Белое и Черное
Шрифт:
А затем она выдала такое, отчего я с минуту сидел с открытым ртом, а затем прослезился от смеха!
Она с минуту отборно материлась на чистейшем русском, глядя в потолок и напрягая память. А затем припоминала ситуации, когда я это произносил. И не удивительно, ни в одном языке моего родного мира не было столь красноречивого и многоэтажного мата, как в русском. Скажу больше, даже гном заслушался, иногда одними губами пытаясь повторить то, что она говорила.
– А я думал, мы несравненные и неповторимые в ругательствах. Но даже наши обороты звучат более мягко, чем
Когда я отсмеялся, тёмная спросила у меня.
– Так всё-таки что это обозначает?
Наверное, впервые мои друзья видели, как я немного замялся и покраснел.
– Да лааадно! В смысле? Есть такие замечательные вещи, от которых даже ты краснеешь? Человек, который может любого императора так назвать, что я иногда записывать подумывал, и ничего, с каменным лицом всё это. А тут… И ты, паразит этакий, от меня всё это до сих пор скрывал? И меня учи! — не смог сдержать эмоций гном, и было видно, что он вообще ни разу не шутил, эта тема явно задела его гордость. Видимо, у гномов речевой оборот играл свою роль.
– Тебе, Снежка, такое вслух говорит нельзя, ты ведь девушка. Тебе, Тор, я, пожалуй, составлю список и сброшу письмом, будешь читать и запоминать, когда захочется. В общем не надо, прошу по-человечески. По поводу языка, хорошо, я вас научу. Ты ведь меня взялась учить своим боевым приемам. Кстати о них, не хочешь провести ещё один урок, пока нас не разморило и есть хорошее настроение?
– Как надо составь, и побольше там, и чтобы вместе всё и по раздельности! Перепишу все серебряные пластинки и буду их передавать от отца к сыну))) — то ли пошутил, то ли нет гном.
– Снежка, а как ты, кстати, всё это запомнила?
– Не забывай, на кого меня обучали. Я с детства приучена запоминать и подмечать абсолютно всё. Я должна быть лучшей, как дочь главы, и подавать пример.
– Почти как в моём родном мире.
– Это как?
– Ну у нас девушки также могут запомнить что угодно и помнить десятилетиями, но при условии, что это что-то плохое и она сможет это использовать против тебя.
Гном заржал так, что чуть со стула не свалился. А нет, всё же свалился, затем оттуда прохрипел.
– Наши бабы такие же, только ещё и сочинить сверху могут, чтобы тебе вины побольше было))) А мужики наши только обещания свои, как камень, держат, а что бабе сказал, то сразу и забыто. Бабы во всех мирах одинаковые)))
Мы все дружно посмеялись, а Снежка даже немного покраснела. Но потом встретившиеся взгляды задержались слишком долго. Да, мы уже были под действием алкоголя, но не сказать, чтобы сильно. Нам весело, хорошо и сытно. Может, после всех этих долгих хождений нам именно этого и не хватало.
Снежка вдруг стала серьёзной, затем встала, подошла и села мне на колени, обняв и начав целовать. Тор решил не мешать.
– Я, пожалуй, пойду с тварей пластины срежу, тварей на этот раз много, часа на два думаю занят буду, — и ушёл.
Через двадцать минут у меня возникло стойкое ощущение, что меня изнасиловали. У Снежинки, по всей видимости, совсем клеммы полетели. Было чувство, что она таким образом меня убить хотела, довести до физического истощения. При всём этом каждый из нас делал, что хотел, а второй по мере возможностей помогал.
Когда всё закончилось, я просто лег на волшебный ледяной пол, расслабился и начал остывать, Снежинка легла рядом и просто ковыряла пальцем моё плечо. Мы никуда не торопились, просто молча лежали, и каждый думал о чём-то своём. За Тора можно было не волноваться, думаю, он не вернётся и через день, пока мы не дадим знать, что уже можно.
Полежав с час и остыв, мы всё же оделись и пошли искать гнома, тот сидел на верхней ступеньке лестницы и о чём-то думал. Все крупные пластины лежали рядом.
– Я думаю, надо все пластины поснимать, есть у меня одна идейка, но пока что не знаю, как к ней подступиться.
– Расскажешь? — встрепенулся гном.
– Лучше покажу, если всё выйдет.
– Так может мы сможем чем-то помочь? — снова спросил Тор.
– Наниты, активная защита, умный жидкий камень?
– Что?
– Вот именно, если выйдет, то покажу, а то и подарю.
Мы срезали все пластины с сороконожек. А вот куда их деть, были только мысли, этим я и занялся. Пока гном с тёмной сидели и выпивали за пустым разговором, я разбирался в конструкции пространственного кармана. Так уж вышло, что в той части архива института, что скопировала Саня, ничего похожего не было, только теоретические выкладки с намёками не класть туда никого живого.
Глава 42 Транспорт
Через пару часов мои друзья уже крепко спали, а я за кувшинчиком настойки разбирался с конструкцией. На попытки и редактирование ушла уйма времени, но я так увлёкся, что сон отбило напрочь. Просидел я за этим занятием всё то время, что мои друзья выделили себе на сон. И поменявшись по сути вахтами, я лёг спать, уютно положив голову на колени Снежинке.
Своей цели я достиг, я создал пространственный карман. Он не имел физической основы, то есть чтобы туда поместить что-то, мне не требовалось что-то куда-то класть, я мог просто коснуться предмета, и он исчезал. Чтобы его оттуда достать, надо всего лишь это пожелать. Управление было интуитивным. Только беда в том, если ты про что-то забыл, то пока не выгрузишь всё, что там есть, навряд ли вспомнишь.
Выспавшись, я проснулся там же, где и уснул, а вот гнома рядом нигде не было.
– Он ушёл посмотреть остальные проходы, — среагировала на моё недоумение тёмная. — Сказал, если что-то случится, то он не будет геройствовать и сразу за нами прибежит.
– Давно?
– Пару часов.
– Хорошо. Может поедим пока?
– Да, почему бы и нет.
Мы ещё час сидели и перекусывали, допивая из открытых накануне кувшинов. Посидели, поели, пообщались, я предложил тренировку, но тёмная начала беспокоиться, что гнома слишком долго нет. Я попытался вызвать его по сети, но ничего не вышло. Дело даже не в том, что он не отвечал, его реликвия была обозначена как неактивная. Когда я рассказал это тёмной, она думала недолго, затем сказала всего одно слово «перерождённые», и мы понеслись наверх.