Белый свет

Павлов Юрий Владимирович

Что чувствовал Андрей в эти минуты? Страх, отчаяние, слабость? Или, может, злость? Ни один из перечисленных вариантов не будет верным, так как в тот момент он уже ничего не чувствовал. Да, как бы ни казалось это абсурдным, ведь человек постоянно что-то чувствует! И если человек, утверждающий это, докажет свою правоту, то тогда мы можем описать состояние Андрея как полное безразличие к происходящему. Да, у человека может случиться такой переломный момент, когда эмоциональное напряжение подавляет личность. Осознание того, что он в будущем, что его родители, к которым он мечтал вернуться каждый день на протяжении года, друзья, сослуживцы давно мертвы и забыты, оставив лишь малозаметный

след в черновике истории. Их могилы покрыты многовековым слоем земной насыпи, что даже прямоугольные доски из камня скрыты где-то в глубине. Андрей почувствовал безнадежность – да, наверное, только это поглощало его душу в тот момент: он никогда не представлял своей жизни без всего того дорогого его сердцу, о чем было написано выше. Мир, в который он попал, был чужим, хоть и не враждебным, как ему казалось, но, оторванный от привычной среды, парень растерялся и не знал, что дальше ему делать.

Уныние, в котором находился Андрей, продолжалось недолго: его сменила бодрость, постепенно наполняющая его тело. На его грустном лице засверкали глаза, на душе стало полегче. И чем дольше он сидел так неподвижно, тем больше впадал в зависимость от этого наслаждения, заполнившего его душу. Ему захотелось летать, он ощутил в себе чувство любви, о котором раньше не подозревал, любви ко всему окружающему. Он полюбил помещение, в котором находился, Личного Приближенного, который что-то кричал, но чьих слов он не слышал, по-новому испытал теплые чувства к Максиму, Любе и Кате, в которую, возможно, и без того уже был влюблен. Даже к Игорю, гниющему в камере, он испытал какую-то симпатию, а не только жалость и чувство вины. Личный Приближенный подбежал к нему, снял с него шлем и, пощелкав двумя пальцами возле его глаз, обратился к нему:

– Боец 2167, ты меня слышишь?

– Да, – с улыбкой счастливого ребенка отозвался Андрей.

Он встал с кресла, потянулся вверх и, смотря уверенным взглядом в глаза Личного Приближенного, произнес:

– Мне так хорошо на душе. Что дальше?

– Что ж, оставайся пока здесь, я должен обработать твои данные. Через час увидимся, и я тебе все объясню, – сказав это, Личный Приближенный направился к выходу, забирая с собой показания активности головного мозга Андрея.

– Великолепно! Он чужак! – бегло пробегая глазами полученную диаграмму, торжествовал Личный Приближенный.

Парень помахал ему вслед рукой, но адресат даже не повернулся и не увидел этого знака дружелюбности Андрея. Юноша остался один среди рабочих, с которыми ему вдруг очень захотелось подружиться.

Глава 3

Багровое солнце уже клонилось к закату, когда Сэм выбрался из города. Он бежал изо всех сил, постоянно оглядываясь назад и прислушиваясь к каждому внезапному шороху на его пути. Но, к счастью для него, это были взмахи крыльев птиц, цоканье грызунов и прочей живности, которой был наполнен лес. Становилось все темнее, а ноги Сэма были отягощены многими километрами, что остались позади. Но путь еще предстоял долгий, и, держась на одной силе воли, он продвигался вперед. Сэм понимал важность информации для командования, особенно для Мафусаила, которого он очень уважал за его мудрость и заботу о людях. Недаром именно он возглавил Сопротивление, когда предыдущий лидер погиб на поле боя.

