Белый Ягуар - вождь араваков
Шрифт:
— Не стреляй, это девушка!
Ее оставили в живых.
Следовало как можно скорее убраться с середины реки, на которой нас легко было обнаружить. Поэтому, не теряя времени, половина нашей команды перешла на кориаль, и мы что было сил налегли на весла, устремившись к берегу, и уже здесь, под сенью прибрежных деревьев, поплыли вверх по реке, в известную нам неглубокую заводь, надежно укрытую в густых зарослях.
По пути я приказал Фуюди, нашему переводчику, допросить спасенную девушку, а свободным от гребли воинам собрать оружие убитых карибов.
Через
— Я не могу с ней договориться, Белый Ягуар.
— Она не карибка? — спросил я.
— Похоже, она из племени макуши…
— Из таких далеких краев?
…Племя макуши, как я знал по рассказам и карте, подаренной мне испанцем доном Мануэлем, жило далеко на юге, в саваннах, за трехсотмильными дебрями гвианских джунглей. Когда-то многочисленное и воинственное, в последнее время оно заметно теряло былое величие из-за постоянных набегов лучше вооруженных карибов. Беспощадные воители в поисках рабов для голландских колонизаторов добирались даже в те отдаленные края.
Индианка, совсем еще молодая, не старше восемнадцати лет, поняв, что попала к людям, относящимся к ней доброжелательно, а к карибам — враждебно, воспряла духом. На ее до того безжизненном лице появилась улыбка. Она быстро прониклась к нам доверием, как и несколькими днями ранее молодые негритянки. Фуюди, заметив столь благодатные перемены в поведении девушки, еще раз попытался заставить ее рассказать о себе. Но дело это оказалось нелегким: единственным доступным им языком были жесты и мимика. К счастью, девушка проявила редкостную сообразительность.
Вот что удалось узнать Фуюди: девушка действительно принадлежала к племени макуши. Примерно месяц назад ночью карибы напали на ее селение, расположенное у истоков реки Бурро, притока Эссекибо. Но схватить им удалось только ее и ее брата — остальные жители успели скрыться в лесу. В схватке брат был тяжело ранен. Враги бросили его в лодку. Много дней они плыли вниз по реке Бурро, а потом по Эссекибо, брат все больше слабел, и карибы в конце концов убили его палицей. Кое-кто предлагал убить и ее, но главарь банды воспротивился, поскольку обещал девушку одному голландцу, своему покровителю в столице. Так они плыли вниз по Эссекибо больше недели, счастливо преодолели множество водоворотов при впадении Мазаруни в Эссекибо и были уже близки к цели — Нью-Кийковералу, когда неожиданно наткнулись на нас и здесь нашли свою смерть.
— Заслуженную смерть, — вставил Вагура, внимательно слушавший рассказ Фуюди.
…До захода солнца оставалось еще часа два. Чтобы ни в коем случае не обнаружить себя, мы решили, пока не наступит ночь, не высовывать носа и мучились от безделья.
И тут вдруг ко мне обратился Вагура. Весь вид его выражал смущение и нерешительность.
— Ну что у тебя на душе, приятель? — пошутил я.
— На душе ничего! — ответил он, потупившись.
— Так где же?
— На сердце!
Тут Вагура набрался решимости и выпалил:
— Отдай мне эту индианку!
— Как я могу тебе ее отдать? Разве она моя собственность? — возмутился я.
— Ты — наш вождь.
— Да,
— Она хочет!
— Ой ли?! На каком языке ты с ней договорился?
— Она мне улыбнулась… Я хочу взять ее в жены…
— В жены? — Я весело махнул рукой. — Ну, тогда бери, но при условии, что и она по доброй воле согласна стать твоей женой!
Так Вагура нашел себе жену.
Страшная плантация Бленхейм
На следующий день мы решили не устраивать засаду, и я собрал всех на шхуне на совет.
— Четырнадцать наших врагов-карибов, — начал я, — бесследно исчезли здесь с лица земли.
— И дальше бы так! — живо откликнулся кто-то.
— Да! — согласился я. — Но, чтобы удача сопутствовала нам и дальше, надо действовать! Нам пора отсюда убираться!
Наступило молчание.
— А не рано? — усомнился Уаки.
— Что думаешь ты, Арасибо? — обратился я к шаману.
— Добрые духи велят нам исчезнуть отсюда как можно быстрее.
— А что думаешь ты, Арнак?
— Я думаю так же, как и ты, Белый Ягуар.
— Хорошо! — заключил я.
— Но куда ты нас поведешь? — посыпались со всех сторон вопросы.
— На это есть только один ответ: среди нас четыре молодые негритянки, любящие, как мне кажется, своих мужей…
— Да, это правда, но что из этого следует?
— А то, что они хорошо знают плантацию Бленхейм и сослужат нам добрую службу. Мы переберемся в окрестности этой плантации и найдем там подходящее убежище для нашей шхуны.
— Белый Ягуар — Великий вождь! — обрадовался Мигуэль. — А плантацию сожжем или…
— Не горячись, друг Мигуэль! — попытался я его сдержать.
— Ну, ладно, тогда поможем рабам устроить побег…
— Это уже лучше!
Плантация Бленхейм лежала на самом берегу Эссекибо; неподалеку находилось еще несколько плантаций. Четыре негритянки оказались на редкость ценными союзницами и были рады нам помочь. Они хорошо знали территорию всей плантации, знали, кому здесь можно довериться, кого надо опасаться, кто — явный предатель, кто — мучитель и палач. Знали они приблизительно и местонахождение ближайшей деревни карибов, расположенной в нескольких милях от Бленхейма, знали и тропы, по которым шныряли людоловы. Узнав эти столь ценные и важные сведения, все единодушно согласились как можно скорее покинуть наш залив и найти новое укрытие вблизи плантации Бленхейм.
Завершая это важное совещание, я обязал мужей молодых негритянок, и прежде всего Мигуэля, немедленно заняться изучением голландского языка. Одна из четырех негритянок владела им вполне сносно, а поскольку все остальные взялись за дело горячо и с охотой, вскоре они добились заметных успехов. Помогал им и Фуюди, в ходе учебы и сам совершенствуя свои знания.
В тот же день, сразу после совета, четыре лучших разведчика нашего отряда были отправлены на разведку в верховья реки на двух небольших яботах. Каждую лодку сопровождала негритянка, хорошо знающая расположение плантации Бленхейм, чтобы помочь разведчикам лучше изучить, что и где там находится.