Беглец
Шрифт:
Спайдер не стал делать попытки обрушить свои силы, накопленные для войны с Долиной, на Урочище. Он решил подождать, когда Йарра, наигравшись в волшебницу, признает его лидерство. Да и попытка идти против дерзкой девчонки, в конце концов, могла стать войной с одним из космических пришельцев. А это для Спайдера было невозможным. Он знал, верил в то, что они есть источник благих изменений на планете. Воевать с одним из них… Сама мысль об этом была кощунственной.
Сам факт того, что он воровал вибрации, посылаемые Хозяевами Жизни в Урочище, делало его миссию в глазах самого Спайдера несколько еретической, требующей самооправданий. Но он знал, что эта «инициатива» не будет замечена той же Богиней Великой Дельты. А вот нападение на собрата может привести к каким-нибудь резким действиям Хозяев
Посему, он стал продолжать подготовку к уничтожению человечества, бдительно наблюдая за Урочищем. Ему и в голову не могло прийти, что Йарра считает его чудовищем, по сравнению с которым даже двуногие кажутся существами вполне безобидными. Знай он о беседе Арахниды с Дарием, Спайдер сделал бы все, чтобы уничтожить дерзкую выскочку и восстановить свою власть над Урочищем.
Белая Башня дала Арахниду многое. Даже слишком. Несмотря на краткость своего пребывания внутри артефакта, оставленного канувшей среди звезд человеческой цивилизации, он еще долгое время не мог знать, что делать с большинством полученных знаний. Они лежали внутри его сознания грудой бесполезного хлама. Со временем, впрочем он освоился со своей «эрудицией». Например, Спайдер с огромным наслаждением именовал насекомых своего пестрого воинства названиями, которые дали им люди прошлого. Какой-то особый, темный юмор усматривал Чужак в том, что армия, призванная навечно вымести людей с планеты, именуется давно мертвым языком, который вот уже несколько тысячелетий недоступен впавшим в дикость двуногим.
Вот и сейчас, стоя на опушке леса и готовясь дать команду к наступлению, Арахнид ухмылялся, глядя на позиции авангарда. Авангард состоял из нескольких телег, влекомых жуками-носорогами. Жители беспечно дремлющей долины людей именовали этих тупоумных созданий без затей, просто Бодачами, но Спайдер стал теперь «эрудитом». Носороги были почти совершенно невосприимчивыми к волевым импульсам своего командира. Только сила Хозяев Земли, аккумулированная Арахнидом, смогла сделать из них более или менее приемлемых носильщиков. Воевать с двуногими они не хотели, да и не умели. Зато, они доставили на поле боя не только Накопитель, но и вместилища штурмовых сил.
Чужак с особым наслаждением произнес вслух словечко из военного лексикона далекого прошлого Земли — «штурмовые силы».
Спайдер подошел к первой телеге, сторонясь беспокойно перебирающего лапами носорога, и откинул крышку. В лицо пахнуло тепловатой гнилью. Из отвратительно пахнущего месива, уложенного внутри деревянного короба до верху, показалась уродливая голова, увенчанная короткими жесткими антеннами. Потом грузное тело вывалилось на зеленую траву, источая зловоние. Носорог метнулся в сторону, и Арахниду стоило больших ментальных усилий добиться вновь его тупой покорности.
Огромный пестрый жук-арлекин отряхивался, суча лапами и бестолково хлопая надкрыльями. Избавившись от гнусно пахнущих комьев, он выглядел сейчас вызывающе пестрым на фоне равномерной зелени подлеска.
Раскраска арлекина была уместна в южных джунглях с их буйством красок, откуда, собственно, и доставил яйца этих жуков Спайдер, заставив их развиваться у Накопителя. Это его первенцы, три десятка пестрых жуков послужили как бы прологом созданию небывалого воинства. Сами по себе они не очень воинственны — любые местные стрекозы или осы подошли бы для атаки на поселения людей больше, чем эти махины. Но Арахнид был расчетлив. Он выведал в Башне, что с незапамятных времен эти твари, облюбовавшие плоды гниющих фиговых деревьев, совершали удивительно далекие перелеты. При этом они традиционно служили «транспортом» для многих видов насекомых-паразитов, которых природа обделила талантами к путешествиям. Например, на арлекинах отправлялись в свои губительные набеги хищные ложноскорпионы, «америхернесы». Банды этих чрезвычайно прожорливых тварей прятались среди обычных паразитов, высаживаясь за многие мили от места своей предыдущей охоты.
