Бехеровка на аперитив. Похититель секретов-2
Шрифт:
Откуда, откуда… Да я сам и черканул напильником, из озорства, – вроде расписался на уникальном экземпляре. Хотя, конечно, не предполагал, что когда-то мы встретимся…
– Какой справочник, старина! Откуда он у меня? Обычная пресса. Поднимите британские газеты 1978 года: они все писали об убийстве в Лондоне болгарского диссидента Антонова! Из зонтика выстрелили ему в ногу шариком с рицином. Слышали про рицин? Оказывается, есть такой яд! Это сделал другой болгарин, турист. Желтая английская пресса называла его агентом госбезопасности, хотя он так и не признался. Но все равно получил двадцать лет тюрьмы!
– Подождите,
– Ну конечно! Откуда же еще? – искренне удивился Геннадий Поленов. – В те годы я был еще юнцом, студентом Тиходонского института народного хозяйства, специальность «Экономика и финансы». Хотя какая разница, кем я был? Главное, что я умею анализировать. Дальнейшее додумать нетрудно: зонтик отправили в камеру вещественных доказательств. Оттуда его и позаимствовала «Интеллидженс Сервис». Переставила спецоружие в трость и ликвидировала бедного Одиссея. У него в ноге нашли шарик? Нет? Значит, плохо искали. Найдите – вот вам и основание для ноты протеста, дипломатического скандала и всего, чего угодно! Можно даже отыскать того болгарина-туриста, он уже наверняка освободился и с удовольствием даст показания на ненавистных англичан!
Контрразведчик вставил «ДИМ-1» в деревянный пенал, привинтил рукоятку в виде орлиной головы. Трость приняла первоначальный вид. Ян-Мирослав тщательно завернул ее в упаковочную бумагу.
– Когда меня выпустят? – спросил наивный Поленов, – Ведь я помог вам прищучить англичан?
Ян-Мирослав мрачно кивнул. Он уже потерял ко мне интерес.
– Да, помогли, спасибо. Но раз вы обычный русский турист, то ваше дело вне моей компетенции. Пусть им занимается полиция. Все-таки причастность к убийству двух человек – серьезное преступление. Соучастник наказывается мягче, чем исполнитель, но все же достаточно строго…
У меня испортилось настроение.
– Но почему вы пытаетесь превратить голливудский сюжет в судебный приговор? Какой в этом смысл для вас и вашей службы?
Контрразведчик завязал последний узел, проверил прочность шпагата, потом поднял голову и посмотрел в упор. Жесткий колючий взгляд не был взглядом брата и коллеги. Так смотрят на врагов.
– Потому что расстрел Морка и Кассема, в совокупности с этой штукой, это… – Он выразительно взвесил на руке предмет в плотной бумаге. – Это из третьего, тщательно скрытого слоя вашей деятельности. И хотя я не знаю, какую кашу вы варите, ее запах говорит о том, что это очень ядовитая каша, она не пойдет на пользу моей стране. Больше того, нанесет колоссальный вред. Поэтому будет лучше, если ближайшие три-четыре года вы проведете в тюрьме.
– Вот как…
Поленов задумался. Может, действительно так будет лучше? Нет, ему так не казалось. Да и мне тоже. Мозг работал со скоростью компьютера в блоке наведения ракеты «воздух–воздух», пущенной с «МИГа-31».
– Раз все так серьезно, я настаиваю на цивилизованном ведении следствия. Задержанный имеет право на один телефонный звонок. Но мне не предоставили такую возможность! Это существенное нарушение прав человека!
Последний аргумент бесполезен в России, но безотказно действует на любого европейца.
Ян-Мирослав пожал плечами.
– Да ради Бога. Если рискнете звонить в Центр с моего телефона, то пожалуйста…
Он протянул
– Здравствуйте, Степан Николаевич…
– Вы опять с нового номера! – Будницкий был явно мной недоволен.
– Извините, у меня чрезвычайная ситуация…
– Опять?! Что на этот раз?
Резкий контраст обостряет ощущения. Еда после голода, плотские утехи после воздержания, мир живых после морга, свобода после неволи… Как-то так вышло, что в последнее время я живу на контрастах.
Я медленно иду по Старо-Луговой улице, глубоко дышу чистым горным воздухом, любуюсь встречными женщинами, рассматриваю фасады средневековых домов. Руки свободны от наручников, вокруг нет решеток, запертых дверей, конвоиров…
Негромко шумит река и играет музыка, к Колоннаде с плоскими питьевыми кружечками в руках потянулись те, кто приехал не скрываться и не преследовать, не выполнять тайные задания и не разоблачать их, а действительно лечиться и выполнять предписания врачей. Совсем другой мир, в котором ничего не знают про изощренное убийство Вацлава и про «ДИМ-1», про работающих на британскую разведку киллеров, которые оставили трупы по всему миру и бесславно закончили свой путь в тихом курортном городке. Мир, в котором бритоголовые упыри, карикатурные и анекдотичные, вылезают из своих машин-монстров только для того, чтобы потерпеть поражение от остроумных владельцев «Запорожцев».
Шестнадцать часов, десять минут. С момента звонка Будницкому прошли неполные сутки. Час назад пришел высушенный следователь, держался он на этот раз скромно, как вобла, которая хорошо понимает, что ей никогда не стать рыбцом.
– Пан Поленов, ваши показания насчет тира полностью подтвердились, следовательно, результаты парафинового теста нашли объяснение, а поскольку иных оснований для вашего задержания не имеется, я вас освобождаю! – пробубнил он, глядя в тонкую пачку официальных бумаг и стараясь не встречаться со мной глазами.
И вот я наслаждаюсь свободой, купаюсь в ней. Могу делать что хочу: зайти в пивной ресторан, взять три пива и двести пятьдесят сливовицы… Или подсесть к этим симпатичным девушкам в кафе-мороженом, заказать им бутылку шампанского, а себе – граммов двести пятьдесят ирландского виски… Могу неторопливо прочесть афишу, а потом прямиком отправиться на концерт фортепиано со скрипкой и выпить в буфете полбутылки коньяку… Могу гулять до утра или провести ночь на дискотеке, могу взять бутылку «Джонни Уокера» и закатиться ночевать к Лере… Или вернуться в родной «Супериор», отдать в чистку костюм, выкупаться, выпить хорошенько и лечь спать, желательно с Галочкой… Хотя нет, в отеле лучше не задерживаться: свобода и бессмертие – совершенно разные вещи…
Что ж, хотя планы на вечер были еще достаточно неопределенными, одна составляющая предстоящего времяпрепровождения вырисовывалась вполне отчетливо… Поэтому я зашел в магазин, купил «Макаллан» двенадцатилетней выдержки и только потом отправился в отель.
Прямо в вестибюле я лицом к лицу столкнулся со старшей медсестрой Марией. Она изумленно всплеснула руками.
– Пан Поленов, это вы?!
– Конечно, – с непоколебимым достоинством кивнул я. – А что вас, собственно, удивляет, пани Выборнова?