Белый меч
Шрифт:
Как подтверждение его слов, из скважины ударил вверх почти на три метра столб грязной воды. Вначале Владимир подумал, что это сработала какая-то сторожевая система, потом понял — закон сообщающихся сосудов! Трубы ведь находились и в стенах убежища, и в потолке… И теперь, когда магия перестала гнать по ним воду, она вся стремилась собраться внизу. Под полом места ей не хватало, вот жидкость и заполняла свободный объем…
«Мы тут не утонем? Какой объем труб вообще?»
«Не должны. Метра на два поднимется, но доверху убежище не заполнит».
«Твою мать! Весь лесок же смоет к чертовой бабушке! А Галан старался…
«Ну, извини, родной, всегда приходится чем-то жертвовать. С нарушенной гидросистемой убежище все равно долго не протянет. Так что раньше думать было надо».
«Сукин же ты сын, — вздохнул вампир, — предупредить, конечно, не мог».
«Я тебя постоянно предупреждаю, да разве ты меня слушаешь? Советовал Вениамина прирезать, так куда ты меня послал? Теперь сам головой работай. Я отвечаю только на прямо поставленные вопросы. Ну, иногда делаю исключения… для собственной пользы».
Инна торопливо собирала спящих пленников, их палатки и вещи, затаскивая все в «Гроб на колесиках». Похоже, скоро машине предстояло продемонстрировать свои достоинства в качестве водного транспорта. Хранителю ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ней — вода в трубах все еще текла, правда теперь вниз.
— А все-таки, куда ты задумал переместиться? — спросила Инна, когда Владимир вкратце рассказал ей результаты общения с Мечом и выполненных тренировок. — Зачем тебе понадобилось наведение по мысленному образу?
Вампир злорадно улыбнулся.
— Хочу потолковать с одним нашим хорошим знакомым…
Глава 8
Семнадцатый был доволен. Его идея, поначалу даже самому автору казавшаяся абсолютно сумасшедшей и нелепой, начала приносить свои первые плоды. Как он и подозревал, даже непроницаемая для магии стена не смогла надолго удержать Белого Судию. Пусть Владыка не проломил стену, как рассчитывал Семнадцатый, но действовал так, что убежище должно было вскоре стать непригодным для жизни.
А как только древнее сооружение перестанет выполнять свою основную функцию, потеряет смысл клятва, принесенная восемь тысячелетий назад. Семнадцатый сможет покинуть склеп, отправившись в путешествие по миру. Его вид обладал неограниченным сроком жизни и почти бесконечным терпением, и когда юный проницатель продавал себя в рабство на двести веков, это казалось совсем небольшим сроком. Казалось бы, и сейчас — впереди вечность, как и раньше. Но увы, ситуация радикально изменилась. Ему осталось жить не более тысячелетия — как и всему этому миру. Мгновение, по меркам любого нормального проницателя. Семнадцатый чувствовал себя, как человек, которому объявили о смертном приговоре без права апелляции, с исполнением через неделю. И подобно человеку, он ударился во все тяжкие, стремясь взять от жизни как можно больше за оставшееся время. Для этого следовало в первую очередь избавиться от склепа. Нарушить клятву «червь» не мог, поэтому он сделал все, чтобы договор можно было расторгнуть. Он бросал в убежище магов, нежить, животных, простых людей — и каждому предлагал выбираться в соответствии с его возможностями и умениями.
Но нынешние жители Носфера были слабыми и ничтожными существами. Где им было разрушить подземную крепость, построенную самим Эрцихалем — вожаком мятежных магов, бросивших некогда вызов самому Белому Судии… Тем более что великий волшебник вложил в это строительство часть собственной души. Правда, бунт оказался неудачным, а о судьбе восставших еще много тысяч лет рассказывали не иначе, как дрожащим шепотом. Но это не отменяет того факта, что в пике силы Эрцихаль мог поднимать горные хребты и иссушать моря одним взмахом руки. Смешно даже сравнивать! Нынешние жалкие заклинатели в его времена и магами бы не считались…
Но надежда умирает последней, и проницатель продолжал свои опыты. Ему все равно нечем было больше заняться. Клятвы он при этом не нарушал — с посетителями, не знавшими пароля, страж по договору мог поступать как угодно.
Однако с появлением Судии мотивация резко изменилась. Безобидное хобби с другими, в отношении этого посетителя стало рискованной операцией, исходом которой могли стать только свобода или смерть. Некоторое время Семнадцатый даже подумывал отказаться от авантюры и честно выполнить свою работу, позволив чудовищу войти в склеп и выйти, когда оно пожелает. Но потом понял, что жить ему в любом случае совсем недолго. Раз уж Он пришел — нечего рассчитывать даже на жалкую тысячу лет. Миру остались считанные месяцы, возможно год… Так что в случае поражения он ничего в принципе не терял, а вот в случае выигрыша — получал хотя бы глоток свободы напоследок.
Поэтому Семнадцатый не сильно расстроился, ощутив капкан челюстей, сомкнувшийся на его центральном ганглии. Он просто расслабился и приготовился перестать существовать. В отличие от двуногих, ему не светила даже Белая Равнина — его раса не обладала душой, и смерть для них была просто окончанием всего.
Но почему-то Судия не торопился наносить смертельный удар. Появившись внутри проницателя, он лишь перехватил контроль над центральными энергетическими узлами, но не стал их разрушать. Даже не причинил особо сильной боли — только дал понять жертве, кто теперь хозяин положения. Что это — утонченное издевательство, затягивание мучений? Или же ему еще есть что сказать приговоренному?
Конечно, разговаривать в классическом смысле слова они не могли. Во-первых, потому, что упругая, как резина, плоть проницателя глушила всякий звук. Во-вторых, у вампира были заняты челюсти, и выпускать нервный узел пленника он не собирался — червяку понадобились бы ничтожные доли секунды, чтобы вышвырнуть из себя опасного «пассажира». А телепатией Судия владел еще недостаточно, чтобы установить мысленный контакт с настолько странной формой жизни.
Поэтому переводчиком пришлось в очередной раз поработать Мечу. Недолго думая, артефакт просто высунулся из тела хозяина и воткнул лезвие в один из речевых центров Семнадцатого. Ощущения объекта его, как всегда, заботили мало, зато связь получилась отличная. Проницатель дернулся от боли, но тут же снова пассивно растянулся в толще камня, ожидая своей участи.
— Слушай, молодой человек… или точнее, молодой червяк! Тебе не кажется, что ты немного превзошел обычные нормы гостеприимства?
— Брось издеваться, — безразлично отозвался Семнадцатый. — Делай свою работу, Судия.
— Интересно, как это я ее буду делать, если все встречные в Носфере норовят мне помешать? Одни в обморок падают, другие себя убивают, третьи билет в один конец выписывают! Здесь что, нет ни одного разумного существа, с кем можно было бы нормально поговорить?