Барон Ульрих
Шрифт:
Пишем, чертим, считаем, выстраиваем и упорядочиваем, работы море, а главное, интересной, время улетало, скрашивая монотонность и унылость еще заснеженной дороги. Неделя у нашего каравана ушла только на то, чтобы выбраться на границу Рингмара с графством Мирт. Ну как границу, формально все пять баронств принадлежали графу и в то же время как бы были отдельно. Странная вертикаль власти, но да ради бога, не мне в чужой монастырь со своим уставом лезть. У себя я наведу порядок, какой считаю нужным, а вот дальше пусть люди сами думают, что им милее.
Пересекли условную черту в виде замерзшего ручья, миновали пару рощиц, выходя на накатанный снег тракта, по которому,
Особо не спешили, время до сбора долга у нас было, по грамотам это «вторая неделя, как сойдут снега», посему коней не гнали, но и не задерживались. В самой столице графства предстояло еще встать на постой и расторговаться, заведя нужные связи среди купцов. Впрочем, первое было необязательным условием, так как в замке графа мне должны были предоставить покои и жилье для слуг, но мне не хотелось, избежав козней Турпа, вклиниваться в круг аристократов, собравшихся перед ясные очи своего господина. Наверняка будут плестись интриги, да и достопамятный Когдейр там будет, ведь именно на таком званом рауте и произошел конфликт между покойным Каливаром и этим гордецом. Это было дико, но вся ссора произошла из-за того, что Каливар случайно опрокинул кувшин с вином на барона Нуггета фон Когдейра, выставив того, по его мнению, на посмешище перед господином. Сам Нуггет был, судя по описанию, тщедушным мужичком и не посмел вызвать Рингмара на дуэль, но вот отплатил тому с лихвой, умыв его земли кровью и убив его самого.
Мне они нужны, эти дворцовые интриги? Нет, нет и еще раз нет. У меня и так голова полна своих забот, а уж о неприятностях там как пить дать позаботится барон Турп, ну не верил я, что подобная личность способна остановиться и просто отойти в сторону. Не тот это человек.
Меж тем природа стала оживать, а днем солнце съедало на глазах снежные торосы, слизывая их теплым, ласковым языком пушистого огненно-рыжего кота. Снежная бель слепила отблесками света, хотя по ночам все еще приходила зима, сковывая все, что растаяло, прочной бронированной коркой льда.
Дорога не пустовала: то сани, то конные всадники, пару раз нас даже объезжала охрана графства, впрочем, без особых вопросов и задержек, останавливая нас и отпуская, когда узнавали, кто едет и куда. Я даже взял это на вооружение, если ко мне в баронство потянутся купцы, нужно будет создать подобные охранные конвои для караванов, на моей земле разбой на дорогах был обыденным явлением.
Был и неожиданный момент: совершенно некстати ко мне прибились попутчики, причем такие, что отказать я не мог. В сопровождении пятидесяти гвардейцев в конном строю в Рону по тракту двигались две санные повозки, ни много ни мало, а с юной дочкой герцога Тида и его супругой! Две дамы высшего света решили погостить у своего родственника графа, заодно выйти в провинциальный свет перед большим королевским балом, который проводился раз в три года в столице королевства. Кстати, он уже прошел, и слава богу! Мне не нужно будет еще и туда ехать ближайшее время!
Юная герцогиня Деметра де Тид и супруга герцога Леа де Тид скучали в дороге и так обрадовались нашей встрече, что чуть ли не запрыгнули ко мне в сани. Но из-за того, что я и так ехал на горе товара, мне пришлось пересесть в их возок, при этом улыбаться и всячески раскланиваться. Вот же принесла их на мою голову нелегкая!
Во-первых, это герцоги, если кто не понял, это начальники моего начальника. Я мог накосячить так, что мне Турп со всеми баронскими армиями под воротами моего замка покажется детской шалостью. А во-вторых, это женщины! О господи, им
Как же они меня достали, я не мог дождаться, когда солнце сядет за горизонт, чтобы перебраться в свои сани и отрубиться! Как же тяжело выслушивать монологи о веяниях моды, слушать сплетни или же декламировать для дам любовные баллады из любезно захваченных ими свитков.
Рюшечки, бантики, романтика, ах, посмотрите, барон, как красиво! Ах, какие прекрасные стихи, барон! А вы влюблялись уже, барон? А какая вам нравится музыка, барон? Вы танцуете? Тьфу! Мракобесие!
Я врач, я делал вскрытие, погружая руки, которые должны быть в тепле, по самые локти в живот покойника! А они мне про танцы и музыку. Хорошо еще, нет баронессы фон Каус, эта бы точно меня накрутила до яростного поросячьего визга своими: «Я же говорила, барон, в приличном обществе без танцев никуда!» Ах, женщины, вы невозможны, вы словно с другой планеты к нам прилетели, жизнь проживу заново, но так и не смогу вас понять.
Я лежал в своих санях, укутанный в шубы, и смотрел на чистое звездное ночное небо, чувствуя, что у меня замерз нос, вспотела спина и чешется пятка, но не в силах что-либо сделать в этой ситуации из-за полного морального истощения. Одно радовало: по моим прикидкам, уже завтра к вечеру мы въедем в город и я избавлюсь от этой сладко-розовой компании.
Пикнул зуммером внутреннего оповещения «Мак», выдавая мне сигнал тревоги, сердце екнуло, я, быстро выведя карту с эхолокатора, почувствовал, как мороз проходит по коже. Около сорока единиц незафиксированных в базе данных живых существ двигались к нашей ночной стоянке потрясающе быстрым темпом.
— Тревога! — Я вскочил в полный рост, скидывая шкуры и активируя боевой модуль, свернутый у меня в статичном состоянии системы. — Нападение! Всем готовность!
Люди заторможенно вскакивали, суетливо бросаясь к оружию и облачаясь в доспехи. Лагерь растревоженным муравейником закружился суетой людей. Мое сопровождение, не раз проинструктированное, как необходимо действовать в случае чего, спешно сооружало укрытия под санями, сбиваясь в группы и подбрасывая дрова в затухающие костры.
— Барон! Что за паника? Вы же видите: вокруг никого! — Ко мне подошел лэр Тобальд, капитан охранения герцогини.
— Лэр! Не время играть в «верю, не верю»! Собирайте людей кольцом вокруг повозки герцогини! — Я носился по лагерю, заставляя людей прятаться в укрытия. — Поверьте мне, Тобальд, у нас от силы минут десять!
— Но кто посмеет на нас напасть? Нас тут под сотню человек! — Он упер руки в бока, горделиво вскинув подбородок.
— Лэр! К нам идут вампиры! — Я сбрасывал с себя неудобные шубы, оставаясь лишь в камзоле.
— Вы сумасшедший! — Он смерил меня таким взглядом, что я невольно почувствовал себя червяком, ползающим по земле. — Прекратите этот балаган! Никому не нужны ваши сказки в надежде понравиться юной герцогине!
Вот тебе на! Так вот обо мне какого тут мнения! Все мои «лебезения» этот франт воспринял в таком ключе? Ну-ну! Посмотрим, субчик, как ты запоешь!
— Вы мне еще ответите за свои слова. — Я скрипнул зубами, вернув ему злобный взгляд.
— Всегда к вашим услугам! — Гаденькая улыбка сказала все, что он обо мне подумал.