Белорусские коллаборационисты. Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии. 1941-1945

Романько Олег Валентинович

Руководящим органом СБМ являлся Центральный штаб во главе с шефом-руководителем. Им был назначен питомец Акинчица М. Ганько. Ближайшими помощниками шефа-руководителя были его заместитель Д. Стельмах и адъютант В. Гарелик. Центральный штаб состоял из нескольких отделов: организационного, хозяйственного, пропаганды, прессы, культуры, социального обеспечения, охраны здоровья, физического воспитания и школьного образования. Кроме того, в подчинении у Ганько находились шеф женской секции СБМ, уже упоминавшаяся Н. Абрамова, и ее заместитель В. Каткович – руководитель минской женской городской организации (их деятельность курировала заместитель Шульца Ю. Гроземанн) [577] .

577

РГАСПИ. Ф. 625. Оп. 1. Д. 44. Л. 404, 406 – 407.

На местах Ганько подчинялись окружные руководители СБМ, кандидатуры которых он утверждал только после согласования с Шульцем. За период существования организации на территории Белоруссии ее окружное руководство выглядело следующим образом [578] :

Юношеская

организация СБМ в каждом округе подразделялась на дружины, громады и отряды. Девушки, соответственно, создавали дружины, гуртки и круги. Самая мелкая организационная ячейка – дружина – формировалась из 12 – 20 человек (в учебном заведении или на производстве) и получала свой порядковый номер внутри громады или гуртка. Три, четыре или пять дружин обычно объединялись в громаду или гурток, которые уже не имели номеров, а назывались именем кого-нибудь из выдающихся деятелей белорусской истории или современности. На уровне района все эти громады или гуртки объединялись в наибольшую организационную единицу СБМ – отряд или круг молодежи. Если же район был достаточно велик, то районная организация СБМ разделялась на секции, а те уже на отряды или круги соответствующего возраста [579] .

578

НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 51. Л. 69; Туронак Ю. Людзі СБМ. Вільня, 2006. С. 57.

579

НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 32. Л. 165; Клыкоўская Ц. Саюз беларускай моладзi – вяртаньне з забыцьця. Беласток, 2004. С. 13.

Всего было три возрастных группы: младшие юноши и девушки (10 – 14 лет), юноши и девушки (15 – 18 лет) и старшие юноши и девушки (19 – 20 лет). Назначение руководителей в организационные единицы ниже районного уровня находилось в компетенции окружного руководителя СБМ. А уже районных руководителей мог назначить только Центральный штаб этой организации. Следует подчеркнуть, что, даже будучи белорусской националистической организацией, СБМ являлся чисто оккупационной структурой и подчинялся только генеральному комиссариату. Позднее, уже на территории Германии, его Центральный штаб был переподчинен БЦР. Хотя, конечно, формальное подчинение было и до этого: в декабре 1943 года при БЦР был создан молодежный отдел (руководитель – В. Радько), который и был призван курировать все молодежные вопросы [580] .

580

РГАСПИ. Ф. 625. Оп. 1. Д. 44. Л. 404.

12 ноября 1943 года в структуре СБМ произошли некоторые изменения. В этот день Ганько, с согласия генерального комиссара фон Готтберга, подписал приказ номер 21 о создании специальной Рабочей группы СБМ в Германии. На пост ее руководителя и уполномоченного СБМ в Третьем рейхе был назначен близкий друг шефа-руководителя и его бывший наставник по Вустрау Г. Баранович. После своего назначения Баранович стал вторым человеком в организации – Ганько ввел его в Центральный штаб в ранге своего первого заместителя. Одновременно он и члены его группы стали сотрудниками отдела Никкеля. Столь высокое назначение объясняется тем, что возглавляемая Барановичем структура должна была отвечать за вербовку белорусской молодежи на работу в Германию [581] .

581

Жыве Беларусь! 1943. № 4 – 5. Кастрычнік – лістапад.

Следует сказать, что уже до своего создания СБМ имел готовые кадры руководителей высшего звена (для Центрального штаба и округов соответственно). Выше уже говорилось, что все они были подготовлены благодаря стараниям Ф. Акинчица на пропагандистских курсах в Вустрау (Германия). Контингент слушателей этих курсов набирался специальной комиссией (опять-таки во главе с лидером белорусских нацистов) в лагерях советских военнопленных. В целом занятия с каждой группой курсантов (примерно 20 человек) длились около шести месяцев. За это время они должны были усвоить принципы деятельности немецкой оккупационной администрации в Белоруссии, методы борьбы с большевистской идеологией, практиковались в публичных выступлениях, а также изучали немецкий и белорусский языки. К слову, последний им был крайне необходим, так как большинство слушателей курсов происходили из Восточной Белоруссии. Политические занятия курсантов Вустрау обычно проводил сам Акинчиц. Как правило, все они сводились к изучению его идеологической концепции и критике позиции оппонентов «белорусского фюрера». После окончания курсов Акинчиц доставлял подготовленные группы в Минск и передавал их в отдел пропаганды генерального комиссариата (первая группа в количестве 70 человек прибыла в феврале 1942 года, всего же было подготовлено более сотни курсантов). А уже оттуда их распределяли по соответствующим окружным комиссариатам. Эти пропагандисты абсолютно не подчинялись уже действовавшей к тому времени БНС, а выполняли приказы только немецких властей. Забегая вперед, следует сказать, что в целом курсанты Вустрау оправдали доверие своего учителя: кроме нескольких перебежчиков к партизанам, большинство пропагандистов верно служили оккупантам. После создания СБМ именно эти ученики Акинчица заняли все руководящие посты в Центральном штабе этой организации (начиная от шефа-руководителя и заканчивая начальниками отделов) и большинство постов окружных руководителей [582] .

582

Туронак Ю. Людзі СБМ… С. 50 – 51.

Для подготовки руководящих кадров ниже окружного звена в пригороде Минска

Дрозды, а также в имениях Флорианово и Альбертин близ Слонима еще весной 1943 года были учреждены специальные трехнедельные курсы (первые два для девушек, последний – для юношей). Слушатели этих курсов комплектовались в основном из числа детей активных белорусских коллаборационистов. Здесь им читали лекции на разные темы (например, даже о вреде пьянства и курения), учили маршировать и петь песни, прививали дух товарищества. К концу июня 1944 года через эти курсы успело пройти до 500 человек [583] .

583

НАРБ. Ф. 3500. Оп. 2. Д. 51. Л. 70.

Как правило, на этих курсах обучалась молодежь из Западной и Центральной Белоруссии. Поэтому, чтобы привлечь к «белорусскому делу» молодежь из восточной части республики, руководство СБМ открыло несколько кратковременных курсов для юношей и девушек из военной зоны оккупации. Обычно все обучение здесь сводилось к идеологической обработке и спортивным мероприятиям. Тем не менее вскоре от этих курсов пришлось отказаться. И дальше мы увидим почему [584] .

Вся внешняя пропагандистская работа СБМ велась через созданный в июле 1943 года журнал «Жыве Беларусь!», главным редактором которого был сам Ганько [585] . В нем печатались распоряжения Центрального штаба. Для внутреннего пользования организация выпускала «Дзеньнiк загадаў» и «Вучебны лiсток». Последний являлся печатным органом для местных руководителей СБМ, в котором им давались советы, как работать в данный момент, какие темы разрабатывать и т. п. Обычно на основе этих указаний проходили занятия местного руководства союза со своим активом [586] .

584

БГАКФФД. Фонд трофейной немецкой кинохроники. Кинопленка № 0891, 0902.

585

До июня 1944 г. было выпущено только 12 номеров этого журнала. После эвакуации в Германию на его основе стал выходить новый журнал – «Малады змагар».

586

Quinkert B. Op. cit. S. 304; После эвакуации в Германию на основе этого журнала стал издаваться «Лісток для вучэбных лягераў у Нямеччыне».

Воспитанию рядовых членов СБМ также отводилась значительная роль. Как правило, оно было комплексным и состояло как из духовных, так и физических упражнений. Один из членов союза в Новогрудке вспоминал, что они изучали историю Белоруссии, белорусский язык и литературу, организовывали разные кружки по интересам: рисования, пения, белорусских национальных танцев – и проводили танцевальные вечера. В период летних каникул желающие могли остаться в трудовых лагерях СБМ. И надо сказать, что распорядок дня там был как в настоящей воинской части. В 6 часов утра подъем и общее построение с поднятием флага. Затем поход в лес для заготовки дров или в город для разборки завалов после бомбардировок. Вечером опять построение с поднятием флага и пением гимна, затем отбой. Спали на двухъярусных нарах. Однако наиболее любимым занятием членов СБМ в таких лагерях были воинские упражнения [587] .

587

БГАКФФД. Фонд трофейной немецкой кинохроники. Кинопленка № 0884, 0885.

Отдельное внимание уделялось занятиям с женской половиной СБМ. Что касается духовного воспитания, то оно в принципе ничем не отличалось от подобных мероприятий для юношей: девушкам стремились дать «нужное воспитание» и т. п. Кроме того, их обучали рукоделию и основам медицины (например, на курсах в Минске) [588] .

Нет необходимости говорить, что СБМ создавался по образцу гитлерюгенда [589] , хотя, конечно, у него было много общего и с советским комсомолом. То есть в целом это должна была быть военизированная молодежная организация – будущий резерв белорусских вооруженных сил. Поэтому все отношения внутри СБМ строились на принципе фюрерства. Но и как это ни покажется парадоксальным, комплектование союза проводилось исключительно на добровольной основе [590] .

588

Юревiч Л. Вырваныя бачыны… С. 11, 23.

589

Звания в СБМ были обычной калькой со званий в гитлерюгенде: зьвязовы (Gefolgschaftsf"uhrer), старшы зьвязовы (Obergefolgschaftsf"uhrer), праваднiк (Bannf"uhrer), старшы праваднiк (Oberbannf"uhrer), штандаровы (Hauptbannf"uhrer) и шэф-праваднiк (Reihsjugendf"uhrer).

590

Жыве Беларусь! 1943. № 1. Ліпень.

По некоторым данным, с июня 1943 по июнь 1944 года в СБМ вступило от 45 до 100 тысяч юношей и девушек (и это на 2,9 млн человек населения генерального округа «Белоруссия»). Однако эти цифры явно завышены. Сохранились сведения, по которым на 1 апреля 1944 года в союзе числилось 12 633 человека. Однако уже в конце июня 1944 года, по словам самого Ганько, в нем было только 4 тысячи юношей и чуть больше 3 тысяч девушек. Эту цифру – около 8 тысяч человек – признают в целом и советские источники. Основной же приток в организацию наблюдался в конце 1943 – начале 1944 года [591] .

591

Беларуская газэта. 1944. 28 чэрвеня; Гiсторыя Беларусi… Ч. 2. С. 241.