Белый Слон
Шрифт:
— Договорились! — Даша достала ручку и блокнот, чтобы начать записывать. Но, врач не заметил, что кроме этого девушка нажала кнопку записи на диктофоне в своем кармане. — Людмила Крымова посещала ваши сеансы, так?
— М, скорее я сам приезжал к ней. Ее муж настоял на этом.
— Хорошо. Как Антон узнал о вас?
— Он просто пришел однажды и попросил, чтобы я поработал с его женой, — объяснил Семен Алексеевич. — Сказал, что ему посоветовал меня старый друг.
— Как звали этого друга? — уточнила Даша.
Врач пожал плечами и с ироничной улыбкой произнес:
— Меня совсем
— А сегодня исключение? — Даша не сдержала улыбки при воспоминании о пустом коридоре.
— Нет, — Семен Алексеевич откинулся в кресле и сложил руки на круглом животе. — Но на это время никто не записан. Прием начнется с трех часов.
— Ага. Извините за вопрос, но… что вы делали позавчера с восьми до десяти утра?
— Мне нечего скрывать, — врач откинулся на спинку стула и сложил руки на круглый живот. — Я был в клинике, вел утренний прием. Это же самое я скажу и полиции, которая наверняка в скором времени меня посетит. Мне уже звонили.
— Если так, почему бы вам не посетить их первому?
— Милая моя, мне не нужны лишние хлопоты, — снисходительно улыбнулся Студенев. — Я предпочитаю ездить как можно меньше и исключительно по важным делам.
— Или за хорошее вознаграждение? — уточнила Даша, имея в виду сеансы Людмилы.
— Или за очень хорошее вознаграждение, — подтвердил врач. Он внимательно посмотрел на журналистку и вдруг спросил. — А вы, случайно, не заодно с той «подругой» Антона, которая звонила мне вчера и спрашивала, что я знаю об убийстве?
— Знать ни знаю никакую подругу, — Даша удивилась очень искренне, но врач все равно не поверил. Но выпытывать ничего не стал. Только сказал. — Странно. Вчера эта девушка тоже спрашивала об Антоне и его жене. Мне не хотелось говорить с ней, откуда знать кто это на самом деле. Обычно я не разглашаю чужих тайн.
— И вы рассказали ей что-то?
— Немного. Она сумела меня убедить. Но, продолжим. Время — деньги.
— Хорошо, — Даша приготовила ручку с блокнотом. — Скажите, зачем вы посоветовали Антону устроить лодочную прогулку?
— Я? — от удивления брови врача поползли на лоб. — Откуда такая информация?
— Ну как же. Вы имели влияние на его жену, были в курсе всех дел семьи.
— И тем не менее, я ни за что не посоветовал бы такого, — Семен Алексеевич возмущенно скрестил руки на груди. — Ни один психотерапевт не отправит на лодочную прогулку человека в таком состоянии, в каком находилась Людмила. Во-первых, это не принесет результатов — сначала нужно вывести из депрессии, а уж потом возвращать вкус к жизни. Тут был очень, очень сложный случай… Моя пациентка не реагировала практически ни на что, ее состояние граничило с безумием. Односложные предложения, ночные кошмары… Вы полагаете, я отправил бы женщину в таком состоянии кататься на лодке, чтобы она, не приведи Господь, решила утопиться?
— Я? Я ничего не полагаю. Но если вы не советовали, то кто это сделал? Есть информация, что кроме вас Антон и его жена ни с кем не общались.
— У вас ошибочная информация. Крымова, несмотря на свое душевное состояние, продолжала общаться с подругой — единственным человеком, которому она полностью доверяла.
— А вот это уже интересно, — оживилась Даша. — Вспомните имя подруги?
— Да обычное у нее имя было, — задумался врач. — Кажется, Инна. Да, да, Инна.
Даша вздохнула и сделала пометку в своем блокноте. Кроме разговора со Студеневым она была занята тем, что рассматривала его кабинет, как и велела Лера. Что-то запоминала, что-то записывала. Правда, больше всего ее интересовало то, что лежит на столе.
— То есть, — продолжила Даша после небольшой паузы, — вы хотите сказать, что это подруга посоветовала Крымовой отправиться на лодочную прогулку?
— Я ничего не хочу сказать, — врач прищурился и посмотрел на журналистку. — Антон мне сказал, что Людмила Витальевна сама попросила его организовать прогулку. Крымов только обрадовался, он решил что жена, наконец, приходит в себя.
— А что подумали вы? — уточнила Даша. — Почему Людмила Витальевна так поступила? Она была сумасшедшей или пошла на поправку?
— Моя дорогая, — все с той же ласковой интонацией произнес врач. — Как я уже сказал, все индивидуумы с нестандартной формой мышления имеют в основе своих суждений некую систему.
— Одним словом, все сумасшедшие действую вполне логично, — резюмировала Даша. — И все-таки?
Врач начал издалека. Так издалека, что Даша подумала, будто он снова собирается порассуждать на тему своей бывшей профессии. Но нет — разговор быстро вошел в нужное русло.
— Ответьте, милая девушка, на один вопрос… Чтобы определить нормален ли человек, мы ставим перед ним задачу: выкопать под забором такую яму, чтобы можно было выбраться на другую сторону. И даем на выбор ложку и лопату. Что выберет нормальный человек.
— Лопату конечно же, — недоумевающее сказала девушка.
— Нормальный человек, моя дорогая, выйдет через калитку, — поверх очков посмотрел на собеседницу врач. — Теперь вы видите, как все условно? Вроде бы все мы нормальны, а поди ж ты, добрая половина отвечает так же, как и вы. Но все-таки психи рассуждают иначе. У них есть своя логика, они ставят перед собой какую-нибудь цель, которой добиваются всеми доступными способами. Надо им попасть через забор — выроют яму хоть ложкой. Но чтобы понять их способы, нужно знать цель. В случае с Крымовой — я не могу сказать ничего конкретного. Даже на сеансах психотерапии она почти ничего не говорила.
Даша сделала заметку в блокноте, и сказала:
— Спасибо, вы очень помогли, — она встала. — Как-нибудь я приду взять интервью именно о вас. Судя по всему, вам есть что рассказать, — улыбнулась Даша.
— Не за что, моя дорогая. Буду рад видеть вас снова, — в ответ врач вежливо привстал, провожая гостью. — Вы приятнее тех журналистов, с которыми мне доводилось общаться. Заходите почаще.
— Спасибо, уж лучше вы к нам, — отшутилась Даша. — Всего доброго!
Она вышла из кабинета, а врач достал из застекленного шкафа бутылку дорогого вина и плеснул немного в бокал, пробормотав: «один раз не повредит», потом вернул вино на место, уселся за свой стол и продолжил рисовать человечков, напевая под нос незамысловатую песенку.