Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир!
Шрифт:
Они не вели бы себя так дерзко, если бы им это чем-то грозило. Но он уезжал через два часа; у них не было возможности зайти дальше. Накануне ночью они поняли, что играют с динамитом, и были куда осторожнее. Роджер с интересом думал: неужели Эбернети и в самом деле набил бы ему физиономию, если бы узнал, что Брианна провела ночь в его постели?
На обратном пути машину вел он, и всю дорогу отчаянно терзался, пытаясь не сбиться с верного направления и умирая от восторга при ощущении нежного тела Брианны. Они остановились где-то, чтобы выпить кофе, долго болтали, то и дело
И он, чувствуя, что и сам вот-вот заснет, и понимая, что ему не добраться сквозь путаницу незнакомых улиц до квартиры Брианны, просто-напросто подъехал к своему отелю, помог сонной девушке подняться наверх и уложил ее в собственную постель, где она и заснула мертвым сном в первую же секунду.
А он провел остаток ночи на целомудренно твердом полу, накинув на себя шерстяной кардиган Брианны, чтобы не замерзнуть. На рассвете он поднялся со своего девственного ложа и уселся в кресло, вдыхая запах Брианны, молча наблюдая за тем, как разгорающийся свет дня постепенно освещает лицо спящей девушки.
Да, вот так все оно и было.
— …внимание… — донеслось до сознания Роджера. — Он выходит, он ступил на Луну!
По затихшей гостиной сначала пронесся общий глубокий вздох, а потом присутствующие разразились восторженными криками, и Роджер почувствовал, как шевельнулись волоски на его затылке.
— Один… совсем маленький шаг… для человека, — торжественно вещал комментатор, — и огромный прыжок… для всего человечества…
Изображение на экране замигало и поплыло, но вовсе не по вине телевизора, это были какие-то помехи. Все разом отчаянно вытянули шеи, стараясь как следует рассмотреть массивную фигуру, осторожно спускавшуюся по лесенке и твердо ставящую ногу на лунный грунт — впервые в истории космонавтики, впервые в истории Земли. По щекам девушек, сидевших в гостиной, потекли слезы, смутно мерцавшие в серебристом свете.
Даже Брианна забыла обо всем остальном; ее пальцы соскользнули с руки Роджера и она наклонилась вперед, захваченная происходящим.
В этот день радостно было чувствовать себя американцем.
Роджер на мгновение растерялся, видя, как живо и искренне Брианна радуется великому событию, как отчаянно она гордится своей страной, — да, она действительно была гражданкой этой страны. Сейчас, в это мгновение, была совсем другая эпоха, отстоящая от вчерашнего дня на два столетия.
Может ли у них быть что-то общее, у историка и у инженера? Взгляд Роджера постоянно обращался назад, к тайнам прошлого, а Брианна устремлялась в будущее, в ошеломительное сияние новизны…
Зрители наконец расслабились, все разом весело заговорили, и Брианна повернулась к Роджеру, чтобы крепко
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПИРАТЫ
Глава 6
Я сталкиваюсь с грыжей
Июнь 1767.
— Ненавижу лодки, — процедил Джейми сквозь стиснутые зубы. — Меня тошнит от лодок, просто выворачивает. На мой взгляд, лодки — это нечто жутко отвратительное и даже непристойное.
Дядя Джейми, Гектор Камерон, жил на плантации, носившей имя Речная Излучина, расположенной как раз над Кросскриком. Кросскрик, в свою очередь, находился вверх по течению от Велмингтона; вообще-то до него было около двухсот миль. Нам говорили, что в это время года путешествие по реке, на лодке, может занять от четырех дней до недели, в зависимости от направления ветра. Если же мы рискнули бы отправиться по суше, то нам пришлось бы потратить две недели, а то и больше, поскольку тут уже вступали в силу такие факторы, как напрочь размытые дождями дороги, грязь по пояс и сломанные колесные оси.
— На реке не бывает больших волн, — сказала я. — И мне почему-то представляется, что топать пешком по грязи двести миль подряд, увязая по меньшей мере по колено, — это такое занятие, которое может вызвать кое-что похуже простого отвращения и тошноты.
Ян широко ухмыльнулся, но тут же постарался придать своему лицу как можно более невинное выражение, поскольку взгляд Джейми устремился к племяннику.
— Кроме того, — заявила я, одаряя Джейми улыбкой, — если с тобой вдруг приключится морская болезнь, то помни: мои иглы пока что при мне. — Я похлопала по карману, в котором лежал мой маленький набор для иглоукалывания, в футляре из слоновой кости.
Джейми с силой выдохнул через нос, но больше не произнес ни слова. Так что с этой маленькой проблемой было покончено, но еще оставалось решить проблему куда более серьезную — то есть раздобыть деньги на проезд.
Конечно, мы не были богаты, но кое-что у нас все-таки имелось, благодаря удаче, поджидавшей нас на пути. Отправившись из Чарльстона на север и устраиваясь на следующую ночевку прямо у дороги, мы случайно нашли в лесу заброшенную ферму; вся ее расчищенная земля уже покрылась молодой дикой порослью.
Крепкие молодые тополя, словно острые копья, пронзили рухнувшую крышу, от которой остались только голые стропила, а пышный куст остролиста умудрился пробиться сквозь трещину в каменном полу перед очагом. Стены дома наполовину развалились, бревна почернели от гнили, кое-где они кудрявились зеленым мхом, в других местах обросли грибами. Конечно, мы не могли знать, как давно люди покинули это место, но ясно было, что пройдет еще год-другой — и все здесь, и этот небольшой домик, и обработанная земля, — будут поглощены лесом, и никаких следов забытого жилья не останется, кроме, разве что, пирамидки камней от рассыпавшейся печной трубы.