Байкер
Шрифт:
– Боже, - тихо то ли вскрикнула, то ли всхлипнула Диана и поспешно спустила с подоконника ноги, чтобы убежать.
– Нет, о боже, нет!..
Видя на ее лице непритворный ужас, Рэндалл заговорил быстро:
– Прости, прости меня! Я знал, что не должен был... кретин, подлец! Нет, погоди, не уходи. Прошу...
Но Диана уже мелкими шажочками пятилась от него к двери:
– Мне нужно идти... пожалуйста, нет, нет, не трогайте меня!
Наконец, Диана нащупала позади себя дверь и выскочила на улицу с такой скоростью, как будто за ней гнался разъяренный тигр. Глаза ей застилали непрошенные слезы. Как же так!
– метались в голове рваные мысли. Брайан был прав? Брайан - был - прав?!
Она даже не подумала, что в охватившем ее состоянии, близком к истерике,
Каким-то чудом Диана не вылетела из седла, вполне благополучно проехала несколько улиц и вскоре обнаружила себя в пустоши. Город остался позади. Диана заглушила мотор, вылезла из седла и села прямо на землю рядом с колесом Марии. Постепенно она успокаивалось, произошедшее уже не казалось ей концом света. Рэндалл сказал, что любит ее? Ну и что? Разве сама она, собираясь на первую с ним встречу, не размышляла легкомысленно о том, как здорово было бы очаровать его своей красотой. Ну, вот и добилась своего, очаровала. Все получилось так, как планировал хитрый Брайан: мрачный Покойник не устоял перед явившейся к нему юной красоткой, влюбился в нее и отдал ей свой байк. Да, тут же возразила себе Диана, но Брайан не подумал о том, что будет с Рэндаллом после. Его это вообще не волновало! А ее замутило от жалости при воспоминании о сотрясавшей Рэндалла дрожи. Лучше бы он продолжал рычать на нее! Теперь каждый раз, касаясь Марии, она будет вспоминать его взгляд и голос во время последнего разговора.
Теперь к жалости прибавилось раскаяние. Как она могла так убежать! Это было жестоко. Следовало сказать что-нибудь утешительное, хотя бы несколько слов, но не оставлять Рэндалла в таком состоянии. Он ведь сказал, что "сделает с собой что-нибудь". Диана не совсем поняла, что он имеет в виду, но смысл этих слов показался ей зловещим. Вдруг он что-нибудь сделал с собой после того, как она убежала? Ведь Брайан много раз повторял, какой он отчаянный, он на что угодно может решиться.
– И что мне теперь делать?
– спросила себя Диана, уныло разглядывая иссушенную земли под ногами.
– Вернуться к нему или домой?
Ехать снова к Рэндаллу было страшно, домой - стыдно. Придется еще прятаться от Брайана, чтобы он ни о чем не догадался: рассказывать ему про разговор с Рэндаллом Диана решительно не хотела. Да и Дани вряд ли стоит знать. Неизвестно, на чью сторону он встанет, но в любом случае разволнуется. При мысли же о том, чтобы снова предстать перед Рэндаллом, на Диану накатывала обморочная слабость. Она знала, что не сможет ни утешить его, ни смягчить слова, в которые она облечет свои ответные чувства. Делать же Рэндаллу еще больнее, чем она уже сделала, Диана не хотела. Лучше ему ее не видеть. Может быть, тогда он все-таки сумеет о ней забыть.
Посидев еще и подумав, Диана честно себе призналась: испугалась она не столько признания Рэндалла, сколько того, что могло за ним последовать. Когда он протянул руку - как она понимала теперь, для того лишь, чтобы остановить ее, - в воображении ее замельтешили картинки одна другой страшнее. Она живо представила себе, как он ее схватит, начнет целовать и тискать, а потом бросит на кровать и... Как именно Рэндалл должен был проделать все это, будучи в значительной степени лишен подвижности, Диана сразу не сообразила, а теперь ей стало стыдно за свои мысли. Разве Рэндалл дал ей хоть малейший повод заподозрить его в грязных намерениях? Совершенно раздавленная стыдом, Диана спрятала лицо в ладонях, и все волнения дня, наконец, слезами выплеснулись наружу.
