Бальзам Авиценны
Шрифт:
Конечно, не стоит зря дразнить петербургского медведя, поэтому проливы останутся открытыми. Пока. Но при первой же необходимости он будет иметь возможность закрыть, их! Русским сейчас все равно не до того, что творится на окраинах Европы. Александр сам притаился, как зверь перед прыжком, и тоже, наверное, по ночам сидит над картами. Говорят, его интересуют азиатские просторы? Неужели не дает спокойно спать слава великого тезки, древнего царя Македонии, тоже мечтавшего покорить огромную и загадочную Азию?
Если все обстоит действительно так, тем лучше! Пусть отправляет туда полки, в Туркестане есть где разгуляться. Самое главное, это надолго. А бедный Отто не может себе позволить мечтать о покорении бескрайних просторов, он только хочет скушать маленькую Данию и тем самым начать возрождение славы Пруссии времен короля Фридриха Второго. Возродить славу, но не повторить ошибок старого Фрица, замахнувшегося на Россию! Отто сам жил в Санкт-Петербурге и потому считал себя знатоком в русских делах, о которых судил не понаслышке.
Бисмарк откинулся на спинку кресла и поглядел в окно. Давно стемнело и пора отдохнуть, но сжигало нетерпение и томила жажда успеть сделать как можно больше.
Нынешний прусский король Вильгельм Первый Гогенцоллерн был регентом при слабоумном прусском короле Фридрихе-Вильгельме Четвертом целых три года, пока в 1861 году сам не взошел на престол. Вильгельма Первого никто не считает слабоумным, но тем не менее Отто был уверен, что без него, Бисмарка, тот не сделает ничего. Не прижмет хвост зазнавшимся австрийцам [ 12 ], не поставит на место французов [ 13 ], не объединит в единое целое Германию [ 14 ], сплавив в монолит множество раздробленных и слабых государств, среди которых истинно германский дух сохранила лишь Пруссия. А когда возникнет империя, в ней достойное место займет и Вильгельм, и сам Бисмарк, немалыми стараниями которого уже сейчас создается рейх. Даже итальянцы объединились и сумели создать свое королевство, а уж немцам это велел сделать, сам Бог!
12
Война 1866 года между Пруссией и Австрией закончилась разгромом Австрии.
13
Война 1870-1871 годов между Германией и Францией закончилась поражением Франции.
14
В 1871 году Вильгельм Первый стал германским императором. Бисмарк занял пост канцлера империи.
Кстати, об итальянцах. Австрийцы все еще удерживают часть Северной Италии и Милан. Надо придумать, как осложнить отношения между Турином и Веной еще больше [ 15 ]. Когда придет черед австрияков, будет нелишним, если итальянцы дернут их сзади за штаны и подсыпят перцу под хвост.
Докурив, Отто медленно сложил карту убрал ее в папку и некоторое время сидел, полуприкрыв глаза. Перед его мысленным взором, колыхая штыками проходили батальоны, цокая подковами и сверкая палашами скакали, кавалеристы, грохотали колесами по мостовым немецкие пушки. Он верил: все это будет! Причем в самом ближайшем будущем. Иначе зачем же он столько работает, сгорая от желания сделать как можно больше, даже за счет сна? Сделать не для себя, для Германии! И предостеречь ее от повторения ошибок с Россией…
15
В то время столица объединенного Итальянского королевства находилась в Турине.
Вынырнув из беспамятства, уже не раз наученный горьким опытом Рико продолжал неподвижно лежать с закрытыми глазами и чутко прислушивался к доносившимся до него звукам. Кажется, вокруг тихо, и Шарль осторожно приоткрыл один глаз. Он лежал на обочине около канавы, на дне которой еще сохранилась лужица воды после прошедшего пару дней назад дождя. В сереньком свете только-только нарождавшегося утра смутно вырисовывались дома деревушки, башенки церкви, отдельные деревья. И поблизости ни одной души.
Голова страшно болела и кружилась. Слегка касаясь кончиками пальцев наиболее болезненных мест, бандит определил, что кожа над ухом рассечена и там уже успела образоваться корка засохшей крови. Шарль сунул палец в рот, проверил зубы и успокоился: все целы, а на привкус крови можно не обращать внимания. Затем он ощупал ребра, пошевелил руками и ногами, боясь обнаружить переломы, однако обошлось. Конечно, Рико сильно недооценил оборванца: наверное, тот был очень хорошим солдатом, может быть, даже сержантом, дезертировавшим из полка. Он ударил Шарля не в грудь, как тот ожидал, а в живот и вдобавок, как прикладом ружья, врезал другим концом палки по голове.
Кряхтя и охая, Рико сел, переждал первый приступ тошноты и головокружения, потом поднялся на ноги. Черт подери, а который сейчас час? Сколько он провалялся тут, в зарослях жесткой пыльной травы у грязной канавы? Шарль привычно сунул руку в жилетный карман, но часы исчезли, а вместе с ними исчезли и перламутровые рыбки на брелоке, служившие одновременно охранной грамотой и паролем. Это было очень неприятно: неужели бродяга обобрал поверженного противника, как мародер на поле боя? Поискав часы – вдруг они просто выпали, но не обнаружив их, Рико разразился страшными проклятиями.
Кинжала тоже не было, зато нашлась дубинка. И то благо. А где жеребец? Пешая прогулка представлялась сейчас Рико чем-то вроде изощренной пытки инквизиции, однако конь тоже пропал. О девчонке даже не стоило вспоминать – ее давным-давно и след простыл, а продолжать поиски в таком состоянии, да еще пешком Шарль не собирался. Сейчас следовало признать собственное поражение и придумать вполне правдоподобные оправдания: все равно никто не сможет проверить истинность его слов. Конечно, лучше просто вильнуть хвостом в сторону и зарыться в тину, но одно обстоятельство заставляло бандита вернуться – все случилось так быстро и неожиданно, что Шарль просто не успел взять деньги, оставшиеся в его комнате. О, если бы они были при нем! Тогда адью, мсье!
Но деньги остались в комнате! Рико еще раз грязно выругался сквозь зубы и медленно поплелся по дороге через поле, прикидывая, как бы получше облапошить Фиша. Надо заставить его поверить в придуманную версию и сделать своим союзником при разговоре с Мирадором. Этот постник внушал Шарлю наибольшие опасения – за ним стояла реальная грозная сила.
Войдя в ворота дома, бандит увидел закрытую карету и понял: поговорить с толстяком один на один уже не удастся. Это плохо, но все равно придется выкручиваться. Ладно, не впервой, как-нибудь отбрешется, а потом навалятся новые заботы и все быльем порастет. Конечно, если за оплошность не прибьют сразу.
В прихожей его встретил Титто. Увидев запекшуюся кровь на голове Шарля и разорванный костюм, он сочувственно прищелкнул языком и показал пальцем наверх:
– Тебя ждут в гостиной второго этажа. Жеребца выводить?
– Его нет, – усмехнулся Рико и полнился и гостиную.
Первое, на что он наткнулся, были белые от страха, глаза Фиша – толстяк почти утонул в большом кресл в углу и старательно делал вид, что погружен в размышления. У круглого стола, покрытого вязаной скатертью, сидел незнакомый рыжеватый мужчина в дорожном костюме. Поглядев на Шарля, он иронично хмыкнул и начал подпиливать ногти. Мирадор прохаживался по гостиной, тиская в ладонях тонкие перчатки Услышав шаги Рико, он резко обернулся и почти весело произнес: