Бассейн с нежитью
Шрифт:
– Хочешь, чтобы я избавилась от него? – спросила Айви.
Качая головой, я пошла в кухню для того, чтобы попить. Лампы освещали святилище, и я могла услышать, что как пикси разговаривал с Лэндоном. Эльф не возражал.
– Нет, – сказала я, когда взяла несколько содовых из холодильника. Помедлив, я предложила одну Бису, и когда он кивнул, я взяла третью бутылку. Содовая. Лэндон наблюдал, как его босс совершил магическое самоубийство, и я собиралась предложить ему содовую?
–
– Да, – сказал он, возвращая мне две бутылки, а последнюю оставляя себе. – Мне он не нравится.
– В нем есть что-то, что мне тоже не нравится, – пробормотала Айви, ее длинные волосы колыхались, когда она наклонилась, чтобы взглянуть в холл.
– Значит нас таких трое, – сказала я, затем скинула ботинки. Айви посмотрела на них, но я не хотела растаскивать кладбищенскую землю по всему дому.
Айви издала шум недовольства, когда я прошла мимо нее, зная, что она останется вне поля зрения, но не вне пределов слышимости, я прошла по темному коридору в яркое святилище, звеня бутылками. Лэндон сидел на диване, где я видела бесчисленных клиентов, подавленных, испуганных, взгромоздившихся на край подушек с локтями на коленях и головой в руках. Его выражение лица, когда он увидел, что Бис скользит позади меня, было как у отчаявшегося человека и говорило «ты – моя последняя надежда», и я глубоко запихнула свой спасательный импульс.
Хотя и взяв из больницы чистую одежду, он выглядел немного нелепо в комбинезоне и ботинках не по размеру. Его волосы были прилизаны, а глаза – красными. Бумажный пакет с логотипом магазина «Здоровое Питание» стоял рядом с ним, верх пакета был скручен до смешного коротко.
– Привет, – сказала я, когда уселась напротив него. Бис взгромоздился на спинке мягкого стула, который он нашел на обочине этой весной. На стуле были сложены журналы, так как подушка сдулась, но Бис имел тенденцию портить мебель, поэтому это не имело значения.
Выражение лица Лэндона было ошеломленным, когда я протянула ему содовую.
– У тебя в церкви – пикси, – сказал он, когда взял бутылку.
– И горгулья на шпиле, – сказала я, кивая на Биса. Горгулья выхлебал содовую на одном дыхании, и я надеялась, что он не будет рыгать. – Они – часть нашей безопасности, – добавила я. – Ты помнишь Биса, а?
Лэндон едва глянул, его несосредоточеный взгляд был направлен на бутылку в его руках.
– Пусть твои восходящие потоки будут теплыми.
– А твои нисходящие потоки – немногими, – Бис рыгнул, и получил хихиканье с потолка.
Мило. Я хотела, чтобы они все ушли, так, я могла сказать Лэндону, что его проблема не собиралась становиться моей.
– Я сожалею о Бэнкрофте, – сказала я, думая, что могла быть любезной, сохраняя нейтральное выражение лица, вспоминая обугленные кости.
– Он умер героем.
Я еще подождала, в тишине сделала глоток колы и поставила бутылку. Мягкий звон, казалось, разбудил Лэндона, и он глубоко вздохнул.
– Ты, вероятно, задаешься вопросом, почему я здесь, – сказал он, когда поставил свою нетронутую бутылку.
– Нет, нисколько, – сказала я небрежно. – Я просто посчитала, что ты решил прогуляться. Это, должно быть, трудно пересечь реку с закрытыми мостами.
Поморщившись, он пошевелил пальцами, чтобы указать на магию. Через стол, Бис наклонил бутылку под углом, и длинный, извилистый черный язык достиг дна, чтобы собрать последние капли.
– Я приехал, чтобы принести извинения, – сказал Лэндон, колеблясь, когда он заметил Биса.
Ничего себе, извиниться,подумала я саркастично. Я не доверяла ему прежде, и это только усилило мое подозрение, что он что-то замышляет. Такой человек как Лэндон не пересекал линии безопасности, чтобы просто извиниться, если он не хотел чего-то.
– За то, что я сказал ранее, – произнес он, глядя мне в глаза. – Просто потому, что твоя аура черная, не означает, что ты – безнравственная. Я не должен был читать ауру без твоего разрешения.
Спасибо,подумала я, но не сказала. С треском ломающегося стекла Бис убрал вершину бутылки, перемещая челюсть боком, когда он грыз основание. Это была демонстрация агрессии, предназначенная, чтобы запугать Лэндона, и это, казалось, работало.
– Это было непростительно и... – Он заколебался, морщась. – Мне нужна твоя помощь.
– Угу. – Я не была сильно удивлена. Я могла отложить свою неприязнь к нему, чтобы увидеть конец, но я не знала, что он думал, я могу сделать.
– Ты говорила с Богиней, – сказал он, его глаза были неспособны скрыть гнев, хотя он и пытался.
О. Это.
– Кто тебе сказал? Трент? – спросила я раздраженно. Это было довольно личной информацией, но возможно, назвав это, наконец, он счел это приемлемым.
– Я был неправ. – Пристальный взгляд Лэндона метнулся к Бису, когда ребенок сделал другой звякающий укус стекла. – Это не богохульство для тебя – общаться с Богиней. Если бы это было так, то ты не могла бы сделать это. Я ревновал, что она приняла решение говорить непосредственно с тобой. – Его губы скривились, и запах больницы поплыл ко мне, дразняще знакомый запах электроники и пыли был едва заметен под ним. – Ты даже не поверишь.
Не доверяя его правдивой переоценки душевных ценностей, движущейся потоком от него, я откинулась назад со своей колой.