Беларусь в Первой мировой войне 1914-1918 гг.

Смольянинов Михаил Митрофанович

В тот же день, 22 августа, в штаб полка поступило телеграфное сообщение о передвижении крупных сил противника: в северо-западном направлении – 26 автомобилей с пехотой; в южном «прошли пехотный и восемь конных полков, 48 орудий, 23 автомобиля с пулеметами» [152] . Командир 302-го полка приказал войскам «производить усиленную разведку как днем, так и ночью». Однако разведчики не смогли проникнуть на значительные расстояния, так как «были встречены более сильными партиями неприятельской пехоты и кавалерии», а также обстреляны из артиллерии. Активно действовала неприятельская разведка с аэропланов. Особенно часто они появлялись над участком № 3 позиций между шоссе Поссесерн – Летцен и вершиной условной № 153.

152

Там

же. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 335. Л. 218.

Командование усиливало оборону: продолжало укреплять позиции, «приводило в оборонительное состояние восточную и южную окраины» занимаемой д. Поссесерн. В состав отряда прибыли три роты 172-го пехотного Лидского полка, сотня Донского казачьего полка, производилась перегруппировка сил на участках.

Тем временем от разведывательных партий и сторожевых застав стали поступать донесения о накапливании пехоты и кавалерии противника, об «отчетливо» слышанном «в ночь с 25 на 26 августа шуме перевозимых повозок или орудий… по дороге Оганкен – Летцен, за озером Дгаль».

А в 14 часов была получена телеграмма с сообщением о развернувшемся наступлении противника «по всему фронту». И тут же начался обстрел из крепостных орудий русских позиций напротив перешейка между озерами Поссесерн и Гальдапгар, развившийся в «ураганный» по всему фронту обороны. Разрушались и горели дома деревни. Появились раненые на перевязочном пункте, вскоре их стало много. После перевязки легкораненые «сами охотно возвращались в строй», тяжелораненые отправлялись на главный перевязочный пункт.

Направленный на подкрепление батальон 101-го пехотного Пермского полка, не доходя двух верст до д. Поссесерн, попал под артиллерийский огонь. Упавшим в колонну снарядом был убит командир роты и около 40 нижних чинов убито и ранено. Батальон оставался в резерве, а артиллерийские батареи «заняли позиции севернее деревни, параллельно полотну железной дороги».

Во время артобстрела командир полка полковник Буйвид с адъютантом поручиком Исаковым пошли в окопы «с целью подбодрить нижних чинов, лично увидеть их состояние». Командир полка прошел по окопам 5, 6 и 16-й рот. «Нижние чины были бодры, – отмечал он. – На мое предупреждение о возможной атаке немцев ночью (залегли в 600 шагах. – М. С.) отвечали: “Пусть идет, мы его встретим с честью”». В этот раз орудийный обстрел прекратился только около двух часов ночи на 27 августа.

Утром артобстрел возобновился и корректировался с аэроплана подачей сигналов сначала над расположением артиллерийских батарей, затем – над окопами. Фугасные снаряды «стали почти беспрерывно рваться» над этими целями. В 8 часов командование заметило отступление отдельных нижних чинов из окопов участка № 3. Когда предприняли попытку остановить их, то оказалось, что их было «очень много» – как 302-го полка, так и 101-го Пермского и 172-го Лидского полков. Чтобы вернуть солдат обратно в окопы, командиру полка, по его словам, «приходилось угрожать оружием» [153] .

153

РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 335. Л. 221.

Позже, около 14 часов дня, когда командиру полка доложили, что роты 2-го участка отступают и неприятель приближается к окопам, он бросился туда. С криком «Суражцы, вперед!» вернул около 200 человек левой половины участка. На правой половине этой линии возвращал солдат капитан Пенский. На линии окопов «велась учащенная стрельба из ружей и пулеметов, рвались бомбы и шрапнели». Проходя по окопу, который занимали 1-я и 14-я роты, командир полка, по его словам, «говорил нижним чинам, что отступать мы не можем. Я тоже пришел сражаться вместе с вами до последней капли крови». Одни стояли как истуканы, бледные с оловянными глазами, прижимались к стенке окопа. Другие снимали шапки, крестились и говорили: «Умрем вместе».