Наступила кромешная тьма, а Сэм по-прежнему бежал, хоть уже и гораздо медленнее. Дышать стало труднее, в горле пересохло, гудели ноги. В конце концов он все же решил организовать небольшой отдых и перекусить. Сэм достал из-за спины свой лук, натянул тетиву и отпустил ее. Стрела угодила тетереву прямо в грудь – птица упала вниз к ногам охотника. Вокруг не прекращался животный гул, и Сэм, взяв добычу, укрылся за небольшим земляным выступом. Он достал свой нож и стал очищать птицу от перьев, потом сломал крепкую ветку, нацепил на нее свежее мясо и, раздобыв огонь, стал дожидаться его приготовления. Сэм держал оружие наготове – мало ли какая тварь придет на незваный ужин.

Подкрепившись, парень встал со своего места, затушил огонь и побрел к речке, протекавшей неподалеку. Спустившись к ней и сев на колени, Сэм сделал пару глотков и вытер рукавом влажные губы.

– Ооох, хороша водичка! – не смог сдержать восхищения парень.

На вид Сэм был достаточно крупного телосложения: мощная грудь, широкие плечи, подтянутый торс. Он был одним из самых молодых бойцов Сопротивления, но обвинять его в слабости или неопытности было бы глупо. Он с детства воспитывался в духе свободы, справедливости и все это почерпнул в историях Мафусаила о живших прежде людях. Обычно каждый вечер, когда Мафусаил не был занят важными делами, к нему подбегал маленький Сэм и просил его рассказать новую легенду. Нередко со сдержанными слезами на глазах он начинал неторопливо говорить:

– Давным-давно все люди на Земле были свободны. Мир был жесток, многим приходилось трудно на протяжении жизни, но у каждого было право выбора. Каждый сам решал, кем ему быть, к чему стремиться. Но так продолжалось недолго. Один человек решил поставить себя выше других, и люди, когда-то с ликованием освободившиеся от рабства, сами начали приходить к нему, заковывая себя в новые цепи. Рабство над телами сменилось рабством души. С тех пор и началась новая реальность, в которой мы живем.

Вспоминая слова Мафусаила, Сэм отгонял от себя разных насекомых, которые не давали ему спокойно предаться мечтаниям.

– Каково это – быть свободным? – вслух спросил он у кого-то на другом берегу, но там никого не оказалось.

Сэм нередко был мечтателен. Но и в энергичности этот человек мало кому уступал. Конечно, ему не хватало скрытности и аккуратности во время вылазок в Москву, но все это он компенсировал физической выносливостью. Небритый подбородок, большие синие глаза, пухлые щеки, нос с горбинкой – вот некоторые характерные черты человека, из которого, возможно, в будущем выйдет прекрасный командир.

Мешкать больше было нельзя – Сэм рассчитывал добраться до командования до рассвета. Следующие два часа пути ему приходилось пробираться сквозь заветвленные сучья, перепрыгивать через высоко поросшие кустарники, скатываться по грязи вниз к болоту, но, поднимаясь вновь и вновь после неприятных падений, он уверенно продолжал свой путь.

Начало светать. Уставший парень еле поднимал ноги, из его плеча сочилась кровь от волчьего укуса, но он все же добрался до места назначения. Волк, оставивший на нем рану, попрощался с жизнью. Сэму было рано умирать, так он считал во время всех стычек на грани жизни и смерти. Он считал своим долгом вернуть людям свободу, о которой слышал только в легендах. Расчистив слой зелени и листьев за валуном, он топнул три раза ногой над чугунным диском, это был тайный пароль Сопротивления, и дожидался, пока его встретят. Ему отворил Макс:

– Да ты весь поцарапанный!

– Обратно тяжело было добираться, но ничего, заживет. Дай, пожалуйста, бинты.

– А где Игорь? – спросил Макс.

– Потом скажу.

Сэм еще долго переводил дыхание, когда он присел на скамью. Макс подал ему воды, бинты и обеззараживающую мазь. Он хотел помочь Сэму с плечом, но тот наотрез отказался:

– Не надо! Я сам!

Сэм бывал упрямым в таких делах. Всегда шел в атаку первым, часто становился приманкой, превращаясь в капкан. В этом был весь он.