Бандитские шашни
Шрифт:
– Ты меня грузишь.
– Извини.
– Но, в общем, все неплохо…
Действительно, почему бы ему не стать официальным главой города. Должность эта выборная, а заморочить людям голову совсем нетрудно. Тут главное – правильный подход и красивая обертка.
Однако еще рано заглядывать в столь далекое будущее. Сейчас нужно закрепиться на достигнутом. Но и здесь Оксана говорит верно. Непонятно, с чего она взяла, что он умеет договариваться да и он пока не пробовал себя в роли парламентера. Но как ни крути, пора останавливаться.
– Значит, в жены не набиваешься? – усмехнулся Джек.
– Я же не дура, – хмыкнула Оксана.
– А чем тебе не нравится быть моей женой?
– А тем, что ты будешь мне изменять. Натура у тебя кобелиная. А так я буду твоим… Хочешь, менеджером, хочешь, секретарем, хочешь, бухгалтером.
– Это что еще за позы такие?
– И кобель ты, и пошляк, – усмехнулась она. – Но мне все равно. Я тебе не жена, и краснеть за тебя не собираюсь…
– Значит, финансовым директором хочешь быть?
– Отказываться не стану.
Знаешь, из тебя вышел бы неплохой финансовый директор. Только нужно пройти проверку.
– Какую проверку?
Судя по ее блудливому взгляду, она не ждала от него чего-то сурового и злого.
– На лояльность к руководству.
– Где и когда?
– Да прямо сейчас.
Джек взял Оксану за руку, притянул к себе и расстегнул похожее на халат платье. Как он и ожидал, под ним ничего не было, кроме красивого и уже готового к испытаниям тела.
И надо сказать, что эту проверку Оксана выдержала на пять баллов.
Дождь моросит, а правый «дворник» опять не работает. Но лень выходить из машины, что-то делать. Настроение никакое. Вчера Вайсу звонила Оксана, сказала, что ему ничто не угрожает. Вайса больше волновал вопрос, когда они увидятся снова, и ответ, увы, разочаровал его. Джек вдруг вспомнил о своих правах на нее, и она снова оказалась в бандитском плену. Только просьбы о помощи не последовало. Судя по всему, ей вовсе не хотелось избавляться от Джека. Это у Кирзача была внешность урода, а этот из тех, что нравятся женщинам. К тому же он крутой и при деньгах… В общем, говоря образно, Вайс получил пощечину.
Не сказать, что он жизни не представлял себе без Оксаны. В принципе, мог обойтись и без нее. Но все равно, до боли обидно. Кинула она его как лоха. Использовала и кинула. Оттого и тоска на душе. И работа не в радость.
От хандры Вайса отвлек сильный удар по боковому окну, от которого едва не посыпалось стекло. Возле машины стоял здоровяк в долгополой кожанке, а за ним, чуть в стороне – еще двое, помельче, но все равно внушительной внешности. Важно стоят, Вайс для них не более чем овца, с которой можно и нужно стричь шерсть. Но Вайс разозлился так, что превратился во льва.
– Что
– Кто козел? – оторопел от такой наглости «бык».
Его дружки разом шагнули к Вайсу, а он сам протянул к нему руки, собираясь взять за грудки. Как же так, они такие крутые, а тут какой-то лох козлит их без всякого зазрения совести!
Надо было видеть глаза «быка», когда он вдруг оказался на земле кверху пузом и с вывихнутой рукой. Добивать Вайс не стал: некогда. Второго братка он встретил ударом по бедру и, когда тот просел в колене, костяшками пальцев прощупал болевую точку в районе сонной артерии. Третьего вырубил тем же примерно ударом, но под нос. И тут же добил первого.
Крепкие ребята, но бойцы неважные. Или просто понять ничего не успели. Зато стволы у них под куртками. Вернее, у одного. Этот подкован, остальные – пустые. Тут как в ополчении, одна винтовка на троих. Вайс собирался отбросить ствол куда-нибудь в сторону, когда увидел крепких ребят, что шли к нему от здания вокзала. И этих трое. Он встретил их пистолетом в вытянутой руке.
– Эй, пацан, не дури! – издалека крикнул ему здоровяк с квадратным лицом и приплюснутым носом с короткими, будто подрезанными ноздрями. – Это не наши. А мы свои!
– Свои, свои, – подтвердил дядя Слава, чья машина находилась к Вайсу ближе всего.
И сам дядя Слава, и другие таксисты толпились в сторонке, со страхом и восхищением наблюдая за расправой, которую устроил Вайс. И все молчали, чтобы вдруг не оказаться к ней причастными. Такое вот молчание ягнят, отданных на заклание бандитским волкам. Впрочем, до поры до времени Вайс и сам был таким, и не мог он сейчас кого-то осуждать. Тем более не до того.
– Чьи «свои»?
Он первый день на вокзале после больницы, и еще не знал, кто здесь правит бал.
– Это Шварца бригада, – подсказал Самвел. – Они здесь рулят. А эти залетные…
– Какие залетные? – хмыкнул Иван Васильевич. – Это Кирзача люди. Кирзач всем заправляет…
Говорил он тихо, чтобы приближающиеся «быки» Шварца его не услышали. Вдруг учуют крамолу в его словах, еще и по громкоговорителю настучат.
– Пушку опусти, – махнул на Вайса бугай с квадратным лицом.
Он двигался к нему, но прошел мимо. Схватил за шкирку пришедшего в себя братка, с силой тряхнул.
– Кто такие?
– Кирзачи мы! – с перекошенными от боли глазами, но с гордостью ответил «бык».
– Здесь что делаете?
– Наш вокзал, понял?
– Да нет, это ты не понял! – Парень ударил его головой в нос, и тот снова вырубился. – Теперь должен понять…
Он отпустил братка, вытянулся в полный рост, с интересом глянул на Вайса.
– А ты кто такой?
– Таксую здесь, не видишь?
– Хорошо таксуешь… Этих удачно подвез, – усмехнулся рыжеволосый громила с большими ушами. Голова у него массивная, и шея мощная, как у продвинутого борца.