Белая ночь
Шрифт:
– А кто предлагал?
– спросила я.
– Да много кто. Сам Британский Музей хотел приобрести некоторые рукописи. Частные коллекционеры постоянно одолевали его своими предложениями, наши и иностранные. Но он ни в какую не хотел продавать ничего из своей коллекции.
– Так может, кто-то из частников украл фигурки?
– Возможно, теперь уж не узнаем никогда. После того случая охрана музея была усилена, поставили камеры во всех углах, заменили стекла на непробиваемые и заказали новые замки. Свиридов выбил все это из средств фонда перед самой своей смертью. Но думаю, давно надо было передать все экспонаты в Эрмитаж. Там они были бы в безопасности.
Она с укором покачала головой, а мы с Алексом переглянулись. Нужно было идти. Мы тепло попрощались со старушкой, пообещав еще навестить ее, и покинули музей.
На улице после полутемных залов библиотеки солнечный свет ослепил нас. Мы снова окунулись в кипучую жизнь города, вокруг торопились куда-то люди, и мы с радостью последовали их примеру. Я знала, где находится тот университет, о котором нам говорила баба Люба, и мы двинулись прямо к нему.
– Глава 6. Мальчик -
Мы быстро нашли кафедру, которой заведовал Симаков. Нам пришлось его ждать, потому что как раз в тот момент, когда мы пришли, у него были посетители. Лишь через полчаса он освободился и смог с нами поговорить. Симаков оказался высоким, слегка полноватым мужчиной лет пятидесяти. Меня поразили его массивные брови, они нависали над глазами, и это придавало его взгляду излишнюю суровость. Не хотела бы я стоять перед ним на экзамене. Профессор был не очень доволен нашим визитом, видно было, что у него и без нас дел по горло. Но когда Алекс сказал ему, что он внук Свиридова, и мы пришли поговорить о нем, Симаков тут же просиял. Он с радостью пожал его руку и вежливо предложил мне стул.
– Как приятно увидеть тебя, Александр. Я помню тебя еще совсем мальчиком, а теперь передо мной взрослый мужчина. Ты, конечно, тоже занимаешься историей, - он сказал это так, как будто нисколько в этом не сомневался.
– Нет, я работаю переводчиком.
– Как жаль!
– Симаков был явно огорчен.
– Он должен был передать свое великое дело в надежные руки. Как жаль!
– А что это было за дело. Мы как раз хотим это узнать.
– А почему ты об этом спрашиваешь?
– недоверчиво спросил он.
Алекс вкратце рассказал о пожаре и о том, что возможно это было делом рук грабителей. Он, правда, ничего не стал говорить о себе самом и о своей недавней болезни - Симакову это было не обязательно знать.
Профессор огорчился, услышав о случившемся.
– Мы часто с женой приходили в его квартиру. Они всегда были очень гостеприимными хозяевами. Сколько тем мы обсудили за столиком в их гостиной! Там было много фотографий: на стенах, на комоде, на тумбочках. Твой дед очень любил окружать себя лицами близких людей. Видно, он очень скучал по ним в своих бесконечных экспедициях. Очень жаль! Как много он еще не успел сделать, а ведь он был близок к научному открытию.
– Что это было за открытие?
– спросил Алекс.
Наконец-то мы нашли человека, кто знал о нем.
– Признаюсь честно, я всегда несколько скептически относился к его работе. Он был уверен, что нашел основу всех религий мира - высшую расу, которая правит на земле с начала времен. Я не буду вдаваться в подробности, пока нет доказательств - это только лишь теория. Он был уверен, что скоро сможет убедить в этом весь научный мир, но не успел. А дело вот в чем: путешествуя по Востоку, Свиридов наткнулся на некоторые письменные свидетельства существования людей, обладающих сверхчеловеческими способностями. Их описания у разных народов различны, но суть остается единой: всесильны, способны творить чудо, обладают безграничной властью над простыми людьми. С древних времен, как только человек получил возможность пользоваться бумагой и чернилами, он на протяжении всей своей истории неуклонно подтверждал эту теорию, оставляя все новые и новые факты их существования. Свиридов собирал информацию и анализировал. Он был уверен, что представителей высшей расы, кем бы они ни были, следует искать на Востоке, в Тибете. Именно туда вели все нити его исследований. Он как-то сказал: 'Я не знаю, боги это или люди, но я точно уверен, что они знают все о нашем мире'.
Этот рассказ не был для меня новостью. Я вспомнила, что Дэвид говорил мне нечто похожее. Миф это или реальность? Кажется, сейчас я больше склонялась ко второму. Да, за последнюю неделю я услышала больше загадок, чем за всю свою жизнь.
– Извините, ребята, у меня сейчас туго со временем, - Симаков нетерпеливо взглянул на часы.
– Об этом можно говорить часами, но что толку, Свиридова нет, и теперь некому продолжать его работу. Научное сообщество не собирается вести исследования, считая эту идею бредом. Остается надеяться, что все же найдется какой-нибудь энтузиаст, который посвятит этому делу всю свою жизнь так же, как Свиридов.
Профессор с укоризной посмотрел на Алекса, как бы обвиняя его в том, что тот не встал на путь своего деда. Мы поблагодарили Симакова за то, что тот уделил нам часть своего драгоценного времени, и вышли из кабинета.
– Ну что ты обо всем этом думаешь?
– спросил Алекс, когда мы оказались на улице.
– Мне кажется, что все это не лишено смысла, - ответила я и увидела, как на его лице появилось удивленное выражение.
– Я не думал, что ты так серьезно к этому отнесешься. По-моему все это чушь: боги, высшая раса... Как-то отдает фантастикой.
– Все, что с нами случилось, отдает фантастикой, - напомнила я ему и пожала плечами, просто он не слышал рассказов Дэвида.
Алекс задумался, но через минуту произнес:
– Пойдем, я провожу тебя домой. Мы и так долго сегодня задержались, а твоя учеба не будет ждать.
– А что будешь делать ты?
– спросила я.
– Мне надо подумать. Попробую найти какие-то записи в его дневниках в музее. Там еще кое-что сохранилось.
– Обещай, что если найдешь что-то интересное, обязательно позвонишь.
– Конечно, - и он погрузился в свои мысли.
Одной рукой Алекс обнял меня за плечи, и шли, молча чеканя шаг по асфальтовой мостовой. Мне казалось, что прохожие девушки с завистью смотрят на нас. Александр всегда притягивал женские взгляды, потому что он умел хорошо выглядеть: одевался со вкусом, никогда не позволял себе мятой одежды или грязных ботинок, и его волосы всегда лежали безукоризненно. Мне иногда даже становилось неловко рядом с ним - я частенько грешила простенькими джинсами и обычной футболкой. Конечно, не буду прибедняться, что не могла себе позволить купить что-то более экстравагантное. Нет, мой отец неплохо зарабатывал и никогда ни в чем мне не отказывал, поэтому в моем гардеробе водились хорошие вещи. Но иногда мне не хотелось наряжаться, я любила простоту в одежде, хотя всегда себя ругала, что пора бы уже вырасти из своих детских вкусов. Сейчас я именно об этом и подумала, когда, сравнивая себя с Алексом, поняла, что нужно что-то в себе изменить.