Бальтазар. Специалист по магической безопасности
Шрифт:
Но проблема в том, что эта неудовлетворенность всегда влияет на психику. Точно так же как сексуальная неудовлетворенность, или дикий голод, или жажда. Такие люди раздражительны, мстительны, вспыльчивы. А когда у них есть все возможности для воплощения своих недостатков в жизнь – они становятся опасны.
Я не люблю обижать опасных людей. Это крайне вредно для здоровья.
– А что с параметрами второй ауры, того парнишки, Соломона? Там данные были в том же файле.
– Ну ты ведь не просил ее анализировать…
– Скажем так: я верю в твое любопытство.
– Все-то
– Небось все часы дома родителям поразбирал… – пробормотал я, закрывая глаза.
Вообще, строго говоря, в людях с даром нет ничего необычного – он есть как минимум у каждого пятого.
Да-да, возможно, и у вас тоже. Если вы иногда бросаете взгляд на часы и видите там 12:34, или бросаете взгляд на неприятного вам человека, а он тут же спотыкается… если вы умеете разжигать костер при любой непогоде, а то и можете «на коленке» разобрать и собрать устройство, которое впервые видите, – это все проявления дара. Но основная проблема не в наличии дара и даже не в его силе и направленности. Проблема в учителе. Без учителя вам никогда не удастся освоить всех своих возможностей. Хотя, конечно, есть исключения, но о них ходят легенды. К примеру, большинство пророков современных религий были магами-самородками со склонностью к магии жизни и сопутствующих ей магии света и разума. Как много вы знаете современных религий, в которых есть пророк?
Кстати, по поводу жизни, разума, огня и так далее. Существует такая вещь, как магическая Роза Ветров. Она определяет полярности известных магических наклонностей.
Выглядит, если схематично, вот так:
Основная сложность в том, что практически невозможно, будучи специалистом в одном полюсе, быть таким же специалистом и в противоположном. Это же касается и смежных «ветров». То есть легко быть специалистом стихий и сущности, но сложно быть спецом в магии стихий и, скажем, жизни или небытия. И практически невозможно – в магии стихий и магии разума. В лучшем случае тебе будет доступно одно-два слабеньких заклинания, но чтобы стать действительно сильным магом в противоположной твоему дару ветви магии – надо обладать талантом архимага, как Мерлин. Архимаги – это маги, которые одинаково талантливы во всех полярностях и «ветрах», но рождаются они раз в тысячу лет. А то и реже.
Я сильный стихийник, неплохо владею некромантией и хороший артефактор, что определяется направлениями «Стихия», «Смерть» и «Сущность» соответственно.
Намного хуже владею заклинаниями света и тьмы, и у меня совсем плохо с магией жизни, разума и пустоты (небытия).
Я открыл глаза. Демонесса, нахмурившись, смотрела на меня.
– Что?
– Ты собираешься учиться или да?
– А у меня есть выбор?
– Нет.
– Я так и думал. Давай только я жратвы закажу, что ли.
– Можешь сразу на пару дней, – многообещающе ухмыльнулась Лекса.
Я горестно вздохнул и взялся за комм. Позвонив в заведение Веллера, я оставил заказ на еду и пиво, затем мы принялись за занятия.
Знаете, мои друзья в детстве, в маленькой валлийской деревне, завидовали мне, что я учусь магии. Как же, смогу делать всякие клевые штуки, огонь разжигать
Я тоже так думал до того, как попал в ученики к магу. Магия – это сплошная скукота. По крайней мере, обучение. Сидишь, медитируешь, пока учитель натуральным образом взламывает твою ауру, формирует связи и прочую фигню, мне пока не слишком понятную: у меня никогда не было учеников, и я пока не планировал ими обзаводиться.
– Ну что, начнем? – деловым тоном спросила Александра.
Я поежился:
– Давай.
– Входи в транс.
Расслабившись, я сконцентрировался на своем внутреннем «я». Через какое-то время почувствовал щекотку – это демонесса прикоснулась к моей ауре.
Вообще надо сказать, что влияние на ауру возможно любой из энергий магических ветров. Чем больше аура соприкасается с какой-то энергией, тем больше развивается в направлении этого полюса. И каждая из энергий ощущается по-разному.
Будоражащая энергия стихии, леденящее душу прикосновение смерти, уверенность и спокойствие сущности – вот что я ощущал, пока Лекса ковырялась в моей ауре.
Интересно, на что похоже прикосновение небытия?..
Через несколько часов (дней? недель?) я пришел в себя. На авторазогревающем подносе, лежащем на столе, я обнаружил пакет из ресторанчика. Чувствуя себя голодным зверем, бросающимся на кусок мяса, растерзал еду в считаные минуты. Затем залил это сверху пивом и сыто рыгнул.
Александра хмыкнула:
– Ну что, ученичок, как себя чувствуешь?
– Нормально. Сколько времени прошло?
– А тебе не пофиг?
– Ты вообще помнишь, что ты мой фамильяр?
– Это еще кто тут чей фамильяр! Значит, так, Бальтазар, – тон Лексы стал серьезным. – Частично с твоими энергопотоками я разобралась, по крайней мере по «моим» полюсам. Но с противоположными какая-то ерунда, я никак не могу понять, что там натворил Мерлин.
Я пожал плечами – мне это было неизвестно тем более.
– И что теперь?
– Теперь? – Задумчивое выражение на лице демонессы превратилось в зловещую ухмылку. – Теперь закреплять энергопотоки. Марш в ванную, я уже поставила защитный полог. Огненный шар, призрачный охотник, одушевление. Вперед, ученичок!
Да, а вот и вторая стадия магических тренировок, не менее нудная, чем первая. В первой хотя бы спишь, а тут тебе надо вновь и вновь произносить три-четыре указанных учителем заклинания для расширения и закрепления новоприобретенных энергопотоков. Часов восемь подряд, затем еда, сон – и опять тренировка. И так пока не скажут «хватит».
По старой привычке я устроил из этих тренировок игру. Когда через несколько часов Александра влетела через закрытую дверь ванной, она несколько минут озадаченно наблюдала за следующей картиной:
– Аут! – как раз крикнул я. Одушевленная табуретка возмущенно подергала ножками, а призрачный охотник в противоположном углу ванной довольно ухмыльнулся.
Я наколдовал новый огненный шар взамен растекшегося по защитному пологу. Грозное боевое заклинание повисло в воздухе ровно посреди ванной.