Белый верх, чёрный низ

Копылова Ольга Сергеевна

Щёлкнул замок, послышались приглушённые ковром шаги, скрежет ножек стула по полу, шелест ткани, и мужчина снова заговорил:

— Ну вот, теперь слушаю. Как успехи ваших студентов?

— Лучше, чем в первую шестидневку, — отозвался женский голос, в котором Фрая без труда узнала наставницу Ламиару. — Всего шестеро низших остались непристроенными. Эта вечеринка принесла нужный нам результат.

— Но всё равно итог не стопроцентный, — недовольно пожурил ректор.

— Верно, — согласилась с критикой Ламиара. — Некоторым второкурсникам трудно налаживать

контакт со своими парами. Дайте мне больше времени.

— А в чём собственно проблема? — проявил деловой интерес Легус, чтобы подсказать возможное решение.

— Индор Белой Лагуны не справляется со своей низшей. Она ведёт себя возмутительно. Вчера в беседке драку устроила, сорвала планы Аталле Серебряного Дола, а ведь та уже почти добилась нужного результата. Я девочку едва успокоила, убедила не давать делу огласки, чтобы не вышло хуже. А Фрая, как потом выяснилось, ещё четверых девчонок-низших подговорила не идти на контакт с высшими... Наказать бы её как следует, а ещё лучше исключить, пока есть для этого возможность.

— Она — пара будущего правящего, — нравоучительно напомнил ректор. — Мы не имеем права лишить мальчика шанса развить дар, его отец будет возмущён... А что говорит Индор?

— Не может найти подход. Надеялся, что договорится по-хорошему, не прибегая к крайним мерам. Ждал, что она сама проявит инициативу, свойственную натуре низших.

— Кому нужны церемонии, если от этого зависит его будущее? — проворчал Легус. — Итог-то всё равно будет один. Какое нам всем дело до чувств низшей, если мы призваны защищать интересы своих, а эта дурочка всё забудет и ничего никому не расскажет? — Легус побарабанил пальцами по столешнице и озвучил решение: — Передайте Индору, что я закрою глаза на любые его действия. А вам, Ламиара Зеркального Храма, следует проявлять большую тщательность, выполняя возложенные на вас обязанности! В первый раз, что ли, с подобными ситуациями сталкиваетесь? Прекрасно знаете, как это исправить. Добавьте в расписание тренировки в аквазоне и уроки самообороны для максимально близкого контакта.

— Я постараюсь ускорить процесс.

Голос Ламиары оставался почтительным и сдержанным, хотя даже Фрая догадалась, что упрёки не являются справедливыми. И всё равно ректор с нажимом насмешливо хмыкнул:

— Постарайтесь. И учтите, будущая вечеринка должна стать последней и дать нужный результат. На следующий день после неё состоится заезд первокурсников Белого Мира. Нельзя допустить, чтобы хоть кто-то из нынешних студентов к этому моменту остался неинициированным.

— Будет исполнено. Я могу быть свободна?

Фрая, которая всё это время боялась шелохнуться и в настоящем ступоре слушала откровения, от которых волосы вставали дыбом, почувствовала облегчение. Уйдёт Ламиара, а следом, можно надеяться, и ректор. Кошмар закончится.

Не закончился. Потому что Легус непререкаемо припечатал:

— Нет. Иди сюда.

В воцарившейся тишине вновь напрягшаяся Фрая отчётливо услышала, как нервно сглотнула наставница. А когда заговорила, голос её ощутимо дрожал, хотя слова и звучали с отчаянным

упрямством:

— Когда же вы оставите меня в покое? Прекрасно знаете, что мне не нравится!

И ваша жена...

— Моей жене нет дела до моей работы, — презрительно отрезал Легус. Стул скрипнул и со зловещим скрежетом проехался по полу, когда мужчина поднялся.

Фрая не выдержала и на миллиметр отодвинула штору, желая лучше разобраться в настрое беседующих и сосредоточить внимание на лицах, а не на словах и интонациях.

Обогнув стол, ректор сдвинул лежащие на нём бумаги на край и обернулся к неподвижно стоящей Ламиаре, на лице которой, пусть Фрая и видела наставницу лишь в профиль, застыла маска ненависти и обречённости одновременно.

— Сюда, — насмешливо бросил Легус, указав на столешницу. — Ты заслуживаешь наказания за плохие результаты. Нельзя быть такой мягкой и уступчивой. По крайней мере, не со студентами.

— Я не... — начала было Ламиара и даже попятилась. В её глазах вдруг что-то сверкнуло, заставив Фраю оцепенеть от ужаса и осознания. Так вот что за искры она видела в своих глазах! Получается, это массовое явление, и о проблеме замалчивают.

Взгляд девушки невольно перекинулся на мужчину, радужки которого буквально затопила сияющая голубизна, а на лице ясно читались насмешка и превосходство.

Голос Ламиары внезапно ей отказал, а тело, вместо того чтобы продолжить отступление, послушно приблизилось к столу.

— Быстрее! — недовольно подтолкнул её Легус, вынудив буквально упасть грудью на гладкое покрытие. Его глаза всё сильнее наливались светом, рука бесцеремонно задрала длинный подол платья, накинув его на лежащее женское тело и оголив ноги в ажурных чулках и ягодицы, прикрытые кружевными трусиками.

Мужчина грубо рванул вниз мешающую ему тонкую ткань, и до Фраи, которая в шоке закрыла глаза, донеслись смачный шлепок и всхлип Ламиары.

Новый удар. Ещё один. Звякнула пряжка ремня, расстегнулась молния ширинки...

— Ноги шире! — приказал Легус и, несомненно испытывая садистское удовольствие от своих действий, прокомментировал: — Извини, дорогая, не люблю прелюдий, ты же знаешь.

К дальнейшему — сдавленным рыданиям Ламиары, довольному покряхтыванию Легуса и пошлым шлепкам плоти о плоть — Фрая старалась не прислушиваться. Закрыв ладонями уши, сдерживала инстинктивный порыв убежать и ничуть не меньшее желание вступиться за наставницу, понимая, что противостоять ректору не в силах и ничем женщине не поможет.

В Чёрном Мире тоже не все идеальны, но если среди негодяев и находятся моральные уроды, равные в своей подлости ректору, то долго они не живут.

Наказание не заставит себя ждать, никто не потерпит насильника в своем поселении.

Для адекватных низших дико даже представить, что с женщиной можно поступить подобным образом, ещё и безнаказанно. К чему насилие и принуждение, если девушки и так парням не отказывают? А этот гад ещё и получает удовольствие от собственного превосходства. Это у него одного так в голове перемкнуло? Или все высшие такие?