Белые погоны
Шрифт:
Быстренько приехав на место преступления, голем проворно всосал в себя разлившуюся по полу жидкость, шустро смел туда же осколки. Потом попытался убрать вывалившийся из банки труп какого-то грызуна вроде белки или лохматой крысы, но неожиданно застопорился, натужно загудел. И, не сумев сожрать добычу, поехал прочь, волоча за собой по полу мокрую животину.
Животина оказалась худой, мелкой, правда, пушистой зверушкой буроватого цвета. Весила она немного, поэтому уборщик без проблем дотащил ее до своей норы. Однако поскольку размеры отверстия в стене были меньше, чем размеры тушки, то голем снова забуксовал, а потом принялся раскачиваться туда-сюда, размеренно долбя звериной башкой по стене.
И вот тут-то случилось невероятное — в какой-то момент от удара зверушка неожиданно ожила и, распахнув глаза, истошно заверещала. Потом подскочила с пола, ловко перевернулась на пузо, а обнаружив, что голем так и держит ее за пушистый хвост, вдруг с такой силой полоснула его когтями, что бедняга аж заискрил и втянул в себя манипуляторы.
Обретшая свободу белка (или крыса? Фиг ее разберет)… мокрая, несчастная и одновременно смешная… растерянно огляделась, с визгом заметалась по лаборатории, не зная, где спрятаться. А потом увидела офигевшего до полного онемения меня, издала воинственный клич и внезапно ринулась в самоубийственную атаку, словно это я ее здесь запер и к тому же издевался над бедным животным, как последний садист.
«Внимание. Обнаружен активный автономный модуль „АЭМ-2“ первого поколения со встроенной защитой от действия блокираторов магии, — ошарашила меня еще больше Эмма. — Установить контакт с носителем?»
Я и ответить-то не успел — проворная зверюга на редкость высоко подпрыгнула и вцепилась мне в ногу. Вернее, попыталась вцепиться. Но сумела только оцарапать и, получив по морде, с обиженным, на редкость громким и пронзительным визгом отлетела прочь.
— А ну стоять! Зашибу! — рявкнул я, когда эта сопля попыталась напасть снова. Причем хорошо так рявкнул, на полках банки задрожали.
«Контакт с носителем установлен», — сообщила Эмма. После чего… ну пусть все-таки будет белка… замерла, уставившись на меня большими черными глазами, постояла, подумала, а потом вдруг пошатнулась и рухнула замертво, выставив перед собой скрюченные лапки, разинув пасть и вывалив наружу красный язык.
Я опешил повторно.
Блин. Что это сейчас было?!
Поскольку белка не двигалась, то я поколебался, но все же подошел и осторожно поднял ее за хвост.
Фигня какая-то. Только что была мертвой, потом вдруг ожила и вот теперь снова сдохла, словно я не рявкнул на нее, а пустил пулю в лоб.
Кстати, белкой, как выяснилось, я назвал ее не совсем правильно. Хотя с тем, что это именно грызун, все-таки угадал. У обычных белок хвост не такой длинный, торс немного вытянутый, да и морда несколько заостренная, тогда как эта зверушка была совсем крохотной, буквально с детского пупса, однако благодаря густой темной шерсти казалась больше раза в три, да и еще моська у нее была почти плоской, зато на редкость умильной, несмотря на торчащие из пасти острые и до безобразия длинные клычки.
— Какая-то саблезубая белка, — со смешком решил я, вспомнив мультик про ледниковый период, и тут же получил из справочной название этого вида — йорк. После чего осторожно потыкал пальцем в мокрое брюшко и снова удивился. — Надо же, твердая, как доска. Это что же ее так скрутило-то, а?
«Временный паралич, — ответила на мой вопрос Эмма. — Переизбыток нейромедиаторов. Блокировка двигательных нейронов. Особенность вида».
«В смысле она и сейчас живая?!» — не понял я, а потом запоздало глянул на ауру и озадаченно поскреб затылок: и правда, аура у зверька оказалась в полом порядке, так что, похоже, грызун действительно живой.
«Временной стазис был снят при повреждении целостности контейнера, — пояснила странный феномен подруга. — Йорк не являлся мертвым в полном смысле этого слова. Его просто заморозили. Однако после пробуждения он ожидаемо испугался, что и привело к избытку нейромедиаторов».
«То есть это он от испуга в обморок грохнулся?»
«Защитная реакция, — подтвердила подруга. — Когда уровень нейромедиаторов придет в норму, йорк снова оживет».
И в этот момент хвост в моей руке явственно дернулся, после чего безучастно висевшая зверушка, которая мгновение назад даже не дышала, неимоверно быстро извернулась, а затем одним махом оказалась у меня на ладони и уставилась на мое лицо блестящими черными глазами.
— Ну привет, — кашлянул я, держа йорка на вытянутой руке.
Тот забавно склонил голову, а потом фыркнул, шикнул и, каким-то образом вытащив из моих пальцев оказавшийся неимоверно гибким хвост, так же стремительно перескочил на мое плечо.
— Эй-эй, давай ты к шее моей не будешь подбираться? Да ты еще и мокрый, блин! Слезь!
Йорк словно понял, чем именно я недоволен, тихонько застрекотал и так же проворно перепрыгнул на стол. Затем молниеносно вскарабкался на один из манипуляторов. И уже оттуда снова на меня уставился, словно пытался понять, как ко мне относиться.
«Первичная привязка осуществлена», — доложила Эмма, пока мы с йорком играли в гляделки.
«Какая еще привязка?!»
«Управляющий модуль первого поколения не требует подтверждения на уровне крови носителя, но имеет возможность подстройки под более совершенную модель. В поведении йорков на уровне инстинктов заложено подчинение сильнейшему, поэтому теперь это твой йорк. И слушаться он будет только тебя».
Да на кой он мне сдался?! У меня что, дел других нет, кроме как с грызунами нянчиться?!
«Ладно, — решил я. — На обратном пути выпущу. Здесь ему делать нечего, помрет, а в лесу авось приживется».
Больше не обращая на йорка внимания, я собрал вещи и, прикинув время до встречи с наставником, заторопился. По моим расчетам выходило, что до прилета ардэ осталось не больше десяти рэйнов. К счастью, открывать и закрывать дверь в убежище не пришлось — как только я подошел к выходу, настенные панели сами собой встали на место, а вокруг меня снова появилась рябь, как если бы я оказался в центре иллюзии.