Беглец

Охранник был хмур и зол. Он бил током своей дубинки всех проходивших мимо него заключённых. Мне тоже досталось. Выгнувшись от удара, я всё-таки устоял, с шипением выпуская воздух из лёгких. Бредущий рядом такой же военнопленный, в точно такой же жёлтой тюремной робе и с такими же архаичными кандалами на руках и ногах, подхватил меня под руку и повёл по аппарели бота на пыльную землю космопорта. Только когда мы отошли от бота метров на сорок, приближаясь к грузовой машине, переоборудованной для перевозки людей, он спросил:

– Судя по твоему

– Гурия. Жуткая дыра в империи Люмер, – сплюнул я, потирая место удара. – Вот не думал, что вернусь сюда…

– Не разговаривать! – рявкнул охранник-громила.

Дойти до машины мы не успели, послышался свист, и неподалёку стал садиться флаер с эмблемой корпорации «Гикон». Видимо, охранники знали о подлёте машины, раз вопреки инструкции свободно пропустили её.

Я находился в конце колонны военнопленных, но видел, что погрузка не началась, рабы стояли и ожидали приказа охраны, но его пока не было. Думаю, причина была во флаере, вернее, в его пассажирах.

Долго ждать не пришлось, под нашими взглядами флаер встал на все восемь опор, и его двигатели стихли. Сбоку отошла пассажирская аппарель, одновременно пилот активировал открытие грузовой. Из пассажирского выхода спустился на поверхность космодрома немолодой сухощавый мужчина в сером комбинезоне служащего среднего звена с той же эмблемой «Гикона» на рукаве. Он подошёл к старшему охраннику, и они обменялись информацией через нейросеть. Охранник на своём командирском планшете сделал какие-то пометки, после чего велел заму привести рабов, которых выкупил «Гикон».

О «Гиконе» я слышал не раз, ещё когда жил здесь до побега с планеты. Эта корпорация занимала большую часть промышленной инфраструктуры Гурии в её морских промыслах. Грузовая станция на орбите, это я не о терминале, тоже принадлежала ей. «Гикон» входил в десятку самых крупных корпораций империи. Здесь, на Гурии, был только его небольшой филиал, по сравнению с остальными его производствами.

– Эй ты! – Один из охранников, грубо ухватив за комбинезон, вытолкнул меня из шеренги. – Топай к новому хозяину.

То, что я один из тех, кого «Гикон» выкупил в свою собственность, меня не особо удивило. Пятеро парней и молодая женщина, которых тоже вытолкнули из шеренги, были разнообразными специалистами с высокими показателями интеллекта, что, как известно, очень ценилось. Я был седьмым и последним. Похоже, «Гикон» снял самые сливки с новой партии рабов. Это показывало, что он крепко стоял на ногах на планете и имел связи в верхах. Моя профессия была одной из самых ценных и редких, так что было понятно: «Гикон» был на планете не на последнем месте.

Мы выстроились перед служащим корпорации. Охранник тут же начал освобождать нас от кандалов. Служащий, надменно и с брезгливостью глядя на нас, как на вошь под ногами, сухо сказал:

– Я заместитель начальника филиала «Гикона» на Гурии Луй Моак. Теперь вы собственность корпорации, а я ваш фактический хозяин. Если я захочу, то сделаю так…

Вдруг меня пронзила боль, заболела буквально каждая клеточка тела, но я продолжал стоять. Тело было парализовано, хотя внутренне, в душе, я корчился от боли, как и остальные несчастные. Наконец боль стала стихать, и я прислушался к тому, что продолжил говорить Моак.

– …последует дисциплинарное наказание. Всем всё ясно? – скучающе спросил он, после чего махнул рукой в сторону грузовой аппарели. – Грузитесь на борт.

«Урод, а то, что можно выкупиться, ни хрена не сказал», – пытался я вызвать в себе злость и ненависть, но их не было.

Причина была в том, что ещё два месяца назад мне установили имплант подчинения, симбиот, который присосался к нейросети и теперь работал вместе с ней. Этим имплантом пользовались всего два раза. И оба раза мне это жутко не понравилось. В первый раз – когда его установили и активировали, проверяя на работоспособность. Второй раз сейчас. А так он работал в фоновом режиме. Установки были стандартные: не бежать, не убивать охрану и не совершать самоубийство.

Те же охранники, что доставили нас на планету, конечно, скоты были ещё те, но импланты они не использовали, предпочитая простые шоковые дубинки, которыми орудовали просто виртуозно.

Я попытался вызвать в себе злость и на империю и не смог, а ненавидел я её люто. Ведь теперь я был не только рабом, но и нищим.

Тогда, после предательства особистов эскадры рейдеров, которые сдали шесть кораблей подошедшим люмерцам, выторговав себе свободу и откупные, я попал в руки специального отдела флота люмерцев, и меня под пытками заставили дать доступ к личному счёту в банке Содружества и лично перевести все наличные средства на их счёт. Сами они этим счётом оперировать не могли, но заставить поделиться – вполне. Так что добрых чувств к местным военным я не испытывал никаких и при возможности собирался давить их в любом случае.

В данный момент чувств и эмоций не было, Моак с помощью импланта просто выключил их. Более того, от одной мысли нанести ему увечья, меня просто парализовало и скрутило от внутренней боли. Судя по тому что другие рабы так же замерли под злорадной улыбкой Моака, тот понимал, в чём дело. Хохотнув, он прошёл на борт флаера, а один из охранников, подбадривая дубинкой, повёл нас к грузовой аппарели. Ноги ещё с трудом двигались, но я, собрав силу воли, направился следом за остальными.

Что случилось с нами, было понятно: в импланте была активирована программа по полному подчинению новому хозяину. То есть о побеге я теперь даже думать не мог, на меня сразу сваливались паралич и боль. Также я не мог ничего сделать плохого «Гикону» и его служащим, более того, должен защищать их интересы. Гадство. Конечно, это всё стандартные настройки, но по прибытии в офис импланты будут подвержены индивидуальной настройке. После этого сбежать уже не получится. Если сейчас шанс ещё был, потом точно не будет.

В грузовом трюме был сделан ряд сидений с опускающимися страховочными поручнями-захватами. Охранник проследил, как мы, команда инвалидов, с трудом передвигаясь, заняли свои места и опустились захваты, после чего, со смехом указав пальцем на висевшую на переборке гроздь ошейников рабов, которые на нас почему-то не надели, покинул грузовой трюм. Гудя электромотором, аппарель начала подниматься, а я, не думая ни о чём, вспоминал историю встречи с Малией. Это помогало отвлечься. Без шуток, будучи профессиональным медиком с высоко поднятыми базами по психологии, я знал, как обмануть этот имплант: нужно просто делать одно, а думать о другом. Вот и всё. Но так умели делать только очень выдержанные люди. Я последние два месяца активно тренировался, чтобы так действовать, но всё равно был далёк от идеала, хотя кое-чему научился. Надеюсь, этого хватит.