Бегущая по огням

Михайлова Евгения

– Сейчас каникулы. У нее, наверное, есть еще бабушки-дедушки? Наверняка ее к себе взяли.

– Есть. Но я не знаю, где они живут. И я не понимаю, почему она мне не сказала.

– Может, тоже не дозвонилась.

– Может. Или приходила, а мама мне не передала. Матери не нравилось, что она к нам ходит.

Сергей внимательно посмотрел на Аллу.

– Мы идем проверять, не вернулась ли Оля?

– Да. Телефон могли отключить за неуплату, к примеру. На мобильнике могли деньги кончиться… Понимаешь, это очень необыкновенный ребенок. Красивая маленькая девочка, как Мальвина, с

длинными, почти белыми волосами. И – практически взрослый, ответственный человек. Она бы побоялась надолго уехать. Она все время ждала родителей.

– Что за родители?

– Я ничего о них не знаю. Она сама не знала, где отец работает. Мать – домохозяйка. Бедные. А бабушка богатая! При этом Оля умудряется хорошо учиться. Я подарила ей ноутбук на день рождения, подключили Интернет… Она была счастлива. Даже гулять не хотела. Сидела за компом. Как-то странно…

Они подошли к подъезду, Алла набрала номер квартиры по домофону, никто не ответил. Подождали, пока кто-то из жильцов вышел, попросили не закрывать дверь, поднялись на третий этаж. Долго звонили в квартиру. Открылась другая дверь на площадке.

– Алла, – сказала соседка, – Оли нет.

– Здравствуйте, Валентина Петровна. Не знаете, за ней кто-нибудь из родственников приехал?

– Может, и приехал. Только я никого не видела.

– Я напишу вам свой номер телефона, хорошо? Позвоните мне, пожалуйста, когда Оля вернется.

– Давай. Позвоню, конечно.

Они вышли в совсем уже темный двор. Алла была расстроена.

– У меня есть ключ от ее квартиры. Просто я не знала, что мы с тобой туда пойдем, и не взяла его. Представляю, какой идиоткой я тебе кажусь, – горько сказала она Сергею. – Взялась опекать ребенка. Ничего не узнала. Ни где работал отец, ни где живут бабушка и дедушка. Точнее, муж бабушки. Оле он не дед. Поеду завтра в интернат к другим детям. Может, Оля к ним приезжала.

– Не переживай. Это все можно узнать.

– Да? – с надеждой спросила Алла.

Они шли к ее дому по узкой дорожке между высокими деревьями, как ходили когда-то после школы.

– Ты привязалась к этому ребенку, – утвердительно сказал Сергей.

– Сначала я их всех просто пожалела. А потом… Знаешь, как у меня получилось. Сначала муж не хотел детей. Потом я уже не хотела от него. И привязалась, как ты говоришь, к Оле. Она уже есть, с ней все понятно. Она умненькая, чувствительная, благодарная, интересная… Никогда нельзя быть уверенной, что у тебя родится такой удачный ребенок. Мне стало казаться… Мне иногда казалось, что она моя дочка. Говорю это первый раз, почему-то только тебе: я решила, если вдруг с ее родителями что-то случилось, я Олю удочерю. Мне хочется ее охранять. У малышей есть шансы, что их возьмет кто-то еще. Оля… Она не всем подойдет. И ей мало кто подойдет. Я непонятно, наверное, говорю. Но она необычная.

– Я понял. И ты необычная. В этом дело.

– И потом ее очень опасно выпускать из виду: она слишком хорошенькая, а люди сейчас такие чудовища… Боже! Вдруг с ней что-то случилось?

– Будем узнавать… Хороший отпуск устроили вы мне с мамой.

– А что не так сделала Марина Евгеньевна?

– Да ничего… Я это к слову. Она меня слишком часто будит и недостаточно часто кормит.

Рассказывать о находке мамы в данной ситуации было неуместно, мягко говоря. Но ситуацию с ребенком нужно прояснить. Они вошли во двор дома Аллы, встали под старой яблоней. Сергей сорвал зеленое яблоко, откусил и выбросил.

– Гадость. А была маленькая надежда, что оно вкусное.

– Ты всегда любил зеленые яблоки, – улыбнулась Алла.

Сергей уверенно и мягко обнял ее, заглянул в темные глаза, тихо произнес:

– Никак не было случая тебе сказать. Твой муж не стоил твоего мизинца. И бизнес его – фуфло, я поинтересовался. Я очень рад, что ты поступила как свободная женщина. И вовремя. Ты ж могла убить на него всю жизнь. С твоей-то порядочностью.

И он поцеловал ее долгим откровенным мужским поцелуем. Алла обняла его за шею и то ли выдохнула, то ли промурлыкала в ухо:

– Как же с тобой легко и просто. И какой ты красивый. Мы всегда будем с тобой только друзьями, только футболистами, потому что я не хочу тебя терять.

– Прокурор потребовал пожизненного срока, – вполне жизнерадостно прокомментировал Сергей.

Она вбежала в свой подъезд, чувствуя себя легкой и желанной. В квартире свет горел только в комнате мамы. Алла сначала вошла к себе, включила бра. Потом постояла, подумала, на лбу появились две глубокие морщины. Она решительно открыла дверь спальни матери. Та лежала в постели и подняла на нее глаза, опустив книгу, которую читала.

– Мама, Оля приходила без меня?

– Я должна это помнить? – холодно ответила вопросом мать. – Приходила ли эта твоя подобрашка? Достаточно того, что я всякий раз мою пол с хлоркой после ее визита.

– Ты себя слышишь? Какая подобрашка, какая хлорка? Ты выживаешь из ума! Оля чище тебя! – Алла почти кричала на мать впервые в жизни. Это подействовало. Нина Ивановна сказала почти примирительно:

– Я всего лишь имею в виду, что мой организм восприимчив к микробам. Может, она и приходила, твоя Оля. Я не могу это помнить. У меня свои заботы.

Алла быстро вышла из ее комнаты, вернулась к себе, постояла, сжав руки. Они дрожали. Она никогда не могла постоять за себя, но за Олю она постоит. Но где девочка?

Глава 6

Приглушенная мелодия телефона втерлась в тягостный сон Аллы, который все не кончался, в нем не было сюжета, только темные коридоры, пустые пространства, растерянность и одиночество. Наконец она сумела вытащить себя из него и взяла трубку.

– Ты что, спишь? – спросила бывшая одноклассница и соседка по дому Тамара.

– Ты всегда звонишь в такое время и задаешь этот вопрос, – постаралась терпеливо ответить Алла. Тамара была немножко, что называется, тормознутой. – Я спала, но раз ответила, значит, проснулась. Спасибо, что разбудила. Пора собираться на работу.

– Пожалуйста, – вежливо ответила Тамара. – Слушай, а я видела!

– Что?

– Как ты с Сережкой Кольцовым вчера целовалась. Вы чего? Вы того, что ли? Как ты быстро. Вроде только развелась. И он тут как тут…

– Тамара, мы поцеловались по дружбе, понимаешь? Обрадовались встрече.