Беглец. Второй пояс
Шрифт:
– В сторону, прочь отсюда!
А старший орденцев за это мгновение вбил древко своего оружия в камни древней мостовой. Кольца над его головой яростно зазвенели, схожий звон вторил им и от каждого из орденцев. Я лишь сейчас рассмотрел, что у них в руках не простые дао, тяжёлые, изогнутые мечи, а дао с кольцами, вделанными в тыльную, тупую сторону клинка. По четыре на каждый меч. И сейчас эти кольца, словно живые, колотились о клинки, издавая звон.
Старший орденцев выкрикнул:
– Убейте его, братья!
Я отправил в сторону бегущего первым новый Указ – Сон. Только в него.
А затем мне стало не до кражи контрактов.
Орденцы наконец добрались до меня, окружили. Через миг мне пришлось вертеться, словно змея под сапогами ватажника, уворачиваясь от сыплющихся со всех сторон ударов тяжёлых, звенящих мечей и техник.
Я по-прежнему видел глубину силы каждого из противников. Воины совсем не великого Возвышения. Которые сражались сейчас так, как не могли сражаться такие слабые Воины. Мне ли не знать, сколько человек может одновременно ударить мечом в толчее боя? За моей спиной много дней тренировок с моими наёмниками, когда они наваливались на меня всей толпой и точно так же брали в кольцо, не стесняясь использовать всё, что могут.
И никогда в тех схватках мне не было так тяжело, как сейчас, даже когда я ограничивал своё Возвышение, становясь Воином, а ведь сейчас вокруг лишь десять противников!
Отбить, отбить…
Звёздный Клинок первого созвездия сверкал непрерывно, встречая удары оружейных техник от десяти человек. Сейчас я сражался, как Мастер.
И не успевал.
Орденцы разили со всех сторон так, словно понимали друг друга без слов. Едва один встречал мой удар своим дао, как у него из-под подмышки выныривало лезвие меча того, кто держался позади него, сбоку рубило ещё двое, а трое других били меня со спины мечами и техниками. Лишь то, что орденцы почти не могли двигаться, сковываемые моими Оковами Льда, не давало им разить в полную силу и позволяло мне держаться, пользуясь преимуществом длины моего Пронзателя.
Очередной удар в колено и что-то вроде Ядра в живот не сбили меня только потому, что я непрерывно держал Опору. Мне не хватало времени даже на то, чтобы уворачиваться, уходя из-под удара. Да и некуда мне было деваться в этом кольце стали и льда, если уж честно. Ни на пядь в сторону не сдвинуться. Всё, что я мог – бешено вращать вокруг себя Пронзатель, отбивая сыплющиеся на меня со всех сторон удары.
Удары, которые то и дело достигали своей цели. Как и техники.
Мир сузился до мелькающих вокруг тяжёлых мечей, яростного звона их колец, колючего крошева разрушенных техник, летящего в глаза, до жара боевой медитации, пламя которой всё сильней и сильней охватывало меня, не оставляя и шанса. То и дело мир вокруг на мгновение исчезал, затягиваемый тьмой, которую я не успел задавить и запереть в Жемчужине. Каждый раз, ослеплённый, я пропускал удар, а то и два с той стороны, где не было моего Пронзателя. Амулет Фимрама уже, кажется, прожёг плоть на груди и принялся за кость.
В голове лихорадочно метались мысли. Откуда здесь орденцы? Неужели старики проиграли, и Магистр не поскупился, послал к Вратам Ясеня Мастера, который и провёл сюда таланты, что должны наказать меня?
Но как они нашли меня? Как?!
Снова попытался прекратить это безумство:
– Стойте, магистр ошибся!
Откуда-то из-за пределов стены жалящей стали раздался ликующий крик:
– Ордену слава!
Десять глоток вокруг меня восторженно грянули:
– Слава!
Кольца дао снова яростно зазвенели, словно живые, вторя звону из-за круга. Я выругался. Вновь очертил над нами узкий круг печати.
Смерть!
Да умрите же вы, дарс вас всех подери! Хоть кто-нибудь!
Без толку, только уже знакомая тяжесть на плечах.
Через миг один из дао ударил меня в плечо, но сделавший это орденец совершил ошибку, заступил ради этого на шаг глубже, чем нужно было в кольцо моего Пронзателя. Не в первый раз, но теперь я сумел его наказать: рванувшее от меня сияние сковало его по колено льдом, не дав отступить.
Древко Пронзателя метнулось к нему, но я не собирался пронзить его или рассечь, зацепил крюком, приняв ещё несколько ударов на Покров. Рыкнув, рванул противника на себя, и впервые с начала схватки переступил ногами, скользя между ударов дао. Подток нырнул вниз, со всей силы Единения ударив орденца между ног, а через миг я приложил ладонь левой руки ему к груди, пробивая его насквозь Шипом.
Девять.
Орденцы замерли на мгновение, когда я под треск лопающегося льда швырнул в них хрипящего товарища.
Этой крошечной передышки хватило мне, чтобы наполнить энергией второе созвездие Звёздного Клинка и разрубить бедро ближайшего из врагов, открывая себе на миг проход из их кольца.
Восемь.
Тот, что поймал умирающего, выхватил фиал с пояса, отпрыгнул назад, склоняясь над телом. Остальные семеро что-то хрипло заорали и перечеркнули клинками дао разрыв в строе, сомкнулись, не давая мне сбежать.
А я наконец развеял печать над нашими головами, сняв со своих плеч его невыносимую тяжесть, немного вернув себе дух. Моя ошибка. В область действия печати Смерти попал, валявшийся за их спинами Агост и за эти короткие вдохи схватки истощил мои запасы духа. Мне даже повезло, что печати не могут влиять на Мастеров, ведь я мог убить не просто одного из людей семьи Тамим, а родственника Сарефа! Не хватало мне ещё стать виновным в смерти третьего Тамим. Вот уж Серпет бы орал про это, брызгая слюной. Плохо же то, что печать Указа Смерти оказалась бесполезна и против орденцев. Против Воинов!
В этой схватке радовало только то, что орденцы даже не пытались направить мечи против Рейки, зато им явно не впервой сражаться против Мастеров. Я быстрей их, сильней, Звёздный Клинок первого созвездия даже не гаснет на лезвии Пронзателя, но слаженная работа орденцев позволяет им отбивать все мои удары. Даже всемером.
Их старший снова ударил своим посохом по мостовой, заставляя кольца звенеть. Спустя миг вновь зазвенели и кольца дао вокруг меня.
Впрочем, семь противников это не десять. Нет сомнений, что я сумею теперь вырваться из кольца. Вот только куда?