Байт III. Звезда и Смерть Шшлемхх Аинна
Шрифт:
Мне нужен был спокойный, уверенный в себе и рассудительный спутник. Не раздевающий меня облизывающим, словно чупа-чупс взглядом, озабоченный прыщавый подросток, а человек старше меня, который сможет защитить и согреть, – она бросила на меня многозначительный взгляд.
– В универе, после школы, – то же самое. Серость и безнадега… Только теперь к сокурсникам добавились еще и озабоченные преподаватели. Единственной радостью оказался комплект для погружения в «Мир», оставшийся от сбежавшего от нас отца. Такой же невзрачный и потяганный, как и он сам. Но я благодарна ему, в спешке бегства, забывшему тот в тумбе стола
– Никогда не забуду своего первого погружения! – лицо ее стало мечтательным. – Таких ярких красок я не видела с рождения! Ненастоящий, виртуальный «Мир», оказался именно таким, о котором я мечтала! Миром, в котором я хотела бы жить, забыв о бессмысленных земных заботах: универ – дом – похотливые ухажеры; похотливые ухажеры – дом – универ…
Но для этого, мне сначала надо было стать сильной и самостоятельной.
И я, едва мне пришла первая мысль о возможности поселиться в новой реальности, решила стать амазонкой, чтобы иметь силу постоять за себя, чтобы доказать всем истекающим слюнями козлам, – я не кукла для их постельных утех! Как я смеялась, якобы уступая их домоганиям, а когда они расслаблялись, сносила с плеч их дурные головы с удивленными предсмертными взглядами маслянистых глазок!
Она ушла мыслями в себя. На губах играла зловещая улыбка. Ей очень шел наряд так удачно подобранный Рутой, выгодно подчеркивающий все малейшие изгибы тела, оттеняющий цвет кожи и волос. Действительно, нереально красивая молодая женщина! Может быть, и я стал бы облизывать ее похотливым взглядом, закипая от желания, если бы не зациклился на Диане и не встретил Антона. Или просто не принимал на себя моральных обязательств, отбросив всяческие условности.
Она завораживала взглядом своих серых с поволокой глаз. Знала об этом, и умело использовала в своих целях. Даже то, что в игре она стала так нелюбимым мною ПКашером – убийцей игроков, не отталкивало, как это происходило обычно, а наоборот, добавляло ей некого шарма в моих глазах.
Одна часть меня, отслеживала и анализировала всю глубину и степень воздействия ее женских чар, а другая звала прекратить рефлексии и броситься в омут страсти с головой. Я больно ущипнул себя за ногу, пытаясь избавиться от наваждения. Вот уж! Не Вера – Веруня, – а коварная сладкоголосая гомеровская Сирена!
– Когда я его встретила, – уловил я продолжение монолога Веры, – я подумала, – вот он, спокойный, нежный и надежный человек! Не жадный, обязательный и сильный. На такого можно положиться, ему можно доверить свою судьбу и судьбу своих будущих детей.
Она вновь замолчала.
– И почему же у вас ничего не получилось? – тихо поинтересовалась Алия. – Он тебя не любил?
– Любил, – с печалью в голосе призналась Вера, – любил… Только мы с ним, как оказалось, привязаны намертво к разным мирам. Он наотрез отказался идти со мною в «Мир», а я… Я даже спать рядом с ним не могла, сжимаясь от ужаса при одной мысли о возможном прозябании на Земле до конца жизни! Даже с ним! Хорошим, надежным и сильным.
– Значит, это ты его не любила! – констатировала Алияанита, неожиданно и остро посмотрев Сереге в глаза. У того аж дыхание сперло на полувыдохе. – Я бы так не смогла! Жить с нелюбимым!
– Много ты знаешь! – задумчиво ответила Вера. – Я, конечно, понимаю твою ситуацию, – серьезная болезнь, несчастные родители. Скажи, а тебе никогда не приходилось думать о еде? Не о каком-то особом блюде, а просто – о еде? О куске хлеба, яблоке, морковке, – все равно, о чем, лишь бы съедобном?
– Нет! В последнее время я вообще почти не ела, – призналась Алия.
– А мне приходилось! – чуть ли не выкрикнула Вера. – Приходилось! Отец проигрывал в карты все деньги, которые приносила домой мама. И бил ее, если она их прятала! Ты представляешь, насколько трудно, вечно голодной девчонке не согласиться дать доброму дядечке, который может тебя так вкусно покормить? И как это стыдно и унизительно!? Хорошо хоть отец сбежал до того, как я окончательно созрела, иначе все могло бы произойти по-другому. Я просто могла не выдержать! Но он исчез, и у нас появились деньги, хотя бы на молоко и хлеб! Понимаешь?
В комнате повисла тяжелая тишина. Да, не все на самом деле так, как я думал. А она, оказывается, волевая личность!
– Прости, что заставил тебя вспоминать… – начал я.
– Брось! – прервала меня Вера. – Что было – то прошло! Антон мне нравился. Я не любила его, нет! Просто чувствовала себя за ним, как за каменной стеной. Спокойно. Он никогда ничего от меня не требовал. Всегда только просил. Милый Антоша! Но и я ему ни в чем не отказывала…
И снова посмотрела мне в глаза с вызовом, мол, знай – я такая! Такая, как есть, – ни в чем не оправдываюсь, и ни о чем не жалею!
– И что было дальше? – поинтересовалась Алия, на секунду отрывая голову от Серегиного плеча. – Вы расстались?
– Да. Некрасиво получилось, – призналась Вера, поморщившись. – Для нас, наши реальности стали словно наркотики. Он постоянно искал новой дозы адреналина, с головой уйдя в свои экстремальные увлечения. Я же, – практически полностью перебралась в «Мир». Там я и встретила того, кого, как мне тогда казалось, ждала всю свою предыдущую жизнь. Я настолько увлеклась новым для меня ощущением, что совсем забыла о насущных потребностях своего живого тела.
Она замолчала, облизнув пересохшие губы.
– Поэтому ты и попала в больницу? – спросил я, наливая воду в кружку и подавая ей.
– В общем-то, да, – подтвердила Вера, взяв с благодарным кивком воду. – Только до того произошли некоторые события, о которых тоже стоит рассказать.
Она вернула кружку мне и обратилась к Алие.
– Вот ты, если бы полюбила, пошла за любимым везде, куда бы он тебя ни позвал?
– Конечно! – та, искоса глянула на сделавшего невозмутимое лицо Сергея. – Если позовет, пойду!
– Вот и я, – влюбилась в первый раз! – улыбнулась Вера. – И пошла! Конечно, до того были и цветы, и романтические встречи с поцелуями под луной. Может быть, это покажется смешным, – влюбиться в сгенерированного системой персонажа, но, я уже не понимала, где настоящая жизнь, а где нет, и где я – настоящая.
Я жила в «Мире», я потеряла голову и забыла, что здесь, в прекрасном краю грез, присутствует только мой разум, а телу, оставшемуся в капсуле, нужно нечто другое, – не романтические встречи и томные вздохи, а вполне материальные питательные вещества, заключенные в еде и воде.