Бэк-флэш-форвард
Шрифт:
Один мудрец раскрыл секрет человеческой души. Он понял, что эта «тёмная» материя состоит из двух половин. Одна – разумная, дающая человеку такие качества, как благородство и благодетельность. А вторая часть эмоциональная – удел страстей.
При этом для того, чтобы нам, скудоумным, было легче это понять, мудрец объяснил нам свою теорию образно. «Душа, – говорил он своим ученикам, сидевшим прямо на каменном полу перед ним, – подобна повозке, в которую запряжена пара коней. Повозкой правит возничий. Он есть разум, разумная душа. А кони суть душа чувственная, но она по природе своей дуальна, двойственна. Так, один конь благороден. Когда он
Вот так со времён сотворения всё было нормально и сбалансировано. И правил повозкой возничий. Потом наступил перелом. Что-то случилось с возничим. Может на выбоине подскочила повозка, и возница выпустил удила. Благородный конь вырвался вперёд, почувствовав свободу. Полный сил, он одарил человечество героями, которые в своём благородном безумстве делали историю, поворачивая то в одну, то в другую сторону.
Возничий же никак не мог снова схватить удила, чтобы выправить ситуацию. Он пробовал взять ситуацию, под контроль, но кони попались привередливые, и их было уже не остановить.
А потом пришло наше время. Время следующего перелома. Конь благородный выдохся, он ещё какое-то время пытался сам тянуть повозку, но мочи не было продолжать гонку. Вперёд стал выходить ретивый конь, которого мудрец назвал грубым, низким и тупым.
Вот в тот день это и произошло. Все думали, что стряслось? Как случилась эта планетарная катастрофа? Грешили на активность солнца, антиматерию, космические лучи или испытание оружия. Но всего-навсего на планете возобладали страсти низменные и животные. Конь тупой помчал вперёд к обрыву. А всем было как-то не до этого. Если бы Земля не перевернулась в тот день, то никто ничего бы и не заметил. Несётся повозка и несётся.
Правда, один поэт по этому случаю написал следующий стих:
Всё течет, всё изменяется;
Меньше стало достойных образов;
Время принцев-героев кончается;
Настало время каких-то пидоров.
Вот видите, значит, чувствовали люди в то время, что что-то неладное твориться. Да и что говорить об этом? Всё равно мы в глазах нового поколения лишь старики, которые сетуют на свою жизнь и проявляют недовольство лишь потому, что сами отстают от жизни. Всё идёт так же, как и шло.
Глава первая. Руслан (I)
Лето особо прекрасно в стареньких двориках, окружённых пошарпанными двухэтажными домами. Высокая зелёная трава, длинные дни, заросшие палисадники и ветхие кладовки – настоящий рай для мальчишек. Это и поле сражения, и татами для борьбы, и секретный «штаб», где можно сделать тайник и хранить там свои ценные вещи.
Фантазия мальчишек, подпитываемая новыми американскими фильмами, становится просто безграничной: горка превращается в космический корабль, а вспышки молний при грозе мнятся выстрелами кораблей пришельцев. Палка чудесным образом оборачивается бластером. Ну а если отец или старший брат смастерит из доски, деревянной прищепки и резинки самострел, то счастью нет предела.
Мальчишки всегда носятся гурьбой. А если кого не выпускают на улицу по причине наказания, вся ватага будет жалобно вопить под окном, пока мать не сжалится и не отменит карательные меры.
При этом в каждой шайке малолетних разбойников (как их именуют сварливые бабульки) обязательно есть свой гласный или негласный лидер. Иногда сорванцы даже не осознают, что они не равны, что идут за кем-то.
Руслан сидел на скамейке один. Остальные сидели на корточках. Он был старше других мальчишек на год-два (а ведь это целая пропасть!) и чётко знал, кто тут лидер. Он знал, что есть и другие «старшики» – кто уже учится в старшей школе. Они собираются в кружок в другой части двора, открыто курят, лузгают семечки, играют на гитаре вечерами, не гнушаются и женской компанией. Вся детвора их побаивалась, а Руслан сам шёл к ним. Он гордился, что был с ними на короткой ноге. Мальчуган знал, что малышня побаивается его, и пользовался этим. Ему это приносило большое удовольствие.
Вот и теперь, сидя на скамейке, он видел, как нервничают мальчишки, сидящие на корточках перед ним. Им и хотелось бы уйти, но они не могли. Руслан плюнул на землю и растёр плевок сандалией. В ладони он крутил коробок спичек – запрещённой среди детворы вещицы.
– Ну и где? – в который раз спросил он.
– Сейчас уже придут! – охотно ответил Алёша, который нервничал больше всех. – Вон они идут!
Со стороны бассейна неслись два мальчика. Один повыше – он в этом году должен пойти в школу, а второй – совсем ещё малыш. Они подбежали к скамейке и, вывалив на неё груду окурков, стали отряхивать ладони. Ведь родители строго запрещали брать эту дрянь. Руслан недовольно поковырял пальцем «улов».
– Я же сказал с фильтром принести! – недовольно проговорил он и вперился взглядом в добытчиков.
– Там не было других, – виновато ответили мальчики.
Руслан выбрал окурок с фильтром, достал спички и прикурил. Мальчишки открыли рты и стали озираться по сторонам. Им хотелось быстрее смотаться отсюда, но они не могли, и Руслан наслаждался этим. Его действия были преступлением, грехом, святотатством. Это было даже несравнимо с бранным словом при взрослых. Наверное, хуже было бы только снять штаны и прилюдно вылезти на сцену в парке.
Руслан выпустил дым и улыбнулся: «Пусть знают, что я плохой. Я такой же, как и старшики. И даже больше. Сыкло они!». Окурка хватило на три затяжки. После этого он выбросил фильтр и прикурил «Астру».
Тут на дороге появился белобрысый мальчишка с буханкой хлеба, которую он успел пообкусывать с двух сторон. Он широко улыбался чему-то своему.
Руслан тоже улыбнулся и свистнул.
– Эй, Свистун, – крикнул он и поманил рукой, – иди сюда.
У мальчика было обидное матерное прозвище Саша – «Свистун». Он был немного «того» и время от времени приносил своей странной одинокой матери разные «сюрпризы». Так, совсем недавно он умудрился забраться в автобус, который шёл в другой город. В том городе он шатался по улицам полдня, пока добрые люди не сдали его в милицию.
Саша подошёл, продолжая жевать хлеб.
– Что ты там ешь? – спросил Руслан, раздумывая над тем, что бы сделать с этим ушлёпком.
– Леп, – неразборчиво ответил мальчик.
Руслан вспомнил, как однажды Саша ни с того ни с сего съел сгоревшую дотла спичку. Это было очень странно, но Саша потом только улыбался.
– Давай я тебе закуску сделаю! – предложил вожак. – Дайте мне лист.
Ему мигом дали широкий лист от вишни, которая росла тут же. Руслан достал спичку, зажёг её и спалил полностью, перехватив её за сгоревшую головку, когда огонь дошёл до середины. Так он проделал с тремя спичками. Он хотел дать их Саше, но потом встал, сорвал с дерева несколько плодов и, раздавив их в ладони, полил угольки красным соком, смешанным с пылью и грязью. Лист с угощением он протянул Свистуну.