Беглец
Шрифт:
– Я подумаю, сэр – ответил охранник.
– Удачи тебе.
Президент хлопнул дверцей и, не оборачиваясь, зашагал по дороге. За его спиной «Брауэр» развернулся и вскоре скрылся за ближайшим поворотом дороги.
Долго шагать в одиночестве капитану не пришлось. Выходя из-за поворота, он сразу увидел стоящий поперек
Когда капитан приблизился к патрулю на двадцать метров, через мегафон машины прозвучала жесткая команда: – Лежать, – выполненная пешеходом без малейшего промедления.
В считанные секунды лежащее тело было профессионально обыскано. На руках и ногах сомкнулись кольца наручников. Непрошеный гость был поднят, без малейших усилий перенесен в броневик и уложен лицом в пол. Грубые солдатские ботинки опустились на его плечи и ноги, плотно придавливая к броневому листу. Машина сделала крутой разворот и стала наращивать скорость.
Полутьма боевого отсека при поворотах машины периодически озарялась вспышками света, когда через полуоткрытый люк в крыше проникали прямые солнечные лучи. Свет выхватывал опущенные на лица тонированные забрала шлемов охраны, широкие плечи солдат и направленные вниз стволы автоматов. Ракурс видимости бойцов, снизу вверх, психологически увеличивал их размеры и мощь.
Пленник про себя усмехнулся и закрыл глаза. С ним уже начали работать. Охрана строго выполняла инструкцию по психологическому подавлению воли задержанного, начиная с первоначального этапа задержания.
Где-то вдалеке прогрохотал взрыв.
«Прощай, Мивич, – с сожалением попрощался с парнем президент. –
Минут через двадцать хода броневик нырнул в тоннель, и наступила полная темнота. Не снижая скорости, машина прошла еще около двух километров, прежде чем остановилась. Лязгнул открывающийся боковой люк, и все те же мощные руки в полной темноте понесли президента в черную неизвестность.
Ступени, повороты, гул пустых коридоров, нарушаемый шагами охраны, лязг открываемых и закрываемых дверей.
Его усадили на жесткий стул, не снимая наручников, и сквозь закрытые веки он увидел красную полутьму, свидетельствующую, что помещение освещено.
– Можете открыть глаза, – прозвучал грубый голос.
– Уберите лампу, – ответил пленник, не поднимая головы и не открывая глаз.
Тональность света под веками значительно уменьшилась, задержанный медленно открыл глаза и только потом поднял голову.
Все было как обычно. Освещенная часть стола, за которым в полутьме скрывалась сидящая фигура человека, серый бетонный пол, ярко высвеченный лампой с узким отражателем, дальнейшая обстановка скрывалась в непроглядной тьме. Только сейчас за столом сидел не он, всемогущий, умный контрразведчик, решающий судьбу приведенного в его кабинет беспомощного и бесправного пленника, а другой, способный так же легко решить его судьбу, как когда-то делал он сам.
«Что за средневековый антураж, – мелькнуло в голове у капитана. – Будто они не знают, что имеют дело с профессионалом. Темнота, бетонный пол, наручники, грубый голос. Вся эта постановка для обывателя, который уже сейчас от всего увиденного сидел бы в мокрых штанах и сознался бы в чем угодно».
Конец ознакомительного фрагмента.