Барабаны Перна
Шрифт:
— Если он находится где-то между Наболом, Руатом и Кромом, то наверняка услышит призыв, — сказал Сибел, аккуратно повесив палочки на крюки, и подошел к Менолли.
Лицо ее было печально, лоб прорезала тонкая морщинка. Взгляд задумчиво блуждал по россыпи домишек, жавшихся к въездной дороге, по неприбранной ярмарочной площади, где еще оставались те, кого задержали непредвиденные обстоятельства вчерашнего вечера. Сюда, наверх, звуки почти не долетали, и вся картина казалась на диво безмятежной.
— Зря ты, Менолли, так тревожишься из-за Пьемура, — проговорил
— Но не в том случае, когда ступеньки смазаны жиром! — сердито парировала Менолли, и он крепче сжал ее плечи.
— Попробуем взглянуть на дело так: не было бы счастья, да несчастье помогло — его забрали с барабанной вышки, к тому же ему посчастливилось заполучить королевское яйцо. С него вполне станется встретить нас у ворот холда с безмятежной улыбкой на лице — ведь мы с тобой знаем, что хитростью он не уступит самому лорду Мерону!
— Если бы все было так, как ты говоришь, Сибел, — тяжело вздыхая, произнесла Менолли и прислонилась к юноше, словно ища у него защиты. — Но, скрывайся он где-нибудь поблизости, Красотка с Крепышом уже давно бы его нашли.
— Но где-то же он есть, — уверенно ответил Сибел и, осмелев, привлек девушку к себе, но тотчас отстранился, заметив ее недоуменный взгляд, — негодник этакий, — добавил он сердито. В этот миг они оба услышали из-за гор приближающиеся раскаты барабанной дроби, и Сибел снова взялся за палочки.
Кандлер появился как раз в ту минуту, когда Сибел отбил сигнал «принято» в ответ на последнее послание. От крутого подъема наболский арфист запыхался: оказалось, что принес он не только тяжелый поднос с едой — с плеча его свисал полный бурдюк вина. Ожидая появления вызванных посетителей, арфисты успели не спеша закусить, после чего они проводили лордов и Т'бора к мастеру Робинтону.
Вводя лордов Нессела и Баргена в покои Мерона, Сибел едва не расстался с завтраком. Менолли была уже там, вместе с лордом Отерелом и Т'бором. Он видел, как девушка сжимает челюсти, пытаясь одолеть подступающую дурноту. Только Кандлер, казалось, не замечал мерзкого запаха.
Хоть Сибел только накануне видел лорда Мерона, он пришел в ужас оттого, как страшно изменился лежащий на постели человек: глаза запали, страдальческие морщины глубоко избороздили изжелта-бледное лицо, пальцы, безостановочно перебиравшие меховое одеяло, походили на звериные когти. Как будто вся жизнь сосредоточилась в этих руках, отчаянно цепляющихся за мех, — будто это был остаток жизни.
— Я вижу, ярмарка продолжается? Только я вас не звал. Убирайтесь, все до единого! Не видите — я умираю. Ведь вы уже давно этого дожидаетесь. Так дайте мне уйти спокойно.
— Но ты не назвал преемника, — без обиняков заявил лорд Отерел.
— Я скорее умру.
— Наш долг — убедить вас изменить свое мнение, — спокойно и даже дружелюбно проговорил Главный арфист.
— Каким же образом? — самоуверенно ухмыльнулся лорд Мерон.
— Мы постараемся убедить вас по-хорошему…
— Если вы думаете, что я назову преемника, чтобы облегчить жизнь вам и бенденскому отродью, то очень ошибаетесь!
— … или по-плохому, — продолжал мастер Робинтон, как будто и не слышал тирады лорда.
— Что вы можете сделать умирающему, мастер Робинтон! Эй, лекарь, где мое снадобье?
Мастер Робинтон протянул руку, преграждая Бердину путь к больному.
— Вы совершенно правы, любезный лорд Мерон, — безжалостно произнес он, — мы ничего не можем сделать умирающему.
Сибел услышал, как у Менолли вырвался вздох: она поняла, что задумал мастер Робинтон, дабы вырвать у лорда имя преемника. Бердин попытался что-то возразить, но рык лорда Отерела его быстро усмирил. Лекарь с мольбой обернулся к мастеру Олдайву, который все это время не спускал взгляда с лица Главного арфиста. Сибел знал, как отчаянно мастер Робинтон желает, чтобы все разрешилось мирно, но даже он недооценил железной воли своего добрейшего наставника. Небольшой холд не должен стать ареной междуусобной борьбы, нельзя допустить, чтобы младшие сыновья лордов устроили из-за него кровавую резню. Ведь такая междуусобица может затянуться, пока не останется ни единого претендента. И все то немногое, что еще осталось в этом незавидном холде, пойдет прахом.
— Что такое? — голос лорда Мерона сорвался в крик. — Мастер Олдайв, помогите мне! Скорее!
Главный лекарь повернулся к лордам холдерам и отвесил им учтивый поклон.
— Насколько мне известно, господа, у ворот холда собралось много страждущих, которым требуется моя помощь. Разумеется, я вернусь, как только мое присутствие станет необходимым. Бердин проводи меня.
Лорд Мерон стал громко требовать, чтобы лекари остались, но мастер Олдайв, не обращая внимания на его приказы, взял Бердина под руку и твердым шагом покинул комнату. Когда дверь за ними закрылась, Мерон умолк и оглядел окружавшие его бесстрастные лица.
— Что вы задумали? Разве не понимаете — я страдаю! У меня агония! Боль огнем пожирает мои внутренности. И она не остановится, пока от меня не останется одна оболочка! Мне необходимо лекарство! Слышите — необходимо!
— А нам необходимо знать имя твоего преемника, — в голосе лорда Отерела не было и тени жалости.
Мастер Робинтон стал монотонным голосом по очереди называть имена родственников. Закончив, он снова принялся читать список с самого начала.
— Учитель, вы одного забыли, — учтиво напомнил Сибел. — Дектера.
— Дектера? — переспросил Главный арфист и слегка обернулся к Сибелу, недоуменно приподняв брови.
— Да, мой господин. Он внучатый племянник.
— Вот как! — небрежно и в то же время удивленно заметил Главный арфист и начал снова читать список.
Лорд Мерон, шипя проклятия, извивался на постели. В конце мастер Робинтон добавил имя Дектера и вопросительно взглянул на Мерона, который ответил потоком ругательств и снова стал громко требовать мастера Олдайва. От этих усилий он быстро изнемог и, задыхаясь, откинулся на подушки, смаргивая с глаз набежавший пот.