Белая весна
Шрифт:
– Будет чудом, если я увижу следующую зиму.
И столько уверенности было в словах Яны, что купец поверил. Осознал. И задумался.
– Так какое соглашение вы хотите заключить?
– Вы, Федор Михайлович, доставите мою семью в Герцогства. Вы там будете жить, они будут жить… а когда люди рядом живут, то и помогать друг другу могут. Присмотрите за моими детьми.
– Детьми? Ах, да…
– Воспитанники и внебрачные сыновья не наследуют трон.
– В наше-то время?
– Это закон, – отмахнулась Яна. – Я готова вам заплатить, чтобы вы приглядели за мальчишками
– Тора, да это ж…
– Невозможно? Почему?
– Они ж… вы из них купцов вырастить хотите?
Яна поняла смысл возражения. И вздохнула.
– Что всегда остается с человеком, Федор Михайлович? Семья может погибнуть, деньги – пыль, а что творится в нашей стране, вы сами видите. Если из мальчишек не выйдет купцов, найдите им дело по душе, я плачу именно за это. За образование, которое они получат, за присмотр, который будет иной раз и в подзатыльниках выражаться – что поделать? Надо…
– Тора, так никогда не делалось.
– Почему? Никогда не бывало, что кто-то просил бастарда пристроить?
Неприятное слово резало язык. Но… иначе купец не поймет. А закладывать ему Нини?
Нет, не вариант. В Герцогствах Яна сама что-нибудь придумает, свяжется с сестрой… будет видно! А здесь и сейчас ни к чему давать людям в руки такой козырь.
– Бывало, да…
– И?
– Не императорского ведь!!!
Яна пожала плечами:
– Все когда-то бывает в первый раз, Федор Михайлович. Вы согласны?
– Да.
– Тогда… поговорим про оплату.
Купец только рукой махнул:
– Вы моего зятя похоронили, как смогли, дочери помогли, внуков привезли… я видел, что детей четверо. Я вам и так по гроб жизни должен, ваше величество.
– Вы опять?! – зашипела Яна.
Мужчина развел руками. Мол, есть вещи, которые иначе и не скажешь. Ладно же…
– Тогда поговорим не об оплате. А об инвестициях в ваше дело, которые наверняка пригодятся.
С инвестициями вышло получше. Всю свою долю добычи, полученную от бандитов, Яна с громадным удовольствием спихнула купцу. Вышло там очень нескромно. Себе она оставила деньги на расходы, несколько побрякушек – так, на всякий случай, – а остальное они договорились вывезти в Герцогства, конвертировать в золото и вложить в дело. Там каждая монетка понадобится, еще и не хватить может. Конечно, Яна рисковала, но… такое уж купеческое сословие.
Деньги и еще раз деньги.
Ничем иным уважение купца не заслужишь, только капиталами и их правильным применением. Вот и пусть работают.
А Гошка пусть учится. Захочет он стать военным – купит себе офицерский чин, в Лионессе это практикуется, к примеру. Гадкая страна, торговать военными чинами… Считай, смертников плодить в случае войны, нигде ж не сказано, что эти люди смогут грамотно командовать.
А захочет – станет моряком, станет купцом… деньги дают свободу, это Яна хорошо понимала. Свободу выбора пути. И пусть торговать поучится, да. Вместе с Потапом. Чтобы мальчишек никто обмануть не мог, где еще, если не в торговле? Там-то священный принцип: не обманешь – не продашь. Вот, пусть учатся.
А в целом все сложилось неплохо.
Надоевших хуже горькой редьки лошадей пристроили, ухаживать за ними больше не надо. Жить они будут у купца. Яну официально представили всем домашним как гувернантку для детей. Всех сразу.
А что?
Так проблем точно не будет. Что девушка делает в доме? Работает. А дальше – в меру испорченности человеческой, каждый же по себе меряет. Кто-то подумает – гостья, кто-то – гувернантка, кто-то и про купца нехорошее подумает, все ж он мужчина…
Яну это не волновало. Репутация? Хелле рассказать, она долго смеяться будет…
А возиться с детьми ей было только в радость. Сколько бы времени ей ни осталось, она его проведет с сыном. Гошка, радость моя родная…
Новую жиличку домочадцы купца приняли радушно, как-никак детей привезла. Внуков Федора Михайловича. Собой рисковала, а их тащила через охваченную войной страну. Заслуживает уважения.
И только вечером, в конюшне, Аким рассказывал дружкам:
– Я, значитца, ворота ей открыл, она Федора Михайлыча просит… Я так и так, мол, почиваеть он… А она меня как обложила! Сразу видать – человек ученый! Не репка с грядки! Я и слов-то таких половины не знаю…
– Каких слов-то?
– Либераст недодавленный, демократ ушастый, чебурашка рогатая…
– Да… сразу видно ученого человека.
Глава 4. Или сердце свое горючее?
Или в землю стучалась дремучую?
Рисковать и брать Сарск с налета?
Валежный не готов был так поступить. В его армии каждый человек ценнее золота. Обстрелянный, обученный, спаянный с остальными… положит сейчас людей – где других брать?
Новобранцы? Добровольцы?
Глупо. Пусть освобожденцы сгоняют к себе в армию всякий сброд, Валежный так не поступит. Пусть будет меньше, но лучше.
А потому…
Наступать он собирался с южного направления. Просто у него есть три бронепоезда, чтобы поддержать пехоту огнем, вот и…
А Сарск защитили хорошо, пренебрегать нельзя ничем.
Если бы хоть флот был… но мимо Ас-Дархана не пройдешь, а там тоже освобожденцы. Удастся ли Логинову взять этот город?
Алексееву Валежный приказал идти на соединение с Логиновым, себя-то он знал, а вот там… там ни один человек лишним не окажется.
В ночь на двадцатое февраля Валежный приказал начинать наступление.
В старом храме молился священник.
Храме?
Да, раньше тут был храм. Правда, не Творца, а Хеллы, но какое это имеет значение? Церковь не уничтожала старые капища. Она их прятала, использовала в своих целях, вот и здесь – капище Хеллы, одно из старых, подземное еще…
Когда культ Хеллы начали потихоньку запрещать и давить, ее приверженцы не стали воевать. Они просеялись сквозь пальцы, словно песок, – и ушли. Говорили, что они есть везде, что даже императорская семья… старик в это не верил.