После бегства Дианы с Рэндаллом случилась короткая, но бурная истерика. Внутри него что-то бесповоротно рвалось в клочья, и не было никаких сил терпеть эту боль. Успокоившись и отдышавшись, Рэндалл сначала страшно на себя удивился, а после испытал приступ невыносимо жгучего стыда. Никогда, никогда еще он так не распускался, или, вернее, не позволял себе распускаться, поскольку желание устроить истерику возникало не раз - поводов к тому было достаточно. Странно, ко стольким вещам он приучился относиться равнодушно, но страх, увиденный им в глазах этой очаровательной девочки, вмиг сломал все его внутренние ограничители. Да, размышлял он мрачно, я никогда еще так не срывался, но и слов таких я никому не говорил... Не говорил, и помалкивал бы дальше!
– Выпить надо, - сказал он себе и отправился за бутылкой.
Спиртное подействовало на него благотворно и, как ни странно, пробудило мысли о необходимости быть благоразумным.
– Ну и чего ты хотел, осел, услышать в ответ?
– рассуждал он вслух.
– Ты что же рассчитывал, что она кинется тебе на шею с криком: ах, Рэндалл, я тоже обожаю тебя? Размечтался! Вспомни, сколько раз она видела тебя, а заодно припомни, как ты себя с ней вел. А? после такого хамства ты думал, что она воспылает к тебе нежными чувствами? Как бы не так! да она боится тебя до чертиков, и правильно делает, потому что такого психа, какой ты есть, нельзя не бояться. Радуйся, что она в рожу тебе не плюнула, когда ты вздумал делать ей признания. Подлец! Воспользовался наивностью ребенка, выцыганил у нее обещание, понимаешь ли...
Рэндалл сделал паузу в своей тираде, поскольку почувствовал, что вновь начинает дышать тяжело и неровно, изрядно отхлебнул из стакана, поперхнулся и закашлялся. Подумаешь, сказал он себе, девчонка сбежала. Ну и что? и не такое бывало. Подумаешь, лишила его последней надежды. Тьфу, было бы из-за чего киснуть! Он уже стольких вещей в жизни лишился, что потеря одной, к тому же маленькой и глупой надежды, ничего не может прибавить к общему счету.
– Подумай еще вот о чем, - продолжил он вправлять себе мозги, продышавшись.
– Девчонка хороша, как картинка, и вокруг нее роятся парни, которые так и пялятся на нее, вывалив языки. Уж наверняка среди них найдется пара-тройка влюбленных олухов. И легко предположить, что и ей кто-то нравится. Так куда же ты лезешь, калека несчастный?! Сиди, где сидишь, и не пытайся испортить девчонке жизнь...
Несмотря на все уговоры, глаза снова начинало жечь, и Рэндалл перебегал взглядом с одного предмета на другой, пытаясь хоть за что-то зацепиться, отвлечься, остановить слезы. На столе лежал нож, который он, как всегда, не убрал на место в ящик. Очень долго Рэндалл смотрел на него, плотно сжав губы, потом протянул руку, взял его и поднес к лицу. Блеск стали завораживал. Рэндалл замахнулся и по рукоять всадил нож себе в бедро. Вытащил его и ударил снова. После этого пальцы стали липкими и скользкими от крови, Рэндалл бросил нож на пол и стал смотреть, как кровь растекается и пропитывает джинсы, делая их из синих черными.
Часть 2. Глава 4
Глава 4
Несколько вечеров подряд Диана просидела дома, безмерно этим удивляя братьев. Видя, как она тиха и уныла, Брайан тут же предположил какую-нибудь хворь, и Диана охотно схватилась за эту мысль и соврала, что у нее болит голова. Удивляться Брайан не перестал, потому что никогда раньше ничего такого с ней не случалось, но с вопросами не лез, и по ночам гонял один, возвращаясь под утро сильно навеселе. Усыпить подозрения Дани было не так просто: он связал визит сестры к Рэндаллу с ее кислым настроением и теперь вглядывался в нее пристально, пытаясь понять, что произошло. На его многочисленные вопросы Диана отвечала вяло в том духе, что ничего не стряслось, говорили они с Рэндаллом про Марию, и то недолго, и ничем таким он ее не расстроил. Дани недоверчиво качал головой. А наведавшись к Рэндаллу и застав того в состоянии не просто привычно мрачном, а подавленно-угрюмом, окончательно убедился, что сестра его обманывает. Рэндалл был бледен, отвечал сквозь зубы и невпопад, и явно не знал, чем занять себя. Все валилось у него из рук. Дани начал подозревать, что за объяснение состоялось между ним и Дианой, из-за чего они довели друг друга до подобного состояния.