Строя планы нападения на людей, Чужак старался использовать насекомых комплексно, прекрасно зная, что не впавшие еще в окончательную
Таким образом, Арахниду удалось создать свои «штурмовые силы». Крылатый жук мог нести до десятка выведенных у Накопителя Америхернесов, а пятеро самых покорных воле командующего жуков могли брать под крыло по два паука-серебрянки и несколько дрессированных клопов.
Спайдер поочередно подошел к каждой повозке, и открыл верхние крышки. Вскоре опушка вся пестрела от грузно ворочающихся арлекинов. Теперь пришла очередь «десанта». Самая большая повозка распахнулась, и наружу полезли Америхернесы. Смысл повозок заключался в том, чтобы внутри поддерживалась весьма высокая температура. Этого Арахнид добился, набивая деревянные коробы плодами и овощами, мицелием и навозом. Начинка медленно гнила, выделяя тепло. Дело даже не в том, что его теплолюбивые «штурмовики» вряд ли смогли бы длительное время переносить резкий климат здешних лесов. Хотя, и в этом тоже. Но ящики предназначались и для других крылатых тварей.
Все это Чужак, с подачи Башни, именовал словом «стратегия», не особо понимая его смысл. Насекомые являются тварями холоднокровными. Гигантизация не исправила этого недостатка, напротив, усугубила все отрицательные стороны этого явления. И люди прекрасно об этом осведомлены. Они не ждали нападений осенью, зимой и весной. Сейчас как раз весна, и грозное Урочище дремало, дожидаясь теплых деньков.
Губы Арахнида кривила усмешка, когда он представлял себе безмятежный покой Распознающих и старост, которые наверняка еще не приступили к мобилизации своих отрядов, уповая на весеннюю прохладу. В такое время если и налетала на деревни какая-нибудь тварь из Урочища, то вела она себя вяло, норовя не столько охотиться, сколько притаиться где-нибудь на теплой крыше кузницы, улегшись у трубы, и греть негнущиеся конечности о раскаленные кирпичи.
Прекрасно «разогретые» перед атакой Арлекины и те твари, что собирались лететь на них в Долину меж тем, разворачивались в боевой порядок. Спайдер заставил жуков-носорогов вывалить гниющие теплые кучи из тележек. Теперь эти насекомые стали не нужны. Он совершенно равнодушно отнесся к тому, что появившиеся на тропе муравьи, несущие серебристые свертки, принялись расправляться с носорогами. Плевать, этих тупоумных жуков вокруг Урочища можно наловить хоть сотню за один день, а с муравьями-носильщиками ссориться не стоило. Тем более, что они доставили к опушке летучие силы второй волны вторжения: несколько десятков стрекоз-убийц, весьма редкой разновидности, обнаруженной Спайдером и «прирученной» с помощью Накопителя. Тут и куколки, и недавно родившиеся молоденькие особи, и уже взрослые твари, слегка задубевшие на холодном марш-броске от логова Арахнида. Муравьи, которых с огромным трудом удалось отучить от желания пожрать свой груз, быстро расправились с жуками-бодачами.
Чужак спокойно ждал, пока темное шевелящееся море отхлынет от безжизненных остовов носорогов. Теперь он заставил муравьев поднять поспешно брошенный груз, и закопать его в теплые кучи возле повозок. Пройдет несколько дней, и первые летучие убийцы, направляемые волей Арахнида, начнут атаковать селения. Они пойдут волна за волной, ибо даже командир этой странной армии не ведал, когда будет готова к войне та или иная особь.
Именно это и являлось «стратегией». Чтобы сломить сопротивление людей, не стоило надеяться на первый натиск.