Баттонскилл 2: Штурм Белого Гнома
Шрифт:
Толя зажмурился.
– Блин, блин, блин…
– Бо-оря-а-а-а-а! – крикнул я.
– Бра-а-атик! – вторила мне Биби.
Ну, Кент. Ну, персик сушёный, вот так услужил. Не последний он, нафиг, человек в Батоне.
Офигеть, ну надо ж было думать. Повар, который хочет стать алхимом…
Гончар, ты должен был подумать. Должен был.
Толя вдруг загорланил:
– О-о-огр нас гонит, тя-я-янет ладони… О-о-он нас уроет, о-о-он нас уроет!
Я сразу почуял, как ноги стали вязнуть ещё больше, наша скорость резко снизилась. Что-то мешало, и это была не жижа.
– А-а-а!! – Блонди закричала, глядя на свои грязные коленки, – Ай вэри слоу!
– Толя-я-а-а! – рявкнул я, – Не то!!!
– Думай, думай, – Толя снова зажмурился, а потом хлопнул бубном, – У-у-утром проснёмся сно-о-ова в Батоне, на-а-ас не догонят, на-а-ас не догонят!!!
И ноги заработали…
– О-о-огр нас гони-ит!
Мы поскакали так, будто трясина стала намного мельче. Удивительно, но огр стал отставать.
– Круто, Толя, молодец!
– На-ас не доста-а-анет, о-о-огр отстанет!
– Бо-о-обл! Как ты мо-о-огл?! – донеслось вслед.
***
Десять минут беготни по болоту, и никто из нас чудом не упал в трясину. Ну, почти никто…
Огра уже не было слышно позади. Мы бежали следом за Борей, ориентируясь по чёрным разводам в ряске. Но они уже сходились, я с замиранием сердца понимал, что ещё чуть-чуть, и мы потеряем след.
И действительно, спустя минуту зелёный ковёр был уже цельным, будто и не проходила тут нога нашего танка.
Пипец! Думай, Гончар, думай!
– Тихо, – шепнул Толя.
Вокруг глухая тишина, и только чавки от наших шагов. Я сделал знак остановиться, мы все прислушались.
И вдруг:
– Братики! Братики! – донёсся еле слышный, заглушаемый туманом, крик.
– Туда, – Толя указал направление.
Слух нашего барда не подлежал сомнению, и я направил группу.
С трудом мне удалось разглядеть в тумане голову, прямо над ковром из ряски. И я сразу же раскинул руки…
– Стоять!
Все затормозили, а Толя чудом перехватил вылетевший бубен прямо над водой. Одинокий гудящий звон полетел по болоту.
Я хмуро глянул на Лекаря.
– Прошу прощения, – тот смущённо стал запихивать бубен в кошелёк, – Это была тревожная нота.
– Брат… бл…бл… ики! – Боря уже погрузился по самые ноздри.
Я мигом вытянул его булаву, которая была подлиннее любой дубинки, подал руку Толе, а его схватили уже девчонки.
С трудом, погрязая по пояс в жиже, но мне удалось протянуть Бобру дубинку.
Тот сначала не мог зацепиться, но потом всё же ухватился, и через минуту плюхнулся в жижу рядом с нами. Он был весь измазан в чёрной болотной грязи, только по щекам шла чёткая линия – сверху он был чистым.
– Ой, братики, мне так страшно было, – он прижал руки к груди, подчёркивая эмоции, – Та-а-ак стра-а-ашно. Это чудище та-акое большое.
Я сидел по пояс в жиже и, нахмурившись, разглядывал Бобра. Он округлял глаза, раскидывал руки, пытаясь показать, какой большой огр.
Переглянувшись с остальными, я утёр лоб. Блин, плохая идея – грязь чуть в глаза не затекла.
Со вздохом я посмотрел на чёрные ладони.
Болотная жижа. Очень хороший гумус для грядок, вот бы набрать такого, полить землю, да вскопать. Да, столько полезных свойств, тем более, пропитано магией.
А если на этой грядке посадить «огурцы-молодцы» во время кровавого полнолуния, и всё время добавлять эту жижу, то через два года один из них расцветёт и превратится в «огурец-удалец»…
Я тряхнул головой. Вау, вот это мысли.
– Не хочу, конечно, никого отвлекать, – протянул Толя, – Но где мы?
– Мы в самой настоящей заднице, ребятки, – сразу же начал бормотать Боря, – Я вам говорю, мы сдохнем тут, у нас ваще нет шансов. Ва-аще! – он схватился грязными пальцами за голову, замотал ей, задрожал.
– Итс нот храбрость, – выдала Блонди.
Она сама выглядела уже не на все сто. Грязные руки, белые волосы измазаны в жиже. Но старалась, держалась изо всех сил, чтобы не унестись в туман.
Да, в третьем нашем замесе прогресс на лицо. Она не сбежала.
Хотя это сделал Бобр.
– Так, – я встал, покрутил головой.
Дышать было нечем, душно, как в бане. Сырость, вонь, и мошки, которых становилось всё больше. Нам надо двигаться.
Туман, туман, туман… Жижа, топи, очень ядовитые ягоды вон под той корягой. Здесь вообще ничего не посадишь, это даже заливным лугом не сделаешь.
– Я, конечно, не хочу… – начал было Толя, но я остановил его:
– Ш-ш-ш!
Лекарь возмущённо посмотрел на меня, а сидящий Боря снизу с дрожью прошептал:
– Как страшно ты шипишь, братик, – он обхватил колени, стал покачиваться.
Я прислушивался к собственным ощущениям. Очень, очень туго идёт магия. Могут ли у земледельца быть какие-то сведения о болоте? Только то, что тут ни фига не посадишь.
Уж если и делать огород, то я бы сделал…
– Туда, – я указал пальцем в туман.
Все повернули головы.
– Там, по-моему, ещё страшнее, – Бобр внимательно всмотрелся в туман.
– А почему, собственно, туда? – спросил Лекарь, – А не, скажем, туда? – и он ткнул пальцем в другую сторону, в такой же туман.
Я посмотрел, куда он указал.
– И там страшно, Толенька…
– Нет, – я покачал головой.
– Ты не подумай, я не оспариваю твоего лидерства, – Лекарь сложил руки на груди, – Но хотя бы объясни.
– Чувствую, – я пожал плечами.
– Ага, чувствуешь, – Толя стал кивать и коситься на сидящего Бобра, намекая, что не всегда мои ощущения верные.