Белорусский апокалипсис
Шрифт:
07.10Барановичи
Кирута впервые за последние пять часов вышел из здания горисполкома, быстрым шагом пересёк перекрёсток улицу и вошёл в гостиницу. Там его встретил радостный чэпэшник. Оказалось, на призывной участок пришли первые десять человек, правда из них три конченных алкоголика, один бомж и два душевно больных молодых человека, но остальные пять — офицеры запаса. Кроме бывших офицеров, в гвардию зачислили и бомжа, выглядел он вяло, но в цель стрелял не хуже гомельского снайпера, к тому же отличался абсолютно адекватным поведением. Конечно, шесть новых бойцов ситуацию не переломят, но, лиха беда началом.
Сергей Сергеевич поднялся на второй этаж гостиницы, выбрал комфортабельный номер и завалился на полтора часа спать. Впереди был тяжёлый день. Приказ поспать по очереди в промежутке с семи до десяти часов был отдан всем бойцам. Место Кируты в штабе временно занял
Добровольцы прибывали очень медленно, по 3–4 человека за полчаса. Говорить о запланированном потоке не приходилось.
Несмотря на то, что состояние цейтнота продолжало довлеть над любыми действиями, острота ощущения каждой секунды немного угасла, время стали считать не по минутам, а по часам.
Белорусское квази-правительство в Таллинне, которое теперь теоретически подчинялось Кируте, заметно активизировалось. Самозваный премьер вошёл во вкус и на пышной пресс-конференции, перед десятками телекамер громил нелегитимного Каяловича, хвалил Кируту и радикала с его полутысячной гвардией. К восьми утра в Барановичи из Минска примчались несколько съемочных новостных групп, в основном российские и немецкие. Через полчаса на ОРТ и РТР посредством связи с политтехнологом были посланы впечатляющие картинки о мощной гвардейской группировке повстанцев численностью в семьсот человек. Остальным телекомпаниям для пересылки видеоматериалов пришлось выезжать за 5 км от города, за радиус действия радиоэлектронной глушилки.
Утренние репортажи российских телеканалов вздыбили сознание падших духом оппозиционеров, обанкротившихся предпринимателей, завербованных правозащитников, усталых либералов, сходящих с ума националов, томящихся от безнадёги студентов. Все, затаив дыхание, смотрели короткие кадры гвардейского марша. Огонь мести за многолетний страх в мгновение вскипятил кровь сомневающимся. Тысячи людей по всей Беларуси, глядя на экран телевизора, одним ударом ноги, как окурок последней в жизни сигареты, затоптали инстинкт самосохранения, они стали одной группы крови и одной группы духа, номер 555 — это сигнал к атаке. В сознании этих тысяч впервые появилась единая бескомпромиссная цель — Барановичи. Лесами, полями, просёлочными дорогами, на поездах, автобусах, автомобилях, мотоциклах, велосипедах и пешком люди двинулись в захваченный город. Пропаганда и запугивания Каяловича для этих пяти — восьми тысяч смельчаков потеряла своё значение, впервые против силы поставлена альтернативная сила, такая же брутальная и бескомпромиссная. Эта сила манила, от неё веяло чем-то настоящим. В Барановичи, как в осиное гнездо устремились те, кто годами в отчаянии оттачивал своё жало, кто копил яд ненависти против виновников своей доли. Теперь, на чёрной беспробудности опущенных насекомых выскочили ярко-жёлтые полосы, навозная мошкара сменила окраску и безжалостными осами слеталась в рой, на шабаш справедливости. Это жужжание внутренним ультразвуковым ухом чуял не только Каялович, всё его окружение со страхом вслушивалось в дребезжащий резонанс сидений своих кресел, теперь в любой день мёд мог кончиться и трутням конец.
С приближением карательных войск к Барановичам, увеличивалось и количество добровольцев. К полудню запись в гвардию шла полным ходом, из зала кинотеатра непрерывно доносилась учебная стрельба, число повстанцев достигло пятиста. Несколько групп кирутиных бойцов обследовали опустевшие воинские части, но всё серьёзное вооружение было выведено из строя, пришлось довольствоваться ранее раздобытыми БМП и несметными залежами старых Калашниковых. Новая группа добровольцев из Минска принесла известие, что дороги на подступах к городу блокированы сводными отрядами милиции и военных, а марьиногорская бригада миновала местечко Городею и через час будет в пригороде. В сторону Городеи на трёх микроавтобусах тут же был выслан истребительный отряд.
Бойцы отъехали от Баранович на три километра по Минскому автобану, оставили машины в придорожных кустах и заняли позиции на небольшой возвышенности, метрах в 50 от края дороги. Поволноваться не успели, через десять минут, сквозь моросящую мглу заметили танки и БТРы авангарда. Два танка и один БТР неспеша громыхали по асфальту трассы, за ними ехали три полных грузовика для перевозки живой силы. Ещё один танк и три БТР ехали по небольшой дороге, которая тянулась параллельно автобану на отдалённости ста метров. Позиция для атаки неудачная, но лучшей на этом отрезке пути колонны не найти. Когда бронетехника сравнялась с возвышенностью, на танки и БТР с громким шипением полетели ракеты. Раздались пять взрывов. Один танк от удара потерял управление и встал как вкопанный, остальные рванулись вперёд, чтобы выйти из-под лобового обстрела. Два БТР слегка задымились, но повернулись к горке и стали наугад поливать заросли кустарника пулемётным огнём. Грузовики с людьми тут же остановились, из них стали быстро выпрыгивать солдаты и рассредоточиваться за дорожной насыпью. Туда и полетели ракеты следующего залпа. Один грузовик вместе с остатками не успевших выпрыгнуть разлетелся в клочья, остальные снаряды разорвались в радиусе сорока метров от целей, накрыв полтора десятка контрактников за укрывавшей их насыпью. Со второго раза определив точки огня противника, два танка прицельно выстрелили по ракетчикам. Возвышенность потрясли мощные взрывы, два из пяти ракетных расчётов попали в эпицентр и от их не осталось и следа. Остальные поспешили сменить позицию на метров тридцать в сторону, но с десятикилограммовыми ручными ракетами делали это медленно. Заметив замешательство гвардейцев, под прикрытием трёх БТР на возвышенность двинулось около двадцати спецназовцев. Тут в бой вступили четыре гвардейские гранатометные группы, которые затаились у самого подножья возвышенности. Каждая группа состояла из двух бойцов— гранатомётчика и автоматчика. Гранатомёты ударили по БТРам, автоматчики заставили живую силу прижаться к земле и передвигаться короткими перебежками, это замедлило контратаку, но все гранаты, кроме одной, пронеслись мимо целей и лишь у передового БТРа заклинило правую ходовую часть и контузило пулеметчика, от этого бронемашина стала вращаться вокруг своей оси, беспрерывно строча пулемётным огнём на чужих и своих. Один из танков начал рыскать по контуру возвышенности в поисках пологого склона, что бы напролом кустарника добраться до оставшихся ракетчиков, но нарвался на три замаскированных ветками микроавтобуса. Бравый механик водитель грозной машины решил раздавить железными гусеницами бедные малотоннажные Мерседесы, но в одном из них хранились восемь ручных ракет и десятки снарядов для гранатомётов. Округу потряс оглушительный взрыв. Танка не стало.
Через пятнадцать минут остатки авангарда марьиногорской бригады окружили возвышенность. В кустах завязались локальные перестрелки. Удалось подбить ещё один БТР. Но круговую оборону не до конца обученные гвардейцы удержать были не в состоянии, из окружения никому вырваться не удалось, все погибли. Двое ребят попытались сдаться в плен, но разъярённые спецназовцы контрактной службы расстреляли их в упор.
Колонна карателей остановилась лишь на полчаса и вновь двинулась на Барановичи, слегка прибавив скорость. Через двадцать минут авангардные танки и БТР остановились. В трёхстах метрах слева от них стояли многоэтажки северного микрорайона. Остальные войска подтягивались по автобану и, остановившись, разворачивались в сторону городских кварталов. После ожесточенного боя, уничтожившего треть авангарда, сходу атаковать город никто не решался. Ждали появления с противоположной стороны трассы брестской бригады, чтобы совместно договориться об тактике окружения и штурма. Связь вблизи Баранович уже не работала и командир бригады вглядывался в бинокль в надежде увидеть колонну брестских коллег. Но дорога, ведущая на запад была пуста, движение транспорта блокировали ещё два часа назад, так что со стороны Бреста могла появиться только бронетехника каяловичского спецназа.
Кирута разложил на столе первые результаты космической разведки.
— Вот где эти козлы остановились, — ткнул он пальцем на черную полоску Брест-Московской трассы с многочисленными точками грузовиков и бронетехники, — от нас в четырёх километрах, а вот брестские головорезы подходят, им километров двадцать осталось до соединения, но ничего, наши истребители их ещё полчасика потрепают.
— Может не дать им соединиться, выслать отряд, чтобы заминировал часть дороги и поля? — спросил радикал.
— Во-первых не успеем, — как всегда убедительно и со знанием дела начал советовать военрук, — во-вторых, пускай соединяются, они всё равно глухие и слепые, мы их дохлые цепочки в любой момент можем разорвать. На штурм сразу не пойдут, рыло им уже подсмалили, будут побаиваться что-то сходу предпринимать. Максимум, это по центру попытаются танками пострелять, будут болтать между собой о погоде и отсутствии связи, потом или кулаком на центр пойдут или начнут город окружать.
— А что для нас лучше? — поинтересовался радикал.
— Для нас… Лучше конечно чтоб рассыпались вокруг Баранович, добровольцы ночью всё равно лесами-болотами просочатся, а мелкие наезды мы уже в состоянии отбить. Если концентрированно ударят, то напора бронетехники долго не выдержим, отступим на два квартала, будем маневрировать, замучаем контратаками, но потеряем ориентир для сбора новичков.
— Значит готовимся ко второму варианту?
— Естественно. Основная линия обороны по железной дороге, мост через пути сейчас же заблокировать тракторами и заминировать, — подытожил военрук, — и главное, постарайтесь уничтожить установки залпового огня, они одним залпом выжженную землю делают, накрывают за раз метров 40 на 40.