Бедная миллионерша
Шрифт:
– Таким образом, у нас имеется реальный подозреваемый. Это первый курьер, который явно никакой не курьер, а воришка, который провел в нашем подъезде около десяти минут, за это время успел обчистить ваш тайник и покинуть подъезд. Но тут возникает вопрос номер два. Допустим, в подъезд этот человек вошел под видом курьера, но как он попал в вашу квартиру? Следов взлома на вашей двери мы не обнаружили. Значит, либо у вора были ключи, либо дверь в вашу квартиру была открыта, и вор просто не устоял перед искушением.
– Я ключей никому не давала!
– Проверьте среди ваших близких.
Из близких у Тани были только две ее подруги –
На этом следствие и закончилось. Таня в то время пребывала в таком расстроенном состоянии, что с нее вполне сталось бы оставить входную дверь незапертой.
– Но ведь вор не стал тратить много времени на обыск квартиры. Вы сами сказали, что вышел обратно он уже через десять минут. Значит, он не колебался, он точно знал, где искать деньги. Пришел, сразу же направился к шкафу, отодвинул его от стены, забрал деньги из тайника, придвинул шкаф обратно и ушел. Десять минут ему вполне на это хватило.
– Вы кому-нибудь говорили, что у вас за шкафом оборудован тайник?
– Ни одной живой душе.
– А если хорошенько припомнить? Последние дни вы пребывали в стрессе, наверное, вам приходилось прибегать к помощи русского народного средства – водки. Выпили, облегчили душу в незнакомой компании, случайно сболтнули, что у вас припрятаны деньжата на крайний случай. А кто-нибудь более трезвый эти ваши откровения запомнил. Может, и ключи от квартиры тогда же у вас стащил.
Таня не стала возражать. Действительно, бывали у нее в последнее время моменты, когда она не могла точно вспомнить, где была и что делала. И напиваться ей случалось, правда, пила она обычно дома, а не в компании посторонних. Принимала таблетку выписанного ей врачом успокоительного, потом стакан вина, затем снова таблетку. И если не помогало, еще вина. А после, наконец, засыпала, и никакие угрызения совести ее больше не мучили.
Весь процесс укладывания на боковую длился от получаса до двух часов. И в это время Таня уже плохо соображала, что к чему. И ведь мог к ней кто-нибудь случайно на огонек заглянуть именно в этот момент, какой-нибудь курьер случайно дверью ошибся, а она к нему с пьяными откровениями и примоталась. Наутро уже ничего не помнила, а вот он ее, наоборот, хорошо запомнил. Потом подкараулил, когда ее не было дома, и пришел.
Правда, ключи от квартиры Таня вроде бы не теряла, но с другой стороны, сколько их там было изначально в комплекте, сказать точно тоже не бралась.
Три ключа? Или все-таки четыре? Тогда, получается, один пропал?
– А вы можете отследить перемещение этого фальшивого курьера по городу? – с надеждой спросила Таня у полицейского.
На это следователь деликатно дал ей понять, что возможности в рамках проводимого ими расследования далеко не безграничны и отпущенные на него средства никак не подразумевают такой долгой и кропотливой работы.
– Вот были бы вы женой депутата или лучше самим депутатом, и еще лучше, если бы вас не просто обокрали, а убили, тогда дело другое! Тогда уж мы этого человека обязательно бы нашли!
Но становиться депутатом ей было уже поздно. А умирать Таня и подавно не хотела. Поэтому дело так и спустили на тормозах.
Преступник ушел, унеся в кармане сто тысяч евро, а у Тани в загашнике осталось еще около десятка тысяч все тех же евро. Тоже, если вдуматься, совсем неплохая сумма, одинокой молодой женщине на нее можно было прожить целый год, понятное
И все же Таня не могла не думать о своем будущем. А оно у нее вырисовывалось каким-то очень уж мрачным. Ни работы, ни образования, ни видов на будущее. Одно хорошо, крыша над головой теперь имелась, но если не платить по счетам, можно было ее лишиться.
А хуже всего были галлюцинации, которые посещали Таню с завидным постоянством. Ей упорно мерещился покойный муж. Приходил он к ней и утром, и днем, и ночью, совсем не считаясь с закрытыми дверями. Впрочем, призраку двери – это тьфу и растереть.
Таня обратилась к врачу, тот выписал ей новое лекарство, но от него стало только хуже.
Галлюцинации продолжились, да еще плюс к зрительным прибавились слуховые. Если раньше муж просто приходил и смотрел на Таню, то теперь он начал говорить ей всякие жуткие вещи. Пугал адским пламенем, обещал расправиться, угрожал, что будет до самого ее последнего дня приходить к ней. Личного счастья он ей тоже не обещал, потому что считал Таню виновной в его смерти. И самое скверное, что он был абсолютно прав в этих своих претензиях. Потому что была вина Тани в том, что случилось с ее мужем. И вина эта была немалая.
Как всегда, от этих мыслей Тане стало не по себе, накатила дурнота, сделалось чересчур душно.
Очнувшись, она попросила у доброй тети Гали:
– Я выйду на воздух?
– Иди, девонька, подыши. Это тебе от самогона нехорошо сделалось. Вечно Серега его всем подсовывает! А ведь там градусов семьдесят, да еще настаивает его на хрене, вот тебе с непривычки и подурнело. Ничего, пройдет!
Если бы так! Таня вышла на задний двор, где ребята уже закончили лепить свою снежную крепость. Стало уже совсем темно, родители загнали детей в дом. Но крепость осталась, и она была хороша. В полтора человеческих роста, сложенная из мощных снежных глыб и облитая для крепости водой, она уже схватилась на морозном воздухе ледяной коркой.
И эта крепость была обитаема! В одном из ее окошек светился огонек.
Повинуясь не столько здравому смыслу, сколько обычному человеческому любопытству, Таня медленно двинулась в сторону крепости. Она ничего не могла с собой поделать, этот огонек манил ее к себе, словно мотылька. Кто там может быть? Кто-нибудь из детей не послушался родителей и сидит там, втихомолку играя в свой смартфон? Вот она сейчас задаст ему! Напугает мальца так, что надолго запомнит!
Но когда Таня оказалась возле самого окошка, ей навстречу появилось лицо. О, как же оно было ей знакомо! Сколько времени она провела, разглядывая его черты долгими темными ночами, прикидывая, как бы ей лучше избавиться от этого жуткого человека, ее мужа.
И вот сейчас она снова увидела его. Он был бледен. Он был страшен. Лицо его перекашивала чудовищная гримаса, но это все равно был он.
– Явилась, грешница! – проскрежетал он зубами. – Гореть тебе в аду за то, что ты со мной сделала!
Зубы лязгнули у самого лица Тани. Ей даже показалось, что она почувствовала запах. У мужа были проблемы с пищеварением, и изо рта у него попахивало.
Запах Таня узнала сразу. От ужаса у Тани земля ушла из-под ног. Она отшатнулась и открыла рот, чтобы закричать, но внезапно почувствовала, что спазм схватил ее за горло, и она не может вымолвить ни единого звука. Просто ни единого! И двинуться с места она тоже не могла, ноги словно прилипли к земле.