Белорусский узел
Шрифт:
Впервые я начал жить с женщиной в одном доме в сорок один год. До этого – ну, как то не складывалось. В смысле, претендентки то пожить под одной крышей были, и сама крыша была. Но вот жить с кем-то – не хотелось. Пришла – ушла – это одно. Или ты пришёл – ушёл. А согласовывать свою жизнь с другим человеком, зависеть в чем-то от него, от его привычек, ругаться с ним, если что-то не так, или терпеть ругань, претензии и упрёки… знаете, у меня и без этого слишком много проблем, чтобы терпеть такое. Например, у меня кредит на пять миллионов долларов горит – а кто-то мне говорит, что я сидение от унитаза не опускаю. Вот, представьте себе масштаб событий – пять лямов и крышка от унитаза. Но в голове того, кто тебе говорит… точнее, выговаривает это – крышка от унитаза важнее, потому что бабки как бы сами по себе появляются, да? – а крышка от унитаза – вот она. Я видел мужиков, которые теряли все, просто не выдерживая сражения на два фронта – на работе и дома. Я себя – от сражений дома благополучно избавил… избавлял до последнего момента. Возможно, поэтому мне и удалось добиться многого…
Я
Да, дорогая, все в порядке. Просто я – залез между молотом и наковальней – с одной стороны британские, американские, польские, украинские спецслужбы, с другой – спецслужбы страны пребывания, которые отлично все понимают, и отлично понимают, почему всем нельзя, а конкретно Алешковичу – можно. Я тащу одновременно бизнес-проект, и расчищаю потихоньку дорогу проекту политическому под названием «Михаил Алешкович» – но осторожно, потому что если Батька заподозрит неладное, то может быть что угодно. В конце девяностых – несколько признанных лидеров оппозиции пропали в Минске и до сих пор их не нашли, много лет спустя – известный и популярный генерал, кандидат от оппозиции – умер по непонятным причинам во время предыборной кампании. Пока Алешковича спасает то, что с одной стороны он не зарывается, а с другой – он нужен, и нужен одновременно и России и Китаю. В Китай – идут большие поставки, оформленные через его компанию, его устранение – Китай сочтёт недружественным шагом. Но если Батька закусит удила – Михаила ничто не спасёт. А ещё опаснее не сам Батька – а те из его ближайшего окружения, кто метит на трон. Те, кто сидят в одном из бывших детских садов Минска. Вот они то – если почувствуют, что Россия ставит не на них, что у России есть свой кандидат – способны на самые жестокие и отмороженные действия. В отличие от Батьки, которого сдерживают обязательства – этих не сдерживает ничего. К тому же – американцы или британцы могут сыграть их втёмную – натравить их на Алешковича, потом публично обвинить в политическом убийстве и продвинуть вперёд своего кандидата. Который у них точно имеется, даже несколько: трави – не перетравишь.
И проект коммерческий на мне – я впервые в жизни организовываю производство чего-либо вещественного, материального, да ещё впридачу – оружия. Сам по себе бизнес опасный, постоянно находящийся под присмотром государства. Вдобавок – все это делается на чужие деньги и с вероятностью выхода на госзакупки.
А если пропадёт, попадёт в автокатастрофу или грибками отравится Алешкович – то та же самая судьба постигнет и меня. Она меня даже скорее постигнет, чем Михаила. Но это все мелочи, правда ведь, дорогая? А так – все нормально! Все просто супер! Все зашибись!
Я мог все это – то, что я подумал – высказать вслух. Но я понимал, что это путь к конфликту и потому сказал ровно то же самое, что и до этого говорил в ответ на этот вопрос
– Все в порядке, дорогая.
Я не знаю… насколько это вышло искренне – наверное, искренне, сказывается академия ФСБ и почти полное образование психолога (только диплома у меня на него нет). И обычно – Наташке этого хватало. Но сейчас она посмотрела на меня и сказала
– Я видела…
– Что?
– Ты ходил ночью по участку.
…
– Тебя что-то мучает?
…
– Я понимаю, что я, возможно, не пойму…
– Скажи, тебе нравится здесь? – перебил я – в Беларуси?
– Да – сказала она
– А что именно тебе нравится?
– Ну… люди…
…
– Знаешь, тут люди добрее… проще. Сволочизма меньше… это не Москва.
– Вот и мне здесь нравится. Но многое может измениться. В самое ближайшее время.
Все это понимают. Знаете… я ничуть не осуждаю того же Ельцина или того же Порошенко. Любой политик – он всего лишь «обналичивает» то, что висит в воздухе, потребность в переменах и чувство неизбежности перемен, он возглавляет движение. Но вот куда идти – это уже решает политик. И моя задача – сделать так, чтобы в нужный момент перемены возглавил именно наш политик. Наш человек в Минске.
