Бальмануг. Студентка
Шрифт:
Хелен указали на свободное кресло, после чего ректор представил их друг другу. Урожденная баронесса Бальмануг и барон Вариx Ахсин. Приставка "урожденная" даже Хелен резанула по ушам, что уж говорить о бароне Ахсин, который вновь скривился. Если уточняют, что "урожденная", значит на данный момент этого титула уже нет. И раз не прозвучало другого, значит, никакого другого титула тоже нет.
Вот и Иманила с новыми силами набросилась на "полу" эйру Бальмануг.
– Это она, Бальмануг, испортила мои платья! – Визгливый
– И когда бы я это сделала?
– удивилась Хелен, чинно сложив ладошки на коленях, как пай-девочка.
– Когда я уходила на лекцию, а ты была в кровати, то твои платья были вроде в порядке. Не знаю, я к чужому дoбру не приглядываюсь. А затем меня три дня не выпускали лекари из больничной палаты.
Прислушивающийся барон приподнял кустистые брови. ?ектор поспешил добавить:
– Действительно, студентка Ахсин, разве у вас есть весомые доказательства... или свидетели, которые бы подтвердили вашу версию?
– А вы нашли виновных... или хотя бы свидетелей, ректор Велинсор?
– тут же встречно спросил барон Варих.
– Увы, допрос прислуги не принес никаких результатов. – Развел руками ректор. – А чтобы допрашивать студентов, нужны более веские поводы, нежели голословные обвинения...
"Ого! Ректор что, меня пытается защищать?
– поразилась Хелен.
– С чего бы? Я же никчемная безденежная и безтитульная провинциальная приставала. Разве Велинсор не мечтает от меня избавиться?".
– Голословные?! – продолжала вопить разъяренная Иманила. Она, как увидела Хелен, словно с цепи сорвалась.
– Голословные?! Да это она мне так отомстила, поганка! За свои порванные платья! Да какие там платья, лохмотья были! И чтобы они висели рядом с моими! Мне что, нужно было терпеть?
– О-о? Так мои платья действительно порвала ты? – тут же ухватилась за ниточку удачи Хелен. Повернулась к ректору.
– Уважаемый эйр ректор Велинсор, вы же слышали чистoсердечное признание студентки Ахсин о порче моих платьев? Моего личного имущества?
– А-а? – тут же запнулась и заткнулась девица. Розовые пятна проступили на ее фарфоровом личике. – Я ничего такого не говорила!
Ее отец – фамильное сходство было на лицо – недовольно покосился на Иманилу.
– Тем не менее я могу выдвинуть встречное обвинение. И у меня хотя бы свидетели твоего признания есть, Иманила, – добавила Хелен.
– В отличие от твоей надуманной клеветы.
Конечно, она не собиралась выдвигать никаких обвинений. Да и из ректора так себе свидетель. Вот точно он может в любой момент переметнуться на сторону настоящего барона, а не какой-то бывшей баронессы, как она.
– Давайте вначале разберем нашу ситуацию.
– Опять смoрщил нос барон Ахсин.
Зря он так делал, от подобной мимики его лицо лишь портилось, даже придавая сходство с крысиной мордочкой.
– Это она виновата! – Ткнула пальцем в сторону Хелен вредная баронесса.
Вот же заладила!
– В нашествии крыс я не ви?овата, - отказалась девушка.
– Ага! Вот ты и проболталась! – злорадно усмехнулась Иманила. – Откуда ты знаешь про крыс?
– Все знают, – отбрила Хелен.
– Когда я пришла сегодня на лекцию... А я не прогуливаю лекции без уважительной причины, как ты... И если бы ты была хоть на одном занятии, ты бы знала, как много болтают студенты перед приходом лектора! Так вот, когда я сегодня из больницы пришла на занятие, мне всё в деталяx уже рассказали. В том числе и ка? громко визжали девушки...
– Я не визжала! – завопила Иманила, буквально срываясь на этот самый визг.
Теперь поморщился не только ее отец, но и ректор.
– Ты прогуливаешь занятия?! – прошипел барон Ахсин, поворачиваясь к дочери.
Затем выразительно глянул на ректора, хмуря кустистые брови. Тот вновь заюлил:
– О пoсещаемости студентки Ахсин обязательно будет отмечено в регулярном отчете, который еще не срок высылать...
Красные пятна на щеках Ималины стали расползаться еще шире.
– Пусть... пусть она подтвердит свою непричастность на артефакте правды! – уже срывающимся голосом, но упорно протянула девица, тыкая пальцем в сторону Хелен.
У Хелен ёкнуло в груди. Кто знает, что там за артефакты такие. И что именно у нее будут спрашивать.
– Студентка Бальмануг перенесла недавно воздействие неопределенной магической составляющей, - опять почему-то вклинился ректор. – И лекари запретили ей задействовать свои силы каким-либо образом в ближайшее время. Поэтому я категорически против...
"Ого! Да что такое с Велинсором?
– поразилась Хелен. – Он действительно меня выгораживает или... просто хочет замять скандал, который случился в стенах вверенной ему академии?". Но тем не менее он ее приятно поразил.
А ещё девушка решила искоренить проблему по горячим следам. Когда провал, если он вдруг будет, можно оправдать внешним воздействием. Поэтому она подалась чуть вперед и четко, с достоинством произнесла:
– Хорошо, я согласна пойти навстречу вашим пожеланиям, студентка Ахсин, и на артефакте правды подтвердить, что я не знаю, как грызуны попали в женское крыло!
Блеф – наше всё. А что, она действительно не знает, как именно они туда попали. Как Мари удалось протащить крыс через всю академию? Вот она, Хелен, не смогла бы так провернуть дело. И каким образом грызуны разбежались по всему крылу, вместо того, чтобы сидеть в одной комнате. Не знает же? Не знает!
– Но мое встречное требование – вы, студентка ?хсин, также поклянетесь на артефакте правды, что непричастны к порче моих платьев! – громко добавила девушка.
– Э-э?
– опешила соседка.