Бефстроганов по-губернаторски
Шрифт:
Посетительницы, а это были две толстые тетки бальзаковского возраста, по виду явно из колхоза, квартиру осмотрели как-то без огонька, особо никуда не заглядывая, как это обычно принято на таких смотринах. Их, как и риелтора Марианну, больше привлек граммофон, этакий скромный предмет старины, на покупку которого не так давно после долгих поисков расщедрился наш герой.
В момент их прихода Бэзл как раз слушал хриплого Леонида Утёсова. Тяжелая, будто крышка канализационного люка, пластинка,
– Оно еще и играет? – удивилась одна из колхозниц.
– Сами слышите. Нравится?
– Да, хорошая вещь. Дорогая, наверное?
– Да как сказать.
Гостьи вскоре удалились. Марианна в прихожей стала надевать куртку, которую ей учтиво подал Базилио.
– Может, еще что-то хотите послушать?
– А что у вас есть еще? Я никогда не слышала такого.
– Могу «Песняров» включить, могу Изабеллу Юрьеву.
– А кто это?
– Романсы пела в начале прошлого века.
– Да? Никогда не слышала.
– Могу поставить чего-нибудь попроще. «Бони М», например. Высокое искусство живет по принципу дорогого борделя – любые фантазии за ваш счет! Шучу.
Шутка получилась какая-то неуместная. Но Марианну это нисколько не смутило.
– Ой, как здорово! – проворковала она.
– Проходите.
Риелторша немного, как румяная доярка на сеновале, поломалась для порядка. И робко снова прошла в комнату. Базилий поменял пласт, и из широкого раструба бодро загудело: «О-о, Распутин, о-о, Распутин!».
– Чай, кофе? Коньяк не предлагаю, вы, наверное, за рулем?
– Да, за рулем. Но кофе я бы выпила. А конфеты у вас есть, Василий?
– Найдем. У моей жены греческая фамилия, а в Греции все есть.
Звучала музыка, пился кофе, затем как-то само собой в дело пошел и отвергнутый получасом назад коньяк. Потом Бэзл стал показывать Марианне коллекцию карманных часов, доставшуюся ему от бабушки. Целых двенадцать штук, лежащих в красивом полированном ящичке. Их когда-то собирал дед. Изумлению не было предела.
Потом не побрезговал представить ее очам орден Андрея Первозванного, купленный по случаю. Здесь она вообще чуть не облезла.
– А картины «Явление Христа народу» у вас нет? – спросила она то ли шутя, то ли всерьез.
– К сожалению, пока купить не сподобился. Она в Русском музее висит.
Понятно без слов, что в конечном итоге сердце продавщицы чужих квадратных метров не выдержало…
Дураку ясно, что домой она, конечно, не поехала. Марианна была замужем, и, что она наврала своему мужу в тот первый вечер, одному Богу ведомо. Она, как всякая порядочная женщина, изменяла мужу только по любви.
Ну а дальше все пошло по накатанному сценарию: наши новоиспеченные любовники, чтобы не привлекать особого внимания, стали встречаться по мере того, как находились потенциальные покупатели. Но при этом продажа квартиры отошла на второй план. И когда звонила Васильева жена, вопрошая, как там, мол, продвигается дело, Марианна ответствовала, что дело движется, но пока безрезультатно.
Часть 2
Однажды под Новый год
… В один из длинных декабрьских вечеров, незадолго до Нового года, Бэзл привычно долбил по своим барабанам, Капитоныч лихо оттягивал струны контрабаса, Серый дудел в саксофон, раздувая щеки, а Азан бойко бацал на гитаре и голосил на всю катушку очередной шлягер.
Посетителей в кафе было немного: несколько занятых только собой влюбленных парочек, которым было все до лампады, компания краснорожих офицеров, обсуждающих, видимо, стратегические планы запуска баллистических ракет средней дальности, да громко говорящая и разномастная тусовка молодых людей в углу зала.
Во время перерыва, когда «композиторы» ушли на перекур, некурящий Базилио остался один и тупо листал эсэмэски в своем телефоне. К нему подошла девушка, лицом, фигурой и ростом похожая на известную киноактрису Лидию Вележеву. А еще больше она напоминала красивого мальчугана: короткая стрижка, минимум макияжа, небольшая грудь, большие зеленые глаза. Одета в джинсы и свитер, на запястье – хипповый кожаный браслет.
– Добрый вечер. Мы хотим песню заказать. У нашей коллеги сегодня день рождения.
– Радостно. «Умирающего лебедя», что ли, сбацать? – вспомнил Бэзл эпизод из популярного фильма «Вокзал для двоих».
– Нет, чего-нибудь повеселее, – улыбнулась она.
– Как звать?
– Кого? Меня? Мирослава.
– Коллегу.
– Надя. Надежда Воронова.
– Работает кем?
– Мы журналисты из «Прикамской звезды».
– Здорово! «Надежда» Пахмутовой подойдет?
– Да, – кивнула Мирослава и протянула Василию несколько мятых сторублевок.
Очевидно, это было все, чем были богаты нищие журналисты. Кстати, это был единственный навар музыкантов за тот вечер.
– Сделаем, – заверил ее Василий. – Что-нибудь придумаем.
– Вы очень хорошо играете, – сказала Мирослава, спустя некоторое время. – Только вам каскада не хватает.
– Какого каскада? – не понял Базилио. – Таланта, что ли?
– Нет, талант – это талант. А каскад – это талант с каскадом, – ехидно улыбнулась девушка.
С этими поучительными словами Мирослава ушла к своему столику, где шумно восседали журналюги во главе с именинницей, и, прежде чем сесть на стул, оглянулась.