БАЙКИ ИЗ БАРА «100 РЕНТГЕН»
Шрифт:
— Меня удивило то, что лежащий предо мной сталкер был совсем свежим, не тронутым тленом. На вид ему было лет восемнадцать, не больше….
Спасатель облегчённо вздохнул. Разыскиваемому подростку, пропавшему в Зоне, было не больше пятнадцати.
— …думал, что задохнулся, но у него в сумке нашёлся противогаз, несколько фильтрационных масок. А на груди, в том месте, где сердце, маленькая колотая рана.
— Шилом, что-ли, убили пацана? — возмутился Изотоп. — Ты внимательно осмотрел. Может, это было входное отверстие малокалиберной пули? Его, наверное, убили мародёры?
— Отморозки
Сталкеры возбуждённо зашумели.
— Под Нежиховом, таким же образом убили молодого сталкера, моего брата, — крикнул Савва, сидящий за соседним от Спасателя и Малыша столом.
— В Крюках нашли труп, возле МТФ, тоже шилом заколотый.
— Получается, в Зоне маньяк объявился, на мальчишек охотится, — сделал вывод Малыш. Его голос потонул в шуме выкриков.
— Мразь какая-то объявилась, детей губит!
— Может, Ренегаты изгаляются?!
— Поймать предводителей, головы поотрывать!
— Тихо, народ! — Прогремел голос, принадлежавший высокому, не потерявшему армейской выправке сталкеру, одетому в форму военных сталкеров. — Несколько дней назад, по заданию своего командования, я разговаривал с представителем Ренегатов. Саму беседу я излагать не буду, но скажу, что Архангел, представитель Ренегатов, жаловался на сталкеров. Да, да на вас!
— Да ладно, будет тебе заливать! — крикнул Изотоп. — Снюхались с мародёрами, отморозков поддерживаете!
— Ша! Не надо пыли! Мы, что, с головой не дружим?! — поднялся друг военного. — В руки Ренегатов попало наше имущество, у нас был деловой разговор.
— Настолько деловой, что вы тут же попали в доверие ублюдкам! — зарычал Медведь. — Бармен, почему этих уродов пустили в бар?! Вышвырнуть их отсюда!
— Не надо шуметь! Ведите себя достойно, — пришлось брать управление негласным собранием в собственные руки. Разгорячённые алкоголем мужчины сдуру могли наломать немало «дров». — Право голоса имеет всякий, кто хочет высказаться. Силовые приёмы будете применять за стенами бара, на Арене! Рассказывай военный! Так вот, Архангел жаловался, что сталкеры за последний месяц убили трёх юнцов, принадлежащих его клану. Им было от шестнадцати до девятнадцати лет.
Вместо того, чтобы внести ясность, военный сталкер своим объявлением ещё больше запутал ситуацию. Казалось, что если в убийстве детей виноваты Ренегаты, то следует просто наказать виновных. Но, как выяснилось, отморозки тоже входят в число пострадавших. Кого тогда винить в смерти молодых людей?
На какое-то время в баре воцарилась тишина, нарушаемые тяжёлым дыханием, шумными глотками, звоном стаканов. Паузу нарушил Аркадий:
— Скажите, может кто-то из вас видел этого парня! Знает, куда он направился? — он поднял в воздух большую фотографию и покрутил её в разные стороны, давая сталкерам рассмотреть внешность разыскиваемого парня. Лицо вихрастого, задорно улыбающегося паренька легко запоминалось. Его мог забыть только страдающий болезнью Альцгеймера.
К Аркадию подходили сталкеры, сидящие в дальних углах бара, смотрели на фото, и, отрицательно качнув головами, отходили на свои места. Последним к Спасателю подошёл дед Кузьма, решивший отовариться в баре.
— Нет, мужики, я думаю, что здесь не Ренегаты замешаны. Не думаю я, чтобы эти отморозки полностью человеческий облик потеряли, — заговорил дед Кузьма, дождавшись, когда шум немного стихнет. — В то, что забрать последнее, с трудом добытое, верю. В то, что убить могут, ни за что, тоже верю. А в то, чтобы одних мальчишек убивать, — никогда. Милицию надо привлекать, к расследованию.
— У тебя дед, совсем котелок не варит, что ли? — возмутился Савва. — Здесь, все сидящие за столами — вне закона, а ты милицию!
— Значит детектива, криминалиста какого-нибудь, чтобы покопался человечек, понюхал воздух. Глядишь, маньяка бы изловили, всем миром…
Спасатель с фотографией подошёл к барной стойке и показал фотографию мне. Я видел много юных лиц, память на лица у меня хорошая, но лицо мальчика мне показалось незнакомым.
— Аркадий, — обратился я к Спасателю. — Сходи на Янтарь, к Болотному Доктору, к Лешему в Лиманск. У «Долга» поинтересуйся. Рано или поздно, следы отыщутся. Человек не иголка, не может бесследно пропасть. Если его Чернобыльский маньяк к рукам не прибрал…
Спасатель печально вздохнул.
— Что я его матери скажу?
— Так и скажешь, что мальчика приняла Зона, сделала из него своего воспитанника.
— Нет, это неправильно. Женщина подумает, что мальчишка жив, сама пустится на поиски. Либо к кому-нибудь другому обратится. Ты же понимаешь, что для матери означает потеря ребёнка. Нельзя давать надежду!
— Тогда ищи! Пройдись по барам, ведь не только у меня собираются люди. Наклей в людных, посещаемых местах объявления. Кто-то, возможно, видел.
— Я сам всё понимаю, — Аркадий вздохнул. — Не первый раз приходится голову ломать. Но если раньше поводом для размышлений были методы спасения, то сейчас, думаю, где его искать, этого бегунка. Может, его в Зоне вообще нет. Сидит где-нибудь на даче у друга. Хотя нет, вряд ли. Ладно, спасибо за подсказку.
Выйдя на улицу, Аркадий стал клеить на стену лист бумаги формата А4, с отпечатанным на принтере изображением мальчика. Налетевший порыв ветра скомкал тонкий лист, попытался вырвать его из рук Спасателя.
— «Может, это знак свыше?! Весточка от Творца Зоны? Мальчишка где-то неподалёку?
Аркадий оглянулся. Никого, кроме сталкера, выходящего из бара он не увидел…
— Ну, что, уроды? — изгалялся над пленниками откормленный мордоворот Топор. Его бесцветные глазки источали ненависть. От громадной, накачанной фигуры веяло безудержной силой. — Разжились артефактами? Где ваши бирюльки?
— Нет у нас бирюлек, — хмуро отвечал старший, попавшей впросак группы, сталкер Лось. Он чувствовал ответственность за своих людей, за их безопасность. — Всё, что успели собрать лежит в рюкзаках.