Барон устанавливает правила
Шрифт:
К его совести.
Бедолага в одно мгновение почувствовал невыносимые страдания. Всё, что нам оставалось, — только подтолкнуть его в правильном направления.
Так что уже спустя пару часов он будет сидеть в жандармерии, подробно рассказывая обо всём, что успел натворить.
И никакие связи его оттуда не вытащат!
Ну и про меня он, разумеется, не вспомнит. Кыш стёр все его воспоминания подчистую.
Я усмехнулся.
Ударил по юристу его же оружием.
Есть в этом какая-то ирония…
А
И это был ещё не конец…
— М-Максим, прошу… — откуда-то издалека раздался слабый голос. — Прошу, не делай со мной такого же!
Я обернулся и посмотрел на забившегося в угол Иннокентия.
Выглядел граф Истомин плохо. Бледный, слабый, трясущийся от страха.
Оно и понятно! Он наблюдал за всеми моими действиями и теперь понимал настоящий масштаб моей силы.
Нет, конечно, полностью он его осознать не мог. Такое он просто не смог бы осмыслить.
Но впечатление я на него произвёл что надо…
— Ты меня предал. Нарушил наши соглашения. За это нужно будет заплатить головой…
Иннокентий побледнел больше прежнего и рухнул на пол.
— Головой?! Ваше Благородие, я отдам вам всё, что хотите! Всё, что есть! Только не трогайте!!!
Мы с Лидией хитро переглянулись.
— А вот с этим тебя за язык никто не тянул…
В прошлый раз я сознательно забрал у него совсем немного. Только плату за помощь в возвращении титула.
Но теперь он перешёл все границы. Да, план был не его, а Шарова. Но Иннокентий быстро с ним спелся и полностью попал под его влияние.
Так или иначе, но он выступил против меня и моей семьи.
И сейчас я собирался получить достойную компенсацию.
Просто потому, что имел на неё право!
Формально Лидия была юристом Иннокентия, но после похищения в его доме все их соглашения были прекращены.
Так что она с чистой совестью мне помогла.
Прямо здесь, за письменным столом разгромленного кабинета мы составили новые соглашения.
В мою собственность переходили не только те компании и недвижимость, о которых мы договорились заранее. Но и новые компании, земельные участки, а также ценные артефакты и антикварное оружие.
Иннокентий не возражал.
В отличие от Шарова, он совесть ещё не потерял и чувствовал передо мной вину.
И страх, конечно же.
Он видел, как я сломал Шарова физически и морально. Повторения его судьбы он не хотел и поэтому пытался откупиться.
— Ваше Благородие, может это возьмёте? Или это? — Он тыкал во всё, что видел в кабинете.
Мне на его побрякушки по большому счёту было наплевать. Но пару интересных штук я всё же взял.
— И это тоже! — Я ткнул пальцем в лежащую на столе корону.
На лице Иннокентия промелькнуло что-то вроде грусти, но сопротивляться он не стал.
— Разумеется, Ваше Благородие! Как вам будет удобно!
По-хорошему я бы забрал у него всё. Но Лидия объяснила, что так делать нельзя.
Если забрать выше определённого уровня, то возникнут вопросы со стороны Императорских проверяющих. Они внимательно следили за тем, чтобы между аристократами не возникало каких-то тайных противостояний.
Моё резкое восхождение могло привлечь внимание. А его последствия сложно было предсказать.
Совсем не факт, что в следующий раз Император и Троекуров не будут играть против меня. Мне не хотелось лишний раз их дразнить.
Но я и так не жаловался. Потому что жаловаться, честно говоря, мне было не на что.
Всего за полчаса мой совсем ещё молодой Род солидно разбогател. Состояние у меня теперь было не самое огромное, но уже достаточно нестыдное.
Всё ещё очень и очень далеко до самых состоятельных аристократов.
Но уже очень неплохо!
— Максим, теперь всё законно, — произнесла Лидия, когда я подписал последний документ. — Осталось только зарегистрировать. Но с этим проблем не возникнет.
— Ну и отлично! — Я потянулся, разминая мышцы. Сидеть над документами было скучно и непривычно. — Тогда переходим к финальной стадии!
— Ваше Благородие, что вы имеете в виду? — Иннокентий насторожился.
— Ну ты же не думал, что после всего случившегося я оставлю тебя без ментального контроля? — Я усмехнулся, глядя, как он снова начинает трястись от страха. — Кыш, за работу!
Дракон оценил важность момента. Поэтому не спорил и не требовал еду.
Просто сделал свою работу. Управился он быстро, за пару минут.
Сознание Иннокентия было податливым, а характер слабым.
Сломить его было несложно.
Теперь Иннокентий ничего не помнил про мои особенные силы и про то, что я могу использовать Двери.
Всё, что он обо мне знал, — это что я очень силён и помог ему стать графом. Без лишних подробностей.
А ещё Кыш вложил ему безотчётный страх передо мной. О том, чтобы выступить против меня, он не сумеет даже подумать!
Одним Иннокентием я не ограничился.
Пока я разбирался с ним, Шаров закончил собирать оставшихся в живых наёмников.
Они тоже много обо мне знали, и поэтому Кыш стёр память и им тоже.
— Следопыт, это очень-очень тяжёлая работа… — стонал он после каждого использования ментальной магии.
Я чувствовал его старания и понимал, что это и в самом деле непростая работа.
Поэтому щедро снабжал его энергией и поддерживал шайбами корма.
Я давал ему одну шайбу за двоих наёмников, но к концу он всё равно умудрился превратиться в пушистый шарик с крылышками.