Бегущий человек

Бахман Ричард

Неожиданно полицейский сунул руку в правый карман и вытащил горсть пластиковых жетонов. Два из них упали на ладонь Бену и, засунув остальные жетоны обратно в карман, охранник схватил Ричардса за грудки и притянул к себе:

— Если ты пришлешь ко мне еще какого-нибудь ублюдка, только потому, что Чарли Грэди сегодня в хорошем настроении, я тебе, сукину сыну, мозги выпущу, понял?

— Спасибо, — ровным голосом ответил Ричардс, — за жетоны.

Чарли Грэди рассмеялся и разжал руки. Ричардс вышел в коридор, поднял трубку и опустил жетоны в щель. Они провалились с глухим

стуком, и в первый момент ответом была тишина. Господи, неужели все напрасно? Затем раздался гудок. Медленно, аккуратно Бен набирал номер телефона в холле на пятом этаже, надеясь, что миссис Дженнер не окажется поблизости. Ведь эта дрянь, как только узнает его голос, сразу выпалит, что мол, не туда попали, и деньги будут потрачены зря.

После шести мучительно долгих гудков послышался незнакомый голос:

— Алло?

— Мне надо поговорить с Шейлой Ричардс из пятой квартиры.

— Кажется, она ушла, — сказал голос уже более вкрадчиво. — Она ведь постоянно болтается по кварталу, а у них ребенок тяжело болен. Да и мужик у них какой-то беспомощный…

— Просто постучите в дверь, — неповинующимися губами проговорил Ричардс.

— Подождите секундочку.

Трубка на том конце провода ударилась о стену, человек с незнакомым голосом просто выпустил ее из рук, и она повисла раскачиваясь. Далеко, как во сне, был слышен стук в дверь и крики:

— К телефону! Вас к телефону, миссис Ричардс!

Через полминуты незнакомый голос снова произнес:

— Нет ее дома. Я слышал, ребенок стонет, а она не отзывается. Я же говорю, ей дома не сидится, когда есть на что польститься, — вслед за этим раздалось хихиканье.

Желание перенестись по проводам и возникнуть на том конце из трубки, как джин из бутылки, наполнило каждую клетку мозга Ричардса. А потом удушить обладателя этого мерзкого голоса, пока у него не выскочат глазные яблоки и не покатятся по полу.

— Передай ей следующее, — сказал Ричардс, — запиши на стене, если больше негде.

— У меня даже карандаша нет. Все, я вешаю трубку.

— Подожди! — закричал Ричардс в панике.

— Это… как его… — неохотно сказал голос, — вот она вроде поднимается по лестнице.

Ричардс прислонился к стене, холодные струйки пота катились по спине. Тут же в ухо ударил голос Шейлы, удивленный и немного напуганный:

— Алло?

— Шейла, — он закрыл глаза, радуясь, что стена не давала ему упасть.

— Бен, Бен, это ты? Как у тебя дела? Все в порядке?

— Да, нормально. Кэти — как она?

— Все также. Температура не очень высокая, но она так хрипит. Мне кажется, у нее в легких вода. Вдруг у нее воспаление легких?

— Все будет хорошо. Все будет хорошо!

— Я… — пауза, долгая тягучая пауза. — Мне очень жаль ее оставлять одну, но я вынуждена. Извини, я провернула сегодня два дельца, зато достала ей лекарство в аптеке. Хорошее лекарство, — нотка усердия прозвучала в ее голосе.

— Это все дерьмо. Послушай — хватит! Пожалуйста. Я думаю, что прошел. Скорей всего. Они не могут больше отсеивать, потому что передач довольно много. Им нужно много пушечного мяса. А деньги они дают вперед, я так думаю. Миссис Апшо…

— Ей ужасно не идет черный цвет… — абсолютно без выражения вставила Шейла.

— Это неважно. Сиди с Кэти, не надо больше никаких «делишек».

— Хорошо, я буду сидеть дома, — но он не слишком поверил ее голосу.

— Заведомо знаешь, что это не так, Шейла?

— Я люблю тебя, Бен.

— И я люб…

— Разговор окончен, — вмешался голос телефонистки. — Если хотите продолжить, опустите жетон в двадцать пять центов.

— Подождите секундочку, — заорал Ричардс, — дай договорить, стерва. Ты…

Разговор прервался, долгий протяжный гудок был ответом на все мольбы.

Он швырнул трубку. Отлетев на длину серебристого провода, она дернулась, ударилась о стену и повисла, медленно покачиваясь, как некая змея-мутант, которая, укусив один раз, умерла. «Ну, что ж, кое-кто за это ответит, — думал Ричардс, медленно шагая обратно в комнату, — кто-то ведь должен ответить».

Их разместили на шестом этаже, и они пребывали там в полном неведении до десяти часов следующего утра. Ричардс был уже на грани срыва, в ярости думая о полном крушении всех планов, когда молодой и немного придурковатый парнишка в обтягивающей форме Федерации Игр позвал их, и они зашли в лифт. Из трехсот человек, отобранных прошлой ночью, тихо исчезли еще шестьдесят. В их число попал и парнишка с неиссякаемым запасом пошлых шуток.

Группы по пятьдесят человек разошлись по маленьким аудиториям на седьмом этаже. Комнаты были шикарно обставлены в бордовых тонах. В дубовые ручки кресел вмонтированы пепельницы. Ричардс тут же выудил из кармана помятую пачку «Блэмс». Но пепел он стряхивал на пол.

Перед креслами было что-то вроде подмостков с кафедрой в центре. На ней стоял графин с водой.

В десять минут одиннадцатого придурковатый парень взошел на кафедру и изрек:

— Познакомьтесь, пожалуйста, Артур Бернс, помощник директора программы Игр.

— Это еще что за птица? — прозвучал недовольный голос за спиной у Ричардса.

За кафедрой уже стоял представительный мужчина, его тонзура была обрамлена седыми волосами. Он кивал головой как бы в ответ на слышимые только ему одному аплодисменты. Потом он улыбнулся всем широкой искрящейся улыбкой, что сделало его сразу похожим на стареющего Купидона в деловом костюме.

— Поздравляю, — сказал он, — все прошло успешно.

Общий вздох облегчения пронесся по аудитории, раздался смех и звуки дружеских похлопываний по спинам. Многие сразу закурили.

— И что же? — опять раздался недовольный голос.

— В ближайшие несколько минут вам выдадут задания по телепрограммам Игр и номера комнат на восьмом этаже. Режиссеры, ответственные непосредственно за вашу программу, объяснят каждому, что конкретно от вас требуется. Но пока я хочу еще раз поздравить вас и сказать, что все вы — мужественные, находчивые ребята. Вы отказались от пособия по безработице, чтобы иметь возможность проявить себя здесь. А лично от себя добавлю, что именно в вас я вижу героев нашего времени.