начальству – «Не выходит каменный цветок!» Вислощекий хозяин машины раздраженно машет рукой в том смысле, что – «Феликс Эдмундович, ломайте!»
На сцене появляется новое действующее лицо – последний оргазменный крик японской техники, робот-минер, чем-то напоминающий безногого инвалида на тележке. «Инвалид» подъезжает к мерсу, вытягивает раздвижную «шею», приподнимая на нужный уровень «голову» с оптическими системами, затем расправляет «руку»-манипулятор и одним ударом вышибает стекло противоположной от водительского места дверцы; вислощекий болезненно крякает, и физиономия его идет горестными морщинами. «Инвалид» меж тем извлекает наружу зажатую в «пальцах»-присосках конфетную коробку с оборванными проводами и бесстрастно сообщает в микрофон: «Ложный вызов! Следы взрывчатых веществ отсутствуют!» Генерал, судя по выражению лица, обдумывает – не поставить ли ему минеров на счетчик; телевизионщики азартно берут крупные и мелкие планы.
Командир минеров принимает из «пальцев» японского чуда треклятую коробку и бестрепетно открывает ее: внутри – какие-то бумаги.
– Товарищ генерал! Осмелюсь доложить, – со швейковскими интонациями возглашает он на всю округу, мимолетно ознакомясь с содержимым коробки, – это для вас. Налоговая декларация…
– Чево-о?! Какая еще декларация, в натуре?
Ах, как это неосмотрительно иной раз – задавать риторические вопросы! Можно ведь и ответ получить…
– Предложение уплатить налоги с мерседеса и двух джипов, трех элитных квартир в Москве общей площадью 815 квадратных метров, двух особняков на Николиной горе, двух вилл – на Багамах и во Флориде, – без запинки отвечает на запрос начальства минер-Швейк, скользя взглядом по графам документа. – Тут еще насчет банковских счетов – Лихтенштейн, Люксембург…
– Ма-а-алчать!!!
– Слушаюсь! – ест глазами начальство минер; ну не идиот ли?!
Тут уж молчи – не молчи, а телевизионщики-то пашут как папы Карлы…
– Дай сюда! – вислощекий в сердцах вырывает бумаги из рук болвана-подчиненного; при этом (вот пень криворукий – а еще минер!) веером рассыпаются какие-то фотографии – прямо под ноги братанов-генералов…
– Петр Иваныч! –
– Фальшивка! – хрипит разом приобретший свекольный окрас вислощекий и хватается за шею, будто в отчаянной попытке растянуть ту удавку, что уже накинул на него суперкиллер по кличке «Кондратий». – Фальшивка, падлой буду! Век воли не видать!
Вокруг него немедля возникает пустое пространство, в коем, судя по реакции зорких соседей, так и кишат бациллы проказы со спидом и прочие мандавошки.
– А насчет виллы во Флориде и лихтенштейнского счета – тоже фальшивка? – проницательно щурится многозвездный.
– Да! – запальчиво выкрикивает жертва «Белой руки». – То есть нет… то есть да!
– С тобой всё ясно, – выносит вердикт многозвездный – вид при этом имея столь просветленно-неприступный, что всякому должно быть ясно: уж сам-то он живет на одну зарплату, ну – плюс лекции на юрфаке… Тут откуда ни возьмись выныривает его адъютант с почтительно протянутой трубкой спутникового телефона правительственной связи. Многозвездный обменивается с невидимым собеседником несколькими тихими репликами, после чего громко и с явным удовольствием произносит:
– Да вот он тут, рядом, стоит – собственной персоной! Передать ему трубку? Слушаюсь!
Повинуясь кивку многозвездного, трубка откочевывает в липко вспотевшую десницу вислощекого.
– Я… Так точно… Но майор Лемберт уволен из рядов… за поступки, порочащие честь офицера милиции… служебное расследование не возбуждали, но… так точно… никак нет… как можно!.. Нынче же после обеда… в смысле – немедля!
Адъютант вежливо извлекает трубку из ослабевшей генеральской длани – а то еще, неровен час, обронит… Трубка сия – заметим – оказала, похоже, на вислощекого поистине волшебное терапевтическое воздействие: оттянула кровь так, что свекольный оттенок исчез с его физиономии без следа, и инсульт (до которого было рукой подать) генералу уже явно не грозит. Правда, теперь генеральскую физиономию, вместо свекольной красноты, заливает такая огуречно-зеленоватая бледность, что впору задуматься уже не об инсульте, а об инфаркте, но тут уж ничего не попишешь: любое лекарство имеет побочные эффекты…
82
– Так ты решил идти? – нарушает наконец молчание Подполковник.
– Да.
– Они убьют тебя, Боря – тут «Nothing personal». Если, конечно, ты и вправду не примешь из их рук железяку, сделавшись одним из них…
– Если я не пойду, они убьют Ванюшиного брата. А скольких людей сожрет потом этот их Дракон, мне страшно даже представить…
– Ты решил изменить своему амплуа благородного разбойника и попробовать себя в роли благородного рыцаря?
– Дракона впустили в мир мы, стало быть и разбираться с ним – нам. Конкретно – мне.
– Поздно…
– Нет. Пока еще остается шанс – последний. И я думаю сделать вот что…
…Некоторое время Подполковник сидит в неподвижности, полуприкрыв глаза – обдумывает план Робингуда.
– Что ж, – поднимает он наконец взгляд на атамана, – это настолько глупо, так фантастически, запредельно наивно, что и вправду может сработать!.. Да, Дракона ты, может, и убьешь – но остаться в живых самому это тебе не поможет ни на грош; скорее наоборот. Это ты понимаешь?