Белые розы Аризоны

Нолл Патриция

У Жанны ёкнуло сердце. Отец, видно, позвонил в полицию, и ее тут же отыскали. Проклятие! Не суждено ей построить свою жизнь по-своему, доказать, что она вполне самостоятельная личность. Напрасно она вынесла изнурительную поездку в автобусе и палящий зной.

У Жанны потемнело в глазах, и, чтобы не упасть, ей пришлось опереться о свой чемодан. Арестовать ее им не удастся — в конце концов, она совершеннолетняя и свой родной дом всего лишь покинула, а не спалила. Но и вступать с ними в пререкания, на радость Сету Броуди, ей тоже не хотелось.

Между тем у полицейских, несмотря на их молодость, был весьма воинственный

вид.

У Жанны снова закружилась голова, и она еле устояла на ногах. Ей вдруг пришло в голову, что приближающиеся юноши — аризонские рейнджеры[1], наподобие тех, что в прошлом веке установили мир в этой части страны. Именно тогда, рейнджеры — кто этого не знает! — стяжали дурную славу своей жестокостью.

Сет, занятый разговором с Мелиндой Крендл, не обращал на них ни малейшего внимания. Может, оно и к лучшему? У Жанны теперь было лишь одно желание, незаметно исчезнуть. Не хватало только, чтобы полицейские увели ее, как преступницу, у него на глазах!

Собрав все свое мужество, она наклонилась вперед и прошептала полицейским:

— Вы, наверное, ищете меня. Не знаю, что вам наговорил мой отец, но я приехала сюда с самыми лучшими намерениями.

Сет прервал разговор и с недовольным видом повернулся к Жанне.

— Жанна! Прекратите! Мы можем от них откупиться...

— Дать взятку представителю закона?! — Жанна, чтобы не грохнуться на асфальт, старалась говорить тихо и дышать, как можно, глубже. Гордо выпрямившись, хотя и с трудом держась на ногах, она заявила: — Мой отец пошел бы на это, я же — никогда!..

Оба юноши расхохотались, а один вытащил из кармана пару наручников.

— Взятка! Ну и потеха! Мы не имеем чести знать вашего отца, но я приветствую ваше решение, по доброй воле, отправиться с нами.

И, к недоумению совершенно сбитой с толку Жанны, он защелкнул один наручник на ее руке, а второй — на руке Сета. Последний бросил на Жанну взгляд, от которого на боку коровы, наверняка, осталось бы клеймо.

— Почему вы не дали мне договориться с ними?

— Не волнуйтесь, — прощебетала блондинка. — Долго вы не просидите.

— Прямо не верится! Из-за вас мы угодили под замок в этом чертовом магазине!

Прошло целых полчаса с момента их заточения, в заваленную тюками нишу, за тележками для покупок, а Сет, нависавший над Жанной, продолжал кипеть от злости.

— Ну откуда мне было знать, что это благотворительная кампания по сбору средств в пользу молодежного родео, а эти парни никакие не полицейские?

— Где были ваши уши? Мы с Мелиндой говорили об этом прямо над вашей головой. И чем обременена ваша совесть, если, двух парнишек со звездами, вы сразу приняли за, посланных вашим отцом, полицейских? — Он вскинул руки, потянув вверх и ее руку. — Или вы думаете, что находитесь, Бог весть где, на самом что ни на есть Диком Западе?

Не признаваться же ей, что именно так она и подумала! Промолчав, Жанна отвернулась и принялась свободной рукой поправлять волосы. Слава Богу, что юноши не оказались настоящими полицейскими.

— Это чистой воды недоразумение, — высокомерно произнесла она, наконец. — Стоит ли так волноваться?

Сет издал стон, глаза его стали чернее ночи.

— Я волнуюсь, потому что чековую книжку оставил дома. Звонить туда бесполезно — Эмми одержима идеей, что я мало общаюсь с людьми и, если она не будет отвечать на звонки, стану общаться больше. Я хотел договориться с Мелиндой, что пришлю чек позднее, но вы все испортили, согласившись на арест. Наличных у меня с собой нет, да и у вас, по вашим словам, в кармане не густо. Кредитные карточки здесь не принимают... — Он взмахнул скованной рукой. — И я намертво прикован к незнакомой женщине!

— Ну, для меня это тоже не подарок!

— К тому же мне надо как можно скорее возвратиться на ранчо — вот-вот должна ожеребиться кобыла. Нет, надо что-то придумать. У вас есть какие-нибудь предложения?

— Просить, умолять, чтобы нас выпустили, плакать?

— Ну, уж нет, — скривился он, — пока мы рядом, я этого не допущу.

— Тогда, может, вы сами что-нибудь сообразите?

— Попробую.

Он поднялся с тюка, на котором они сидели, и стал внимательно всматриваться в текущую мимо толпу покупателей. В нескольких футах от «места заключения», за столиком для предъявления кредитных карточек, сидела дородная женщина, наблюдавшая за «узниками», а рядом с ней красовался плакат, возвещавший, что здесь производится сбор пожертвований на обучение верховой езде отстающих в развитии детей. Добровольцы, согласившиеся подвергнуться «заключению», могут быть выкуплены, если за них внесут взнос в фонд помощи родео. К моменту появления Сета и Жанны, в «камере» находилось несколько человек, но все они со смехом и шутками заплатили «выкуп» и были тут же выпущены. Остались только, непрестанно пререкавшиеся между собой, Сет и Жанна.

— Вдруг пройдет кто-нибудь из знакомых и выручит нас, — пояснил Сет. — Именно в расчете на это, «камеру» устроили в одном из самых посещаемых магазинов.

— Мало того, что мы терпим несправедливость, к ней еще добавится унижение!

— Но ведь вы сами в этом виноваты!

Жанна замолчала. Во всяком случае, создавшаяся ситуация имела и свою хорошую сторону—в магазине, благодаря кондиционеру, было прохладно, а «стражница» принесла им по стакану ледяной содовой воды и горячие сочные сосиски. Жанна набросилась на свою порцию с жадностью, которая непременно привела бы в неописуемый ужас ее английскую гувернантку.

Была, однако, и дурная сторона. «Полицейские», по-видимому, забыли оставить ключ от наручников, и Сет с Жанной по-прежнему были скованы.

«Стражница» с сочувствием покачала головой и побранила мальчиков, которые уже третий раз допускают подобную оплошность. Но что поделаешь, связаться с ними она не может, остается ждать их прихода с новыми пленниками.

Сидя рядом с Сетом на тюке, Жанна старалась не обращать внимания на его длинную мускулистую руку, касающуюся ее кисти. Рассказать об этом происшествии друзьям в Калифорнии — будут смеяться до упаду.

А ей самой не до смеха! Жара и появление двух «полицейских» настолько сбили ее с толку, что она бездумно сдалась на их милость.

Да и в самом Сете было что-то эдакое, что не позволяло смеяться над ситуацией, в которую они попали, хотя сам он воспринял свое поражение с юмором. Но вот что интересно — почему он все же смирился с ним?

Он мог просто объяснить Мелинде Крендл, что, благотворительности ради, не собирается терять столько времени. Или пообещать ей, прислать чек. Или придумать еще что-нибудь.