Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Конечно, промахов у Петра было достаточно. Во-первых, русский словарный запас у него заметно расширился, а нарочитый акцент почти пропал. Во-вторых, он показал осведомленность, не характерную для местного жителя. Ну, откуда бы чеху знать об «армянском радио», если в советском журнале «Спутник», распространяемом в былые времена по белу свету, его именовали «Радио Ереван»… Или анекдоты о Рабиновиче, которые не печатали даже там. А уж знать что-либо о ростовских рыбцах в Праге, когда и в Москве их не выделяют из ряда вяленой рыбы, чохом называемой воблой. Я вспомнил своего

следователя.

На теме рыбцов неожиданно проснулся голод и дал апперкот под солнечное сплетение, без всяких прелюдий – снизу вверх. Орешки и палочки – это, конечно, хорошо, но куда лучше было бы вонзить зубы в добрый кусок прожаренного мяса… Как я уже докладывал, запахов кухни в заведении не наблюдалось. Как не было, собственно, и клиентов. Никто, за несколько часов, даже не заглянул сюда, а за пару последующих дней общения с Петром я убедился, что ресторанный бизнес его вообще не интересует. И это тоже нас сближало.

Если я о чём-то и мечтаю для себя, то как раз о таком вот заведении на старости лет, где кроме приглашенных мной друзей никого больше не будет. Без приглашения смогут приходить только дети и внуки. И только мои. Но вряд ли эта мечта когда-либо реализуется: у меня мало друзей, детьми, а тем более внуками, я не обзавелся, а денег на ресторанчик с зарплаты не накопить и за сто лет. Для этого надо дружить с какой-нибудь анакондой и оказывать ей услуги весьма сомнительного свойства, чего я тоже никогда делать не буду. Да и делал ли это Петр – тоже большой вопрос. Пока. Надо закреплять знакомство, устанавливать дружеские отношения, пить спиртное, развязывая язык себе и новому другу.

– Пан Пётр, мне кажется, у вас не работает кухня…

Мой собеседник кивнул.

– Мы еще не открылись. Сейчас подбираю персонал.

– Замечательно! Тогда есть предложение. Хочу расплатиться за выпивку и пригласить вас туда, где подают знаменитое «вепршово колено». Читал, слышал, но не пробовал, – вдохновенно вру я. – Очень хочется узнать, чем же оно отличается от нашей свиной рульки!

Не откажите одинокому страннику, за мой, разумеется, счёт.

Петр улыбается в усы.

– С радостью не откажу, но только относительно второго предложения.

– Простите, это, наверное, алкогольно-возрастное, но я, припоминаю, сделал одно.

– А «расплатиться»? Я категорически против.

– Действительно, два. Я категорически благодарю и соглашаюсь, пан Пётр. Итак, вепршова рулька?

– Но, но, но!

– То есть?

– Сокращённое чешское ано – да!

– Век живи – век учись! – сказал я по-русски, и он, почему-то, не переспросил.

Мы подошли к двери, и Пётр выключил верхний свет. За окнами уже стоял золотистый от ярких желтых фонарей вечер. В наступившем полумраке маленькие разноцветные лампочки на сосне и во всём зальчике вспыхнули так ярко и, как в детстве, волшебно, будто обернулись к нам попрощаться. На какое-то время мы застыли, и только глаза медленно передвигались от светлячка к светлячку.

В груди у меня что-то сжалось и поползло вверх. Я так хотел разглядеть среди сосновых иголок грецкие орехи, раскрашенные мной

и двоюродным братом золотой и серебряной красками и подвешенные отцом рядом с фонариками. И очень хотел, чтобы один такой праздничный орех занял место мелко вибрирующего в глубине души обжигающе-ледяного шарика черной тоски. Я вдруг вспомнил, чего мне не хватало сегодня. Новый год был для меня навсегда связан с запахом хвои, отцовского табака, кофе и мандаринов. Крупных, с легко снимаемой кожурой и, только в это время года и в моём детстве, имеющих такой потрясающий аромат.

Огоньки стали превращаться в лучистые звёздочки. Я резко отвернулся и вышел. Приближение старости начинаешь ощущать именно в такие моменты, а до своего детства, видимо, ещё нужно опять дорасти.

Пётр вышел вслед за мной, запер дверь на ключ и набрал на мобильном телефоне несколько цифр. Из нависших над окнами и дверью продолговатых коробок стал опускаться сплошной металлический занавес.

И тут я прочитал не замеченную ранее солидную табличку, закреплённую на двери. На чешском, английском и немецком языках, после учтивых извинений, сообщалось: «Мы временно не работаем».

Конечно, такая надпись остановила бы любого из носителей перечисленных языков, этим и объяснялась незапертая дверь, но если бы даже на табличке три раза было написано по-русски… Моих соотечественников не останавливают буквы – только замки. Закрыто – так закрой! Нас только запертая дверь заставит прочитать объявление на ней, и то после двух-трёх рывков…

Петр вопросительно посмотрел на меня, я улыбнулся, и мы довольно бодро зашагали по мокрому блестящему булыжнику. Желтоватый свет фонарей расплывался в насыщенном молекулами влаги воздухе, создавая лёгкую киношную затуманенность. Наши фигуры издали должны были выглядеть многозначительно и неопределенно. Если, конечно, за нами кто-то наблюдал.

После каминного тепла на улице было сыро и зябко, разговаривать не хотелось. Да и о чем сейчас говорить? Подброшенная монета жребия крутилась на ребре, и я не знал, как она ляжет. Действительно ли Петр искренне расположился к вымокшему до нитки случайному посетителю и ведет его на ужин? Или, распознав разведподход, отлучился в туалет, выдал тревожный звонок, и сейчас желто-красные глаза анаконды хищно рассматривают наши зыбкие фигуры, а словосочетание «ведет на ужин» приобретает для одной из них совершенно другой смысл…

Узкая улочка пустынна, зловеще чернеют подворотни, шаги отражаются от близких фасадов старинных домишек и вроде удваиваются, так и хочется обернуться…

Через пару кварталов на тротуаре стоит деревянная тренога с надписью «Тёплая еда» и стрелкой, указывающей в плохо освещенный дворик. Эта стрелка ассоциируется у меня с надписью «Объезд», которая загоняет жертву в тщательно подготовленную засаду.

Заходим под арку, сворачиваем налево, упираемся в вывеску «Подкова», спускаемся по узким каменным ступеням и попадаем в неожиданно просторный, высокий зал средневековой корчмы. Я перевожу дух и разжимаю горячий кулак, выпуская нагревшийся металл.

Поделиться:
Популярные книги

Цеховик. Книга 1. Отрицание

Ромов Дмитрий
1. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Цеховик. Книга 1. Отрицание

Безымянный раб [Другая редакция]

Зыков Виталий Валерьевич
1. Дорога домой
Фантастика:
боевая фантастика
9.41
рейтинг книги
Безымянный раб [Другая редакция]

Игрок, забравшийся на вершину. Том 8

Михалек Дмитрий Владимирович
8. Игрок, забравшийся на вершину
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Игрок, забравшийся на вершину. Том 8

Сумеречный Стрелок 2

Карелин Сергей Витальевич
2. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 2

Диверсант

Вайс Александр
2. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Диверсант

Приручитель женщин-монстров. Том 2

Дорничев Дмитрий
2. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 2

Приручитель женщин-монстров. Том 4

Дорничев Дмитрий
4. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 4

Путь (2 книга - 6 книга)

Игнатов Михаил Павлович
Путь
Фантастика:
фэнтези
6.40
рейтинг книги
Путь (2 книга - 6 книга)

Эксперимент

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
4.00
рейтинг книги
Эксперимент

Начальник милиции

Дамиров Рафаэль
1. Начальник милиции
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Начальник милиции

Ты нас предал

Безрукова Елена
1. Измены. Кантемировы
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты нас предал

Восход. Солнцев. Книга VII

Скабер Артемий
7. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга VII

Идеальный мир для Лекаря 20

Сапфир Олег
20. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 20

Тринадцатый

NikL
1. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.80
рейтинг книги
Тринадцатый