Бегущая по огням
Шрифт:
– Вы так смотрите на мои руки, – вдруг сказал Александр Васильевич, когда они остались в кабинете одни. – Наверное, ужасаетесь. Когда я разводился с женой, она сказала мне много чего. Интерес представляет ее вывод: «Вот что значит – жить с человеком, который режет трупы».
– Отличный вывод, – кивнула Алла. – Это могло бы стать прекрасным газетным заголовком. Только я думала о другом. У вас руки хирурга.
– Я и есть хирург, – ответил Александр Васильевич. – Практиковал. Просто стал востребованнее как эксперт, патологоанатом. Защищался уже в патологической анатомии. Звучит не особенно позитивно, но в одном я уверен. Мой диагноз – последний и самый
– Да! Мне вообще некуда идти. Я собиралась сегодня снять квартиру. Но… я от вас позвоню своей завредакцией, она что-нибудь придумает, а мы действительно поговорим. Я уже схожу с ума. Злюсь на Сережку, даже на Настю, которая сделала для поисков Оли больше, чем наш хваленый Кольцов. А свою мать… Я ее видеть не могу.
– Мы поговорим и об этом, – серьезно сказал Александр Васильевич.
Глава 4
Сергей уже давно сидел в кабинете Земцова, а тот все работал, говорил по телефону, не обращая на него внимания. Это нисколько не мешало Сергею смотреть на Славу с гипертрофированными любовью и тоской.
– Ты не моргаешь, когда так пялишься? – наконец спросил Земцов.
– Только чтобы смахнуть набежавшую слезу. Мы редко стали видеться, Слава.
– Я сообщу тебе один факт, который тебя, возможно, удивит. Чаще встречаются коллеги, живущие в разных странах, чем работающий человек и бездельник, живущие в одном городе.
– Да ты что! Какие умозаключения! Я тут просмотрел обобщенную статистику раскрытых преступлений. Порадовало. Тем более кое-что об этих раскрытиях мне известно. О статистике тоже. Скажу другой факт, который удивит тебя. Даже ежу известно об этих раскрытиях и статистике.
– То есть ты пришел ко мне с приветом, а именно с докладом об истинном положении дел? Ошибся кабинетом. Туда лучше послать по почте. Если вернут, выложи в Интернете. Мы решили общие вопросы?
– Конечно. Ответы выложу в Интернете. Что у вас с осмотром квартиры, гаража и машины Геннадия Назарова по делу Семиной?
– Не получили разрешения, представь себе. Нет оснований.
– А то, что он был с ней в близких отношениях перед ее смертью или убийством?
– Это не сочли основанием. Тем более близость была не только с ним. Как минимум участвовали четыре человека.
– Все идентифицированы?
– Нет. Только Кичин и Назаров. Кто еще там был, эти двое якобы не помнят.
– А к какому выводу склоняется Масленников – Ксения умерла от чего-то или была убита?
– Пока только версии. Могла быть задушена, но в связи с расчленением… Нет точных выводов. Могла иметь место остановка сердца. От боли, к примеру. От какого-то яда, не оставляющего следов в крови… Элементарно перепила. Ему нужны улики от нас, а нам бы хотелось, чтоб ему все рассказала покойница. Как обычно. Так и не ясно, кто этого Назарова так оберегает. Куда ни сунемся – облом. Уже звонили моему начальству. Фирма у него какая-то дохлая, хилая. Что-то по подбору персонала. Он даже не владелец. Куда его двигают и зачем – вообще непонятно.
– Мое мнение – точной цели и места назначения еще нет. Просто такие кадры
– Такой план, полагаешь? Назаров – марионетка и вообще никто?
– Я только про его потешную карьеру. А мы допускаем, что он может быть убийцей. Кстати, о фирме – дохлой и хилой. Клиенты у них вроде есть, но документы все липовые, похоже. Мне удалось получить один договор с какой-то базой. Она им заплатила деньги не такие уж маленькие за подбор определенного количества работников. Прилагается пофамильный список. Все – мертвые души. Либо таких давно нет в живых, либо их не было в принципе. Вымышленные персонажи. Если есть совпадения по имени-фамилии, то их нет по указанному адресу и наоборот. Попался один, у которого все совпало, так он вообще ни про такую фирму, ни про базу сроду не слышал. Всю жизнь работает на заводе спецсплавов.
– Мошенничество – не наш профиль.
– Да, но я люблю полноту образа. А для полноты образа Генки Назарова многого не хватает. А Станислава Коровина, который его куда-то двигает, ты не собираешься вызывать?
– Вызывал. Такой весь из себя продвинутый юрист. Добрый дядечка. Заулыбал меня. Мы просто, говорит, своим клиентам находим полезных людей. Кто клиенты – коммерческая тайна. Зачем им кто-то сдался – тайна клиентов. Такой продуктивный разговор. Уходя, он сказал: «Вы обращайтесь, если что».
– Ну, да. Так он и должен был себя вести. Его надо как-то брать за жо… За тайну. Их у него много, но есть, наверное, и самая дорогая… Вот у него, к примеру, две сотрудницы подрабатывают проституцией.
– Ты считаешь, ему дороги их секреты?
– Нет, не дороги на самом деле, это я просто для примера сказал. Они себя по инету продают. Ему по барабану, – вздохнул Сергей. – А я надеялся через их публичную, так сказать, деятельность найти ключ к его тайнам. Меня вот что занимает. Генку кто-то послал к Коровину, – и он сразу кому-то сгодился. А немного раньше Гена случайно оказывается в ресторане с этим типом – седым и рябым. Он говорит, что тот вроде какое-то дело ему предлагал. Но он по склерозу не помнит. Слава, попроси, пожалуйста, своих людей поискать рябого типа. По базам, картотекам. Моих возможностей не хватает. Ну, все на нем сходится. Может, он и есть Генкин босс и спонсор? И все было в таком порядке: сначала он увидел нашего дебила, а потом кто-то Генку послал к Коровину, который вроде бы случайно нашел ему покровителя.
– Такое может быть запросто. Но ты хочешь, чтобы мои люди эту работу проделали. А как это продвигает расследование убийства, которое случилось до того, как Назаров пришел к Коровину?
– Смешно, – пожал плечами Сергей. – Ты как будто действительно не понимаешь. Этот седой может иметь отношение и к Генкиной фирме, и к любым делам Назарова. Вот смотри. В документах – несуществующие люди. Но могут быть и реальные люди, которых почему-то указывать в документах нельзя. Могут существовать и другие бумаги, которых я пока не видел. К примеру, какие-то люди отправлены по запросу в другой город. А их там нет. Это может оказаться системой идеальных убийств, поскольку человек всем скажет, что уехал на работу, возможно, выпишется. Или его выпишут, когда его уже на свете не будет.