Белый царь – Иван Грозный. Книга 2
Шрифт:
Ургин-младший и сын кузнеца залегли в зарослях, откуда хорошо просматривалось все поле. Дмитрий первым увидел отряд казанцев. Не считая, конечно, дозорного, находившегося впереди.
– Вот они, проклятые!
– Где, Дмитрий?
– Гляди в сторону рощи.
– Ага, вижу! Сюда смотрят с холма.
– Да, там трое. Среди них знатный татарин, наверное, мурза Юнус. Это хорошо! Передай Хмелю и Черному, чтобы начали заводить людей в овраг.
– Да, мигом.
Ургин видел, как ратники пошли в овраг. Заметили их и татары. Мурза
– Что, княжич? – спросил Хмель.
– Татары видели вас. Теперь будем ждать ответных действий мурзы.
Тут объявился Григорий и сообщил:
– Княжич, татары двинулись. Прыгают из балки к балке, огибают овраг полем.
– Хорошо. Ратников поставить вдоль камыша. Всем ждать команды. Тебе, Муха, со своими людьми надобно захватить мурзу. Передать всем воинам, чтобы его в пылу не посекли до смерти.
Начальники разошлись. Ратники, скрытые от врага, расположились на краю камышовых зарослей. Дмитрий с Григорием вышли на прежнее место наблюдения.
– Ну и где наши татары?
– Так вон, по всему полю прыгают.
– Их вижу! А мурза?.. Ага, вон он, в окружении троих нукеров. Что у крепостной стены?
– Ворота башни закрыты.
– Сколько времени понадобится конникам, чтобы добраться от ворот сюда?
– Быстро доскачут. Надо пеший отряд уничтожить до их появления да стрелами татар встретить их же конников.
– Встретим, коли объявятся.
Татары между тем быстро сближались с оврагом, охватывали его с севера и запада. Подойдя на несколько десятков сажен, они остановились и спрятались в балках.
Григорий проговорил:
– Мыслю я, княжич, мурза совет устроил. Татары решают, как провести нападение.
– Лишь бы он разведку вперед не выслал. Тогда придется обходить их и нападать сбоку.
Мурза Юнус был льстивым и гибким политиком, но военачальником оказался плохим. Он не выслал вперед разведку, а повел татар в атаку. Его нукеры по команде поднялись, приготовили луки и без привычного улюлюканья, тихо бросились к оврагу. Они подскочили к его краю и застыли в недоумении. Внизу никого не было.
Дмитрий воспользовался этой недолгой паузой.
Он вытащил из ножен саблю, поглубже надвинул на голову шишак, оправил кольчужную сетку, прикрывавшую щеки, затылок, лоб, и крикнул:
– Ратники, вперед на басурман! Бей их, проклятых!
Княжич первым выскочил в поле. До ближних татар было с десяток сажен. Русские вылетели из камыша неожиданно для казанцев. Первых нукеров срубили Дмитрий и Григорий. Пятерка Хмеля зашла неприятелю за спину и заставила его скатиться в овраг. На поле осталось с десяток татар. Посреди них столбом стоял растерявшийся мурза.
На врага навалились ратники Елизара Черного. Сверкнули сабли. Неожиданное нападение не позволило татарам пустить в ход луки, свое главное оружие. Кое-кто успел вытащить сабли, но пятеро воинов Черного с ходу порубили почти весь отряд.
Помогли им и люди Мухи, вышедшие на захват мурзы. Они перекрыли Юнусу и троим его нукерам путь к отступлению.
Воины Хмеля подхватили луки татар, порубленных наверху, и начали поражать стрелами тех нукеров, которые оказались внизу. Те пытались спастись от своих же стрел, но сделать это им не удалось. Ратники Хмеля спрыгнули в овраг и ножами добили татар, попавших туда.
Мурзу схватили и затащили в камыши.
Можно было уходить. Дмитрий вышел на открытое пространство и попал в поле зрения татарина, которого мурза Юнус на всякий случай отправил в камыши отдельным путем. Он видел, что произошло, решил убить предводителя русских, хоть как-то отомстить за своих товарищей и уже натянул тетиву.
Над Дмитрием нависла смертельная опасность, о которой он не имел ни малейшего представления. Но верный Григорий все увидел и бросился к княжичу. Он успел оттолкнуть Дмитрия в заросли и сам рухнул на землю. Стрела пробила кольчугу и вонзилась ему в спину.
Иван Хмель точно метнул сулицу. Она насквозь пробила казанца.
Дмитрий бросился к Григорию.
– Жив, Гриша?
– Да, жив, Дмитрий, только больно.
– Ты погоди, сейчас помогу. Надо наконечник вытащить из тела, иначе кровь внутрь попадет.
– Была бы стрела не отравлена!
– Даст Бог, все обойдется. Хмель! – крикнул он воину, убившему татарина, стрелявшего в Дмитрия.
– Да, княжич!
– Помоги.
– Сейчас. – Он позвал ратника, с которым и подошел к Григорию, лежавшему у колен княжича. – Это Макар. Он знает, как лечить такие раны.
Макар снял с Григория кольчугу, разрезал рубаху, осмотрел место, в которое попала стрела, сломал древко и сказал:
– Надобно раскалить докрасна клинок, вырезать наконечник и прижечь рану. Для этого придется развести костер. Татары увидят его со стен и вышлют сюда крупное войско. Коли так будет, нам не уйти.
– Но и оставлять наконечник в ране нельзя. Ты вот что, протри нож, а я разожгу факел.
– Мы теряем драгоценное время, княжич, – проговорил Черный.
– А я, Елизар, теряю друга. Но ты прав, всем тут оставаться не надо. Забирайте мурзу и того татарина, который валяется у реки, и уходите в стан.
– А ты?
– А я останусь. Негоже бросать товарища, раненного на поле боя. Нет, не потому, что он спас мне жизнь. Просто не по-христиански это. Уходите, я сам вынесу Григория.
– Зачем ты так, княжич? Неужели подумал, что ратники смогут оставить вас и уйти? Мы тоже люди русские, православные. Знаем, что такое честь. Отряд будет ждать! Только я пошлю человека за конями.
– Посылай.
Елизар Черный отошел от Дмитрия. Княжич разжег факел, раскалил клинок. Макар вырезал наконечник.