Байки из дворца Джаббы Хатта-1: Человек со своим монстром (История смотрителя ранкора)
Шрифт:
Он услышал раскатистый голос Джаббы, явно выражавший несогласие. Громкий крик — и тут дверь-ловушка сверху открылась, два тела упали в яму ранкора.
Малакили издал стон, ударив кулаком по ладони.
— Ну почему же именно сейчас?!
Он еще раз взглянул на хронометр. Спасительный корабль мог прибыть в любой момент.
Несколько сменщиков Гонара протиснулись поближе к Малакили, чтобы посмотреть, как новые жертвы умирают в яме ранкора. Он не помнил их имен. Его совершенно не интересовала их судьба. — Только съешь их! Торопись! — прошептал
Он увидал молодого худощавого человека — не о чем беспокоиться — и одного из глупых га-морреанских стражей. Малакили сжался, когда увидел, что у стражника все еще есть устрашающий вибротопор, который мог ранить ранкора. Но стражник был в таком ужасе, что, казалось, совершенно забыл о своем оружии.
Гаморреанен попытался сбежать, но ранкор в мгновение ока оказался рядом, схватил и засунул тело целиком в пасть. Монстр чавкнул, затем затолкал все еше дергающиеся ноги себе в глотку. Ранкор повернулся к человеку и устремился вперед.
Малакили бросил взгляд на хронометр. Корабль госпожи Валариан уже, наверное, приближался, тихо скользя по пескам, подлетая к тайному месту встречи.
— Ну давай же! — прошептал он.
Наверху веселились и хихикали зрители. Глубокий гортанный смех Джаббы эхом раздавался в яме. Зрители, казалось, уделяли представлению больше внимания, чем оно заслуживало. Малакили удивился — кем же была жертва?
Юноша перебежал к другому краю ямы, выхватывая одну из валяющихся костей как раз тогда, когда ранкор схватил его лапами и поднял к челюстям.
Человек соображал довольно быстро — он вставил длинную кость в пасть ранкору, как распорку, монстр выронил его, пытаясь вытащить кость изо рта.
Малакили вздрогнул, вспоминая куски боевых арахнид, столь болезненных для нежной кожи в пасти ранкора.
— Мой бедный зверек, — сказал он. Малакили успокоил себя. Не важно. Как только они сбегут, у него будет масса времени, чтобы заботиться о своем монстре в одиночестве, в спокойствии, в их собственном мире.
Юноша побежал в панике, как напуганный йава, бросившись к решетчатой двери, пытаясь выбраться наружу. Малакили толкнул его назад, как и другие.
— Поторапливайся и скармливайся! — сказал он, глядя опять на хронометр.
Времени было в обрез.
Внутри логова молодой человек пробежал прямо под ногами ранкора, выскочив с другой стороны.
Малакили в смятении шлепнул себя по лбу. Тот же самый глупый трюк проделывали боевые арахниды, но ранкор все еще не научился от этого защищаться.
Ранкор издал раскатистый рев и обернулся к человеку, разведя лапы. Человек забежал в нишу, где ранкор частенько спал, проскочил под тяжелой зубчатой решеткой, которая закрывала его, когда уборщикам нужно было почистить клетку.
Малакили чувствовал, как его сердце колотилось, он тяжело дышал. Наверху кричали и улюлюкали еще громче. Даже если ранкор съест человека в ближайшие несколько секунд, зрители не успокоятся еще некоторое время. Он выдал еще один стон. И что ему делать теперь? Госпожа Валариан не станет ждать.
Теперь ранкор загнал человека в ловушку и нагнулся, чтобы пролезть в свое спальное место. Человек схватил какую-то округлую кость — нет, череп, — и швырнул им в панель управления как раз тогда, когда ранкор подлез под зазубренной решеткой.
Череп попал по кнопке и нажал ее, массивная дверь из дюрастила рухнула вниз, как лезвие гильотины. Острые зубья впились в голову и спину монстра, пригвоздив его к полу, разбив череп и раздирая шкуру.
Ранкор издал жалобный рев и застонал от оглушающей боли, как будто зовя Малакили, а затем испустил дух.
Малакили застыл как статуя. Его рот открылся в тот же момент, когда по ушам ударил рокочущий крик неверия и муки.
— Нееееет! — продолжал орать он.
Ранкор был мертв! Зверь, которому уделял внимание, о котором заботился… зверь, который спас его от тускенских разбойников… который позволял сидеть на своей шишковатой ноге, когда Малакили обедал.
Стражники открыли клетку, когда злые крики донеслись сверху. Они выволокли сопротивляюшегося человека, но Малакили был слишком потрясен, чтобы заметить даже это.
Двигаясь как дроид, не в состоянии остановиться, Малакили прошел в клетку, где застыл напротив останков мертвого любимца. Прочие, кто тоже хотели заботиться о ранкоре, исчезли, обнаружив, что шансов больше не было никаких. Только один человек, высокий и смуглый, с темными волосами, проследовал за ним.
Малакили смотрел на потеки сукровицы на скользком полу. Ранкор лежал неподвижно, как будто бы спал. В конце концов не имея больше сил стоять, Малакили дал волю своим чувствам, сходным с наводнением на Татуине. Он скорбно стенал в горе, готовый упасть в обморок, не зная, что ему делать теперь. Человек рядом с ним — — Малакили не смог вспомнить его имя, как ни старался — положил перепачканную руку ему на плечо, похлопывая его и пытаясь утешить его, но он, спотыкаясь, пошел прочь, терзаемый муками. Все, что он видел, были его воспоминания о прекрасных днях, проведенных с ранкором.
Он услышал эхо злого голоса Джаббы, доносящееся сквозь решетку, командующего взять захваченного человека к Великому провалу Кар-кун и скормить сарлакку. Джабба не переживал из-за того, что ранкор погиб: он был расстроен только тем, что ожидаемая великая битва с крайт-драконом не состоится.
Слезы все бежали по круглым щекам Малакили, промывая полосы на его перепачканной коже. Кадык подскакивал вверх-вниз, стараясь задушить рыдания. Малакили думал только о том, как он ненавидит Джаббу, и что преступный король испортил все. Даже прежде, чем его печаль ослабла, Малакили нашел пути возместить ее, поклявшись сразиться с самим Джаббой Хат-том. Он найдет способ заставить преступного слизняка заплатить.
Снаружи, под раскаленным жаром дня, кружил спасительный корабль госпожи Валариан, он ждал и ждал, пока наконец не ускользнул назад к Мое Айсли пустым.
Валариан ни о чем не волновалась. Ей уже обо всем доложили.