– …Ну, вот, я пытаюсь сделать так, чтобы все это так и осталось. Знаешь, любимая, лучшие перемены – это отсутствие перемен…
Выйдя из дома – я махнул по МКАД (Минской кольцевой автодороге) – сразу в Смолевичи. Мне нравится приезжать туда, мне нравится быть там, мне нравится вникать в дела – слишком много я спекулировал, слишком много я торговал тем, что не произвёл сам. И хоть это считается нормальным и приносит деньги – все ведь мы понимаем, что это не так. Заслуживает уважения тот, кто что-то делает для этого мира, что-то производит для людей. А купи-продайство – ну что это такое…
Вот тут, в Смолевичах, раскинувшемся на ста гектарах земли белорусско-китайском технопарке – был расположен ещё один наш актив, на сей раз, сделанный с нуля и в нетипичной для нас сфере промышленного производства. Просто – я очень хорошо разбираюсь в оружии. Этот проект – двойного назначения и с далеко идущими последствиями. Большое политическое значение всегда и во все времена – имело оружие и доступ к оружию. А Беларусь – никогда не имела ни своего оружейного
8
Все – соответствует действительности. Беларусь, например, первая на постсоветском пространстве пустила в серию беспилотный вертолёт. Это кстати характеризует Батьку с другой стороны – он отнюдь не твердокаменный коммунист и даёт существовать частному бизнесу даже в таких чувствительных сегментах, как ВПК.
В отличие от остальных активов – этот записан не на Михаила, а на меня.
Сегодня у нас совещание. Михаил приедет, будем смотреть, что к чему. Оборудование смонтировано, выпущены первые установочные партии по двум изделиям. Лаборатория МВД Беларуси обеспечила испытание в соответствии с европейскими стандартами и клеймение. Первые дилеры – питерский Левша, ижевский Байкал и московский Арсенал – готовы забрать даже установочные партии, по их словам спрос – прекрасный. Возможно, даже стоит повысить цены – мы отдаём гражданский вариант М4 за тысячу белорусских рублей при себестоимости в четыреста двадцать [9] . Возможно, стоит отдавать ещё дороже. По крайней мере, первые партии. Пока не закроем ажиотажный спрос – надо снимать основные сливки.
9
К тому моменту белорусский рубль был девальвирован в 10000 раз. Теперь один белорусский рубль меняли на сорок российских.
Почему такой спрос? Ну… я предусматривал это. Дело в том, что в России карабинов М4/М16 не купить вообще, они не производятся. При этом для спорта, для стрельбы в тире они – лучше Калашникова. И многие готовы за них платить 90-100 тысяч российских рублей. Китайские же винтовки – они «милспек», то есть, созданы в точном соответствии с размерами и стандартами армии США и весь тюнинг – подходит к ним без «напиллинга». Против оружейного Китая играет его репутация – но это все чушь. Если в той же Турции есть производство оружия в подвалах (и оно идёт на экспорт), то в Китае производить оружие частникам запрещено – только госкомпании. Монстр среди них – НОРИНКО, они все делают, от пистолетов до танков. И они пошли нам навстречу: из Китая поставляется только ствол и УСМ. Все остальное – делается на месте, здесь, либо из пластика, либо из стали, как у Кольт-Канада. Здесь у нас стоят пятикоординатные станки, раскрой лазером, спекание, промышленные 3D принтеры. Так что большая часть винтовки – местного, белорусского производства. И слова «made in Byelorussia» – мы ставим на изделия, черт побери, с гордостью. Гордиться есть чем – это единственная страна во всем СНГ, в которой не забыли традиции качества.
Кольцевая дорога – отличная, сто двадцать – сто тридцать даёт держать даже на валком, с высоким центром тяжести джипе. Ещё лучше дорога – ведёт в сами Смолевичи, её строят китайцы полностью, от и до. Пока две полосы работают, но рядом техника стоит ещё четыре. Тут есть один нюанс – китайцы прокладывают одновременно две дороги, одна для легкового транспорта, другая – для грузового. Не самая плохая идея, кстати, позволяет намного улучшить логистику. Я говорил с сами Вень Чэнем, главой Поли-технологии, они эту дорогу строят. Он сказал, что в Китае даже есть разделение на железной дороге: эта ветка только для пассажирских поездов, а эта для грузовых. Двадцать первый век – рядом с китайцами ощущается очень остро, в мелочах – но очень остро…