Банда гиньолей
Шрифт:
Пусть знает!..
Смотрим друг другу в лицо… Она уже не первой молодости… Мордашка еще ничего!.. Была, видать, хорошенькой… Кое-что еще осталось… но штукатурки на ней!.. Пудры рисовой! щеки кармином пылают… волосы огнем горят, могучая грива прядями распадается… белыми… желтыми… лицо накрывает…
— Откуда вы? — спрашивает. Дверь приоткрытой держит. В руке швабра. Хозяйством занималась… Я ей объясняю, что к чему… Завязывается разговор… Она помаленьку смягчается… но в квартиру не впускает. Задом слегка
Слово за слово — признается, что его нет дома… что ушел спозаранку… вопреки обыкновению…
Слова сквозь зубы цедит, утомила прямо… разговаривает, как Состен… доверительным шепотом… он ее обучил…
— Вы американка? — спрашиваю.
— Да! Да! Oh! Yes!.. Миннесота! И смеется.
Я хочу кое-что уточнить… чтоб она мне о путешествиях рассказала… коль они так много ездили… Она швабру отставляет.
— Он что, правда, Китай знает? и Индию, как он рассказывал? Сдается мне, что он меня надувает.
— О! да! будьте спокойны! знает прекрасно!
С тем испускает глубокий вздох!., ох! душераздирающий!
И — хоп! бросается мне на шею!.. Никак не ожидал!.. Воспламенил я ее! Да я ж, мать твою, не за тем пришел!
Я ее отталкиваю… она изворачивается… вцепляется в меня…
— Я тебе расскажу!.. Я тебе расскажу, красавчик! Я тебе все расскажу!
Чтоб только я ее поцеловал… привязалась… и тогда она мне все расскажет… Изменница.
— Never believe him! Не верьте ему никогда!.. Так! это уже интересно!..
Слушаю.
Садимся на кровать… Просторное оштукатуренное помещение под самой крышей… кругом все чемоданы… сундуки… плетеные… деревянные… кованые… гигантские… маленькие, всех видов и размеров… Дальше еще сундуки… открытые… закрытые… одни на других… и еще ткани повсюду… платья китайские… вазы… и потом книги, книги… свитки… пергаменты… все валяется… беспорядок чудовищный… почти как у Клабена… Я встаю с постели… Предпочитаю кресло… расшитое химерами и лотосами… тут еще сундуки… свитки через край вываливаются… по полу раскатываются…
Она снова за уборку взялась… В шкафу роется.
Я ее спрашиваю издали:
— Так значит, вы много путешествуете?
Мне ж интересно.
— Скажите лучше, не молчите! Never stops!
Она снова глубоко вздыхает, волосы на лицо падают… Принимается подметать… Вздымает густое облако пыли… чихает! все! устала… садится…
— You are from Paris? Вы из Парижа?.. Спрашивает еще!
Хихикает, забавно ей, что я из Парижа… Думает, я похабник…
— Вы хорошенький мальчик! — говорит… — Good looking! Вот сучка! Я настороже, перевожу разговор на другую тему…
— Вы его давно знаете?..
— С тех пор как мы поженились!.. What a joke! Хорошенькая шутка! Тридцать два года будет на Рождество! Не со вчерашнего дня!.. Not yesterday!..
— Значит, вы стран-то сколько
— Идите сюда, красавчик!..
Зовет, стало быть, сесть с ней рядом.
— Я вам все расскажу!.. Что ж, ладно!..
— Ты тоже хорошенькая штучка!..
Сама руками поигрывает!.. Я на ласки не отвечаю… мне подробности подавай про Индию и все такое.
— Стало быть, он в отъезд собирается?..
— Oh! Yes! Yes! Darling! Да! Да! Дорогой!
Кровать от нее скрипит… она елозит… трется о край!.. Фартук свой снимает… швыряет в воздух! вот как разволновалась! Убегает припудриться… Возвращается… Надоела, честное слово…
И еще недовольна, что на тисканья ее не отвечаю. В шею мне дует, в глаза чмокает… Сдерживаю ее, как могу… но она уже мной овладела… обвила всего… накрыла собой…
— Ах ты, охальник!.. — упрекает она меня… — Ох! ну прямо, как Состен! Соблазняем женщину и тут же бросить готовы!., оп!.. Ах! негодник!.. Ах! плут!..
Это уже семейная сцена!.. Четверти часа с ней не знаком! Успокаиваю ее кое-как… целую прямо в грим, в кармин на щеке…
— Тебе со мной скучно? скажи, мой ласковый принц!
Что тут ответишь!
Ну, я, значит, давай ее целовать! сцен мне не нужно!
— Мучай меня! терзай!.. — шепчет она мне страстно… Мне совершенно неохота ее терзать!..
— Вы тоже страдали?.. Я читаю это в ваших глазах!..
Оттягивает и приподнимает мне веки… чтоб белки рассмотреть… больно, между прочим!., а она от этого в транс входит! до чего же пылкая особа! бьется вся, лиф расшнуровывает, ускользает!..
— Я приготовлю вам чай, сердце мое! my heart!.. Самовар поставлю!..
Исчезает… копошится там, в глубине… шебаршится… в углу за перегородкой… кастрюлями гремит… Я пока комнату разглядываю… кругом все китайское, индийское… ибисы… еще бумаги, чемоданы набитые… сундуки… Будды… ковер весь в лотосах… и еще оружие… дротики…
— Он скоро придет?.. — кричу я ей.
— Вам скучно?.. — звучит в ответ.
Появляется, самоваром балансирует… Снова в кухню ныряет… туда-сюда, в общем! Кричит из-за перегородки:
— Я ведь еще недурна собой, не правда ли?.. Он вам мои программы показывал?., я играла роль волшебного Цветка!., двадцать лет кряду!.. Он вам говорил?..
Вернулась… прямо ко мне на колени! Жеманничает.
— Меня похитили! умыкнули! взяли силой!., понимаете?.. rapped!..
— И кто же? Состен?
— Да!.. Вздохи.
Сейчас я все узнаю. Я ее тискаю… тискаю…
— Он плыл со своей труппой на австралийском клипере… на гигантском пакетботе «Конкордия»… Возвращался триумфально с Чикагской ярмарки!., все пассажирки были от него без ума!.. Если б ты его видел!., с его труппой браминов!.. Ты и представить себе не можешь, до чего он был красив!..