Бедовый мальчишка
Шрифт:
Чапаев наклонил голову и задумался. Немного погодя он негромко произнес:
— Вот Ленина к нам бы сюда… Он бы обо всем рассказал.
Василий Иванович неожиданно выпрямился, поднял голову и широко раскрывшимися глазами посмотрел поверх слабых язычков затухающего костра куда-то в тихую ночную даль.
— Ленин, товарищи, вперед, должно быть, лет на тыщу все насквозь видит! — взволнованно сказал он.
Двое или трое бойцов повернулись назад и тоже поглядели в ту сторону, куда устремил
Несколько минут все молчали. Первым заговорил здоровяк-артиллерист:
— Лежишь это когда ночью и думаешь… обо всем думаешь… о жизни нашей. И так который раз, Василь Иваныч, за сердце возьмет… Неужели, думаешь, не придется мне при коммунизме пожить? Ведь я же за него кровь свою проливаю!
Чапаев поднял руки и, обняв сидевших рядом с ним бойцов, задушевно сказал:
— Доживем, товарищи! Непременно доживем! Это я вам правду говорю… Ну, само собой, постареем малость, без этого уж не обойдешься… Так, что ли, Курочкин?
— Верно, Василь Иваныч! — засмеялся тот и подхватил на руки гармошку: он с полувзгляда понимал Чапаева.
Василий Иванович расправил усы, приосанился и запел звонким, приятным тенором:
Ты не вейся, черный ворон, Над моею головой…Чапаевцы дружно подхватили любимую песню своего командира.
В дороге
Ветер срывал с деревьев омытые дождем листья, и они падали в грязь. Низко над землей ползли грязные серые облака. В лощинах дымился туман.
Шофер вел машину осторожно, огибая рытвины и лужи. Брезентовый верх и слюдяные окна были с большими дырами, поэтому шофер не поднял его. Сырой ветер забирался в кабину, дышал в лицо холодом. Вспоминалось прошедшее лето.
На колени Чапаеву упал багряный лист клена, крупный, чистый, с янтарными капельками дождя.
Василий Иванович смотрел на лист и улыбался. Глазам его представилось синее-синее небо, шелковые нити паутины, плывущие над головой, разодетые в яркие наряды леса, тихие заводи озер с важными, нагулявшими жир утками.
Шофер заметил улыбку Чапаева и тоже улыбнулся.
— Хорошо… — сказал Василий Иванович и стряхнул с шинели лист.
«А Чапай простой человек, душевный», — подумал шофер, вглядываясь в дорогу через закапанное стекло. Вдали показался кустарник. За ним начинался крутой берег мелководной извилистой речки.
— До Ташлина доехали, — сказал Чапаев, двигая уставшими от долгого сиденья ногами.
— Вот и каланча пожарной показалась. Сейчас в селе будем, — подтвердил шофер.
Дорога пошла грязная, вязкая. Около моста — месиво из чернозема. Шофер взял это место с разгона. Машина выскочила на мост. Ветхие перила задрожали, шофер убавил скорость. До берега оставалось метра два. Вдруг затрещали доски, автомобиль наклонился и стал.
— Приехали! — Шофер выругался и стал вылезать из кабинки.
Чапаев последовал за ним.
— Двоим не справиться, — сказал шофер, осмотрев передние колеса машины, застрявшие в прогнившем настиле. — Крепко засела.
— Жди меня, я в исполком пойду, — сказал Чапаев и, приподняв полы шинели, зашагал в село. Ноги вязли в грязи, скользили, часто приходилось обходить мутные лужи.
…В комнатах волисполкома было сумрачно и накурено. У входа толпились, разговаривая, крестьяне, жены бойцов.
Василия Ивановича сразу заметили, как только он вошел в избу. Стало необычно тихо. Шепотом кто-то спросил:
— Чей это, бабоньки?
Чапаев поздоровался и пошел в переднюю комнату:
— Кто у вас тут председатель?
— Я председатель. — Со скамьи поднялся немного оробевший бородатый мужчина.
— Скажите, как вы считаете, нужен ремонт дорог в военное время?
— Дороги у меня исправны. — Председатель в смущении теребил толстыми, короткими пальцами чистые листы бумаги, вырванные из церковной приходо-расходной книги.
— Исправны? — переспросил Василий Иванович и прищурился. — А мост через речку? Он почему не отремонтирован?
— Да я… я приказывал починить… Башилов, народ наряжал? — обратился председатель к секретарю.
— Наряжал. Два раза наряжал, — приподняв от бумаги голову, ответил секретарь, — народу только не было, — и опять уткнулся в бумаги.
— Видать, ты плохой руководитель, отчета от своих подчиненных не требуешь. — Василий Иванович строго посмотрел на председателя. — Наши войска перешли в наступление на Самару. Скоро конец придет самарскому белогвардейскому правительству!.. Через Ташлино отправляются для армии боеприпасы и продовольствие, а ты никакого внимания дорогам! Ты что же это, а?
Среди столпившихся в дверях комнаты крестьян послышались одобрительные возгласы. Чапаев обернулся к народу и попросил, чтобы ему помогли скатить с моста машину.
Откуда-то появились лопаты, доски, и дружной толпой, во главе с Василием Ивановичем, крестьяне направились к мосту.
Скоро дряхлый, старый автомобиль выкатили на дорогу. Шофер завел мотор. Василий Иванович очистил лопатой сапоги от налипшей грязи и сел в кабину. Подозвав председателя, он сказал:
— Мост завтра же почини! И дороги исправь. Сам приеду проверю. И чтобы больше такого безобразия не повторялось! Хорошие дороги всегда нужны, а сейчас в особенности. Верно говорю, товарищи?