BATTLEFRONT: Сумеречная рота

Фрид Александр

Отступление не удивило Намира. Аванпост Дельта потерял турель и большую часть солдат. Более он не мог помешать вторжению на Хот.

Повстанческие снеголеты почти не замедлили продвижения шагоходов. К концу сражения на аванпосте Дельта ни один АТ-АТ так и не был обездвижен, и основная масса имперских войск уже подвинулась на юг мимо аванпоста к базе «Эхо». Единственное средство передвижения Дельты было уничтожено в бою, а тантаны разбежались. То есть Намиру, Родже и Клюву

предстоял долгий путь назад на своих двоих.

Когда все трое взобрались по насту наверх, то увидели, как повстанческие корабли уходят в небо. Если персонал базы сумеет завершить эвакуацию, подумал Намир, то потери Альянса могут оказаться не столь фатальными.

Они мало разговаривали по дороге. Роджа берег руку, словно она была повреждена. Плечи Клюва поникли, но голову он держал прямо — сущее олицетворение мрачной решимости. Намир осматривал горизонт, пытаясь оценить, какое расстояние отделяет их от шагоходов. Эти гигантские машины были ходячими ориентирами, и чем дальше они продвигались на юг, тем более неудержимыми казались.

Где-то в километре от аванпоста они нашли имперский войсковой транспорт. Машину на колесном ходу, похоже, бросили в снегу. Широкие оплавленные дыры на бронированных боках позволяли предположить, что транспорт подбили из пушки или огнем снеголета, но когда Роджа забрался в него, через пару минут машина была на ходу. Намир не знал, куда делись пассажиры транспорта, да его это и не особо интересовало, но так они могли добраться до базы «Эхо» прежде, чем все кончится.

Роджа и Клюв вели машину. Намир сидел наверху, морщась от хлестких порывов ветра и глядя на разруху, отмечавшую путь шагоходов. Он видел сбитые дымящиеся снеголеты, сожженные турели и обугленные тела, усеивавшие внешние сторожевые посты; треснувший лед и рытвины, оставленные дюрастальными опорами шагоходов. Колесный транспорт — Роджа назвал его Джаггернаутом — благополучно и беспрепятственно скакал по оставленным окопам.

Дважды Намир приказывал остановиться, когда замечал одиночных солдат повстанцев на ледяной равнине. Не было времени останавливаться ради умиравших или искать выживших на каждом уничтоженном посту, но оказать помощь тем, кто еще был на ногах, — на этот компромисс сержант мог пойти.

Пассажиров Джаггернаута набралось уже около десятка, когда один из АТ-АТ наконец завалился. Намир не видел, что стало причиной — упавший шагоход казался всего с кулак размером на горизонте, — но впечатление было такое, что он рухнул, когда вокруг его ног пролетели снеголеты. Сочленения машины согнулись, и все ее тело рухнуло вперед в лед с грохотом, который услышал даже Намир, — низкий гул, похожий скорее на взрыв бомбы, чем на лавину. Одни из повстанцев, которого подобрал Намир, вцепился сзади в его плечи так, что пальцы впились в тело сквозь куртку.

— Один долбаный шагоход, — сказал он — себе или Намиру, сержант был не уверен. — Если мы смогли завалить один, завалим и другие.

Намир не был согласен с ним, но и спорить не стал. Если бы умирали и эвакуировались солдаты Сумеречной, он точно так же солгал бы им.

Последние пятьсот метров до базы «Эхо» были самыми трудными. Захваченный джаггернаут должен был проехать между двумя шагоходами, чтобы достичь северного входа. Массивные машины, казалось, полностью заслонили небо. Финальный прорыв через порядки имперских штурмовиков чуть не стоил жизни им всем — Намир и остальные вжались в ледяной металл крыши, поливая огнем все вокруг, чтобы расчистить путь. Один из солдат свалился с крыши Джаггернаута, и больше Намир его не видел. Второй приподнялся швырнуть гранату и получил разряд в грудь.

Но бронированная обшивка продержалась достаточно долго, чтобы джаггернаут успел вылететь на свою территорию. Здесь пассажиры высадились, чтобы присоединиться к тем, кто держал последний рубеж обороны базы «Эхо».

Оставшиеся на поле боя солдаты уже начали покидать турели и артиллерийские позиции, отходя парами и тройками. Намир схватил за плечо человека — полковника, судя по нашивкам, — и нырнул в окоп.

— Мы только что с Дельты, — сказал Намир. Губы его потрескались, а горло болело от холода. Но под курткой он потел. — Какова ситуация?

Человек приподнялся на цыпочки, выпустил очередь, прежде чем ответить.

— Большая часть кораблей ушла, но щит отрубится в любой момент. Последнее, что мы слышали из командного центра, — отступать и закончить эвакуацию. Всем войскам, всем позициям.

«Нет смысла оставаться ради безнадежного сражения», — подумал Намир. Но кое-что беспокоило его.

— В смысле — последнее?

— Шагоход сделал несколько выстрелов по базе. Думаем, командный центр уничтожен.

Выругавшись, Намир махнул Родже и Клюву и оставил полковника. Остальные пассажиры Джаггернаута уже рассыпались по позиции с уверенностью и выучкой профессиональных солдат.

Внутри базы «Эхо», как и на поле боя, царил хаос. Мигали огни, взвывали и замолкали сирены. Туннели частично обрушились, завалив осколками льда и камня генераторы и проводку, а порой и тела. Звук оседающего и трескающегося наста предвещал дальнейшие обрушения. И хотя база была гораздо более пустой, чем привык видеть Намир, везде слышались отдаленные звуки шагов и бластерные выстрелы.

Намир бежал к командному центру впереди всех, пробираясь среди завалов там, где мог, и возвращаясь по своим следам для поисков обхода, когда приходилось. Когда группа вышла на перекресток, ведший к ангарам, Роджа остановился и спросил, не лучше ли послать кого-нибудь подготовить челнок. Намир подумал и покачал головой.

— Если разделимся, то вряд ли найдем друг друга в этом бардаке. Ищем Горлана. Покинем эту планету все вместе.

Роджа мрачно кивнул, Клюв же непристойно выругался. Намир надеялся, что не обрек их всех на смерть.

Главный коридор к командному центру прежде был усилен металлическими балками. Теперь балки и потолок косо осели в туннель. Осветительных приборов не уцелело. Вглядываясь в темноту, Намир махнул своим товарищам, чтобы те стояли на своих позициях, после чего полез вперед. Когда он выбрался с другой стороны завала, тут же врезался в другое препятствие — судя по ругательствам, женщину. Она поползла прочь от Намира, пригнувшись и что-то волоча за собой. Оглянулась она лишь на мгновение. Сержант узнал очертания подбородка и черные волосы, подернутые сединой.

— Я бы не отказалась от помощи, сержант, — рявкнула Челис.

Намир ощутил раздражение, причины которого до конца не понимал.

— Что вы делаете? — Он обошел Челис, обдирая спину о стену, чтобы посмотреть, что она тащила: капитан Маика Ивон лежал на полу без сознания. Висок его был в крови, лицо покрыто засохшей грязью, а грудь засыпана снегом.

— А вы как думаете? — отозвалась Челис. Она нахмурилась и попыталась посадить Горлана, подхватив под мышки. — Я не собираюсь оставлять его здесь на смерть.