Белый орк
Шрифт:
Рыцарь же и вовсе напоминал веретено - бечевы на него не пожалели. Таршу связывать не стали - с такой раной ее еще и нести пришлось, о каком побеге могла идти речь?
На первом этаже крепости горел большой костер, рядом лежали украденные бурдюки. Лишь один был откупорен, остальные никто не тронул. И безродных среди руин пряталось куда больше десятка. Вокруг костра сидело не меньше двух, что уж говорить об остальном. Даже дурак поймет, что весь этот грабеж и жуткие звуки рвоты - не более чем подстава с целью пленить отряд.
Таршу и Альберта
– Ну рассказывайте. Как знамя-то добыть?
– А зачем оно вам?
– дипломат решил потянуть время.
Главарь рассмеялся. Остальные безродные вели себя как мыши в присутствии кота: ни звука, лишь костер трещит. Краем глаза Альберт заметил длинный железный прут, лежащий на угольях. В голову пришла бодрящая мысль: кто-то жарил шашлык и уронил шампур. Но на самом деле Шайн прекрасно знал, по чью душу греют железку.
– За надобном. Лучше попроси доспех все рассказать. Он-то боль не чувствует, отдуваться придется вам.
Не удовлетворившись тишиной в ответ, Брю ухватился за древко стрелы и потянул на себя. От последовавших звуков даже матерые головорезы вздрогнули и отвернулись.
– Хватит!
– рявкнул Альберт.
– Ха, все-таки Сарс оказался прав. Между тобой и девкой что-то есть, да? И не стыдно тебе, имперский переговорщик?
– Не стыдно!
– выпалил Шайн.
– Исмаил, скажи им! Пусть подавятся своим знаменем!
– Ты идиот?
– донеслось из угла.
– С этим артефактом Брю объединит вокруг себя всех безродных и не только их. Представляешь, что тогда начнется?
– Какая умная железяка, - рассмеялся главарь.
– Все на лету схватывает, не чета тебе.
– Сарс, как ты мог, - выдохнул Альберт.
– Все, надоело, - рявкнул Брю.
– Время печеной орчатины.
Главарю принесли раскаленный добела штырь, который в тот же миг замаячил перед лицом Тарши. Девушка выглядела и без того паршиво: испарина, высохшие, покрытые коркой губы, закаченные глаза.
– Исмаил!
– крикнул Альберт, но рыцарь молчал.
– Мой отец был шаманом, - зачем-то сказал Брю, нависнув над пленницей.
– И учил меня врачевать. Даже избавляться от зазубренных стрел. На самом деле это проще, чем кажется.
Орк занес ногу и со всей силы наступил на стрелу, всадив ее еще глубже в бедро. Раздался омерзительный чавкающий звук, Тарша резко глотнула воздуха и потеряла сознание.
– Если тащить стрелу медленно, - шептал Брю, - раненый умрет. Сердце не выдержит боли. Но если все делать быстро, он просто отключится.
Главарь отломил наконечник и вытащил остатки.
– Надеюсь, заноз не осталось. Принесите воды.
На пленницу вылили целое ведро, приводя в чувство. Не успела Тарша встряхнуть головой, как Брю ткнул в рану прутом.
– Останавливаем кровь и убиваем заразу, - продолжил палач под дикий рев.
– Да не смотри ты на меня волком, приятель. Я просто спасаю ей жизнь. А то умрет еще на самом интересном месте. Да, парни?
«Парни» ехидно заулыбались. Кто-то принялся развязывать пояс.
– Исмаил, прошу тебя, - взмолился Альберт таким голосом, будто пытали его, а не охотницу.
– Нет. Империя превыше всего.
– Ладно, ребята. Занимайте очередь. И помните - только в рот, остальное потом.
Несмотря на давно ожидаемый приказ, безродные проявили чудо выдержки. Никакой толкотни и драк за первое место: чинно благородно встали, построились как на плацу и принялись развязывать пояса. Это не просто шайка разбойников, а некая полувоенная формация, которую Брю держит в железных рукавицах. И это плохо. Очень плохо.
– Стойте!
– крикнул Альберт.
– Какого цвета пластинку вы нашли?
Брю махнул рукой, и кочевники поспешили спрятать причиндалы в портки. Затем вытащил артефакт и еще раз осмотрел.
– Синюю.
– Я знаю, где лежит красная.
– И где же?
– Поклянись, что не тронешь Таршу. Ни ты, ни твои прихвостни. Ни пальцем, ни чем еще.
– Слишком большая цена за одну пластинку. Могу дать слово, что подожду до завтрашнего вечера.
И снова тишина. Ни единого возмущенного возгласа или ропота. Чтобы так вышколить безродных нужна поистине могучая воля и несгибаемый авторитет. Да кто, черт возьми, такой этот Брю?!
– Клянусь, - вожак поднял руку.
– Но если набрехал - отымеем и тебя заодно.
– Идиот, не смей!
– зазвенел Исмаил из угла.
– Ты понятия не имеешь, кому помогаешь. Ты предаешь Империю! Ради кого? Ради зеленозадой девки!
Альберт пропустил оскорбления мимо ушей и принялся отсчитывать плитки на полу. К удивлению дипломата, почти все неплохо сохранились. Да уж, умели строить два века назад. Так, пять вверх, четыре вправо. Или три? А, ладно, подковырнем обе.
Принесли ржавую кочергу. Чтобы поднять плиту потребовались усилия двух здоровых орков. Но под ней нашлась не пластина, а глубокий черный лаз. Брю бросил вниз факел, тот пролетел не меньше двух человеческих ростов и плюхнулся в воду.
– Воняет как нужник, - фыркнул главарь.
– Принесите веревку и развяжите человеку руки. Ты вызвался искать железку - ты за ней и нырять будешь.
– Я буду считать до ста - потом вытащим тебя. Нам нужна пластина, а не утопленник.
Альберта привязали за ноги и опустили в яму вниз головой. Воняло действительно отвратно, но дипломат не стал задерживать дыхание сразу, чтобы сэкономить воздух. Почувствовав пальцами ледяную воду, Шайн глубоко вдохнул и окунулся с головой.
Нырок все продолжался, уже и ноги скрылись под водой, а дна все не было. Какая же глубина у чертова колодца? Наконец пальцы уткнулись во что-то склизкое. Пленник схватил лежащий на камнях предмет и затрепыхался. Орки правильно поняли сигнал и сразу вытащили ныряльщика.