Белое солнце пустыни 70 лет спустя
Шрифт:
– Ты воду здесь нигде не встречал, колодец какой-нибудь? – спросил Расумов, все еще улыбаясь.
И это все, что ему от нужно? Всего лишь узнать, где вода?
– Последний раз я видел воду вчера утром, но это было далеко. – сказал Федор, напряженно сминая между пальцев сигарету.
– Я думал, что здесь есть вода. – полковник кивнул на ложбину, где спал Федор.
Сухов оглянулся и скептически сказал: – Может быть, здесь и была вода, но только, когда шли дожди.
– Похоже на то. – продолжал Расумов. – Ээ… может, пройдешь до моего
Ну вот, наконец-то родил. Видимо, весь этот разговор о воде был только поводом.
– Может. и пройду, только вот вещи надо собрать. – сказал Федор и отбросил догоревшую сигарету.
– Я подожду.
Федор вернулся к своему лежбищу и собрал вещи. Туго завязал вещмешок и подошел к Расумову.
– Пошли, – сказал полковник.
– Пошли. – Согласился Федор.
– Только я иду домой! – напомнил он еще раз.
– Хорошо, хорошо, – согласился полковник и снова улыбнулся.
Они пошли, медленным шагом приближаясь к колонне.
Солдаты косо поглядывали на Федора, не отрываясь от своих дел. Кто-то просто лежал, кто-то справлял свои нужды, другие разбрелись по сторонам от дороги в поисках воды.
Федор и полковник дошли до ближайшего БТРа.
– Подожди, я сейчас, – сказал Расумов и залез внутрь машины.
Пару солдат, лежавших рядом с колесами машины, изучающее посмотрели на Сухова, а затем продолжили свой разговор.
И все таки что ему от меня нужно? – мучался Федор, и не находил на сей вопрос ответа.
Естественно соглашаться он не собирался ни за какие коврижки. Просто боялся, что немедленный отказ может привести к непоправимым для него последствиям. Расумов наконец вылез и машины и улыбаясь сказал:
– Пошли, поговорим наедине.
Он вылез с кожаным командирским планшетом.
Полковник похлопал Федора по плечу и увел за собой, направляясь в конец колонны.
Когда они дошли до последнего фургона, Расумов отвел его в сторону, туда где не было ни одного солдата.
– Слушай, друг, Сухов, мне вот как нужно, – провел рукой по шее, – за одним грузом проследить. Всего пару дней, а? Друг, подсоби. Я в долгу не останусь. Я же понимаю ты пустой из армии идешь Заплачу. В обиде не оставлю. Двести зеленых сейчас и потом еще столько же.
– Я же сказал “я иду домой”, и баста. – Федор оборвал тираду полковника.
– Ты пойми, я вижу, ты человек хороший! – он умоляюще посмотрел на Сухова. – Я не могу своих оставить. Они же салаги, струсят, смоются.
– Хм… а почему бы тебе не взять этот груз с собой? – удивился Федор.
– Да не могу я. Нам скорее нужно добраться до места назначения, помочь нашим. Да и бой там будет. Мало ли что случиться.
– Ну знаешь! Это все странно, – не выдержал Федор. – почему бы тебе не выделить двух солдат и…
– Я же говорю: не могу. Каждый солдат на счету. Да и не смогут они, – продолжал полковник в том же духе.
– И все-таки я не понимаю. Почему ты решил, что я надежный человек?
– Я хорошо в людях разбираюсь:
– Эээ, стоп, стоп! – Федор стал отмахиваться от полковника.
Но полковник наседал. Не смотря ни на что, он продолжал уговаривать Федора. Расумов обладал невероятной напористостью и даром убеждения. Поэтому мог уговорить даже Исусса Христа не читать Нагорную Проповедь, а что уж говорить о простом парне Федоре Сухове.
Он достал из кармана четыреста зеленых и всучил их ошалевшему Сухову, сделав это очень ловко, так что никто из его подчиненных не заметил.
– Даю в два раза больше и еще одного салагу для подмоги! – выпалили полковник.
– Ну как? Согласен, а?
Сухов был в странной прострации и почти не слышал голоса полковника. Его что-то беспокоило, но он не мог понять что именно. Мысль все время ускользала от него, убегая за горизонт сознательной части мозга и прячась в где-то глубинах подсознания.
– Нет стоп! – Одернул себя Федор, но деньги были уже свернуты в кулаке, а Расумов уже отдавал какие-то приказы, орал на солдат, разгоняя их подальше от последнего фургона. А они почему-то не очень-то хотели это делать, и шастали вокруг, словно слетевшиеся на варенье мухи.
– Вот, его зовут Саша Петров, он рядовой, поступает в твое распоряжение! – сказал полковник и слегка толкнул Федора.
Расумов показал на худосочного парнишку, смуглое лицо которого выражало почти буддийское спокойствие, а узкие глаза, казалось, совсем сузились, и он смотрел сквозь еле заметные щелочки между веками. На солдате были надета пыльная форма на размер больше чем надо, поэтому сидела на нем как бесформенный балахон.
– Иди, перелей соляру. – приказал Ахмедхан Расумов рядовому Саше. – Вам хватит и полбака.
– Я разве сказал «да»? – наконец выдавил из себя Федор.
– Только два дня Федор, Два дня! – улыбаясь, твердил полковник. –Посторжи этот фургон два дня! И все! А?
Двигатели всех машин уже завелись вновь. Полковник раскрыл планшет и показал на карту пальцем.
– Вот сюда. Это в часе езды. Дворец Хана. Она сейчас ничья. Перекантуетесь там два дня, и мы как раз вернемся.. Понял, Сухов, а? – прокричал он сквозь шум вновь заведенных движков машин и танков.
– Бери свои деньги обратно! Мне это не нужно! – Федор протянул руку, чтоб отдать баксы Расумову, но тот, сделал вид, что не услышал, его и побежал к своему БТРу.
И тут Федор сообразил, что колонна ждала только Расумова. Сухов побежал за полковником.
– Эй, стой! Я разве сказал, что согласен! Эй! Мать твою…
Машины двинулись с места и Федор погрузился в облако противной желтоватой пыли. Он закашлялся. Но все же продолжал бежать вдоль колонны. Расумов уже сидел на броне своего бронетранспортера и махал ему рукой, по-прежнему делая вид, что он ничего не слышит.