Тем временем немцы уже заняли окопы 15-й роты участка № 2, густыми цепями наступали на линию окопов участков № 3 и № 4. Причем окопы 5, 6 и 8-й рот местами были «разрушены

фугасными снарядами, и эти роты несли большие потери, – говорится в документе. – В окоп 8-й роты одновременно упали две бомбы, которые убили и ранили до 40 человек. В среднем окопе 6-й роты убиты командир роты поручик Голобородько, прапорщик Богданов и до 30 человек нижних чинов убитых и раненых. В 5-й роте также много убитых». Около 15 часов остатки этих рот отошли в окопы 2-й линии и в уцелевшие дома д. Поссесерн, где продержались еще около часа. Затем поступила команда начальника отряда отступать на Кутей. 26 августа на боевом участке № 4 после двухчасового артиллерийского обстрела перешла в наступление неприятельская пехота, но была сдержана ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем, «остановилась и залегла». Тогда артиллерия противника усилила огонь, который продолжался «беспрерывно» до часу ночи 27 августа. С 6 часов утра до 15 часов неприятель продолжал громить окопы. Затем его пехота, усиленная пулеметными батальонами, снова перешла в наступление. Роты боевого участка, понеся большие потери, вынуждены были отступить. Утром 28 августа последовал приказ № 23 по 2-му армейскому корпусу, в § 7 которого указывалось: «302-му полку и 76-й артиллерийской бригаде собраться в д. Попеиолен». Однако к этому времени противник обошел обороняемый перешеек с обеих сторон и назначенный пункт уже был занят.

Отступавшие взяли курс на Бенкхейм. Остатки рот 1, 3 и 4-го батальонов под командованием командира 2-го батальона капитана Виноградского «собрались к знамени» и приняли участие в бою под г. Даркемен, затем были отведены к д. Сталюпенен, где «соединились с подошедшими туда другими частями полка». 30 августа 302-й полк под давлением больших сил противника и ударами его артиллерии вынужден был отступить по направлению к Вержболово, а 31 августа перешел границу и утром 1 сентября прибыл в Мариамполь. 4 сентября по приказанию главнокомандующего полк перешел в г. Олита для посадки в железнодорожный эшелон, чтобы следовать в г. Гродно. Утром 6 сентября полк прибыл в г. Гродно и разместился в казармах 101-го Пермского полка. Затем распоряжением коменданта крепости батальоны полка были направлены на форты «северной и восточной стороны крепостного обвода», где под командованием капитана Виноградского и штабс-капитана С. М. Тиссаревского несли сторожевую службу, занимались укреплением фортов и опорных пунктов.

В бою под Летценом полк понес большие потери в личном составе: 29 офицеров, два чиновника и 1763 нижних чинов, а также 20 лошадей [154] . «Все офицеры, бывшие в сражении под Летценом 26 и 27 августа, – отмечал в донесении штабу 2-го армейского корпуса командир полка полковник Буйвид, – проявили мужество и твердость в исполнении своих обязанностей и действительно служили примером нижним чинам своею неутомимостью, спокойствием и готовностью отдать свою жизнь за царя и Родину». Особо он выделял капитанов Виноградского и Пенского, штабс-капитана С. М. Тиссаревского, поручиков Дуванского, Исакова и Кременского, подпоручика Самсони-Тодорова [155] .

154

РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 355. Л. 223.

155

РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 355. Л. 223.

300-й пехотный Заславский полк, входивший в состав 75-й пехотной дивизии, боевое крещение получил, принимая участие в боях во время Галицийской и Варшавско-Ивангородской операций.

Получив «распоряжение о погрузке», три батальона 300-го Заславского полка утром 13 августа выступили из крепости Брест-Литовск к железнодорожной станции, погрузились в эшелоны и отправились на среднюю Вислу в крепость Ивангород. 4-й батальон полка остался на месте для охраны железной дороги. Прибыв на место назначения, полк был включен в состав крепостного гарнизона, и уже 18 августа в составе отряда из 514 батальона выступил в г. Ново-Александрия. Переход совершался в «очень тяжелых, особенно для артиллерии, условиях» по «грунтовой, песчаной дороге» в холмистой местности (18 верст были преодолены за 14